Работа, связанная с произведением (5) (Часть 2)

— Наконец, Волан-де-Морт направил палочку на маленького мальчика из пророчества и произнес: «Авада Кедавра».

В глазах Гарри мелькнуло узнавание. — Убивающее проклятие.

— Верно. Но в ту ночь случилось самое странное — Убивающее проклятие не смогло убить свою цель, и ребенок, не погибнув от руки Темного Лорда, выжил.

Гарри ошеломленно смотрел на него. Том рассказывал ему о трех Непростительных проклятиях — трех видах магии чистейшего зла, направленных на саму душу; Гарри знал, что Убивающее проклятие вырывает душу из тела, от него невозможно спастись. — Но как такое возможно?

— Ведьма, его мать, была очень могущественной и очень умной. Поэтому, когда она узнала о планах Темного Лорда убить ее сына, она использовала самую тайную и древнюю магию, чтобы создать заклинание, которое могло спасти ее сына ценой ее собственной жизни. Это… древняя и редкая магия, Гарри, которая может быть вызвана только безусловной любовью матери к своему сыну. Это была сила, неизвестная Темному Лорду, сила, к которой он не был готов.

— Видишь ли, Гарри, когда Волан-де-Морт убил ведьму, он активировал заклинание, которое она наложила, и ребенок был спасен. Однако Убивающее проклятие не исчезло, оно не убило ребенка, а отскочило назад и поразило самого Темного Лорда.

Гарри потрясенно смотрел на него.

— Так пал Темный Лорд Волан-де-Морт, а ребенок выжил, цел и невредим… за исключением шрама.

Подождите.

— …Шрама.

— Да.

Гарри побледнел, мысли лихорадочно проносились в его голове.

— Скажи, Гарри, какой сейчас месяц?

— …Июль.

— Это…

— Июль… сейчас конец седьмого месяца… мой день рождения — в конце седьмого месяца… и у меня есть шрам… мои родители мертвы…

Том кивнул. — Теперь ты понимаешь?

Гарри дрожа кивнул. — Значит… они не погибли в автокатастрофе.

— Конечно, нет. Джеймс и Лили Поттер погибли, сражаясь за жизнь своего сына, за тебя, Гарри Поттер. Они умерли храбро и благородно, некоторые назвали бы их героями.

Гарри посмотрел на свои руки, затем снова на зеркало. Его родители… их убили. Их убили прямо перед ним, из-за него. Тупая боль пронзила его грудь, плечи отяжелели, голова закружилась, в глазах навернулись слезы. — Мои родители… ты их знал?

При этих словах на лице Тома появилось выражение боли. — Видишь ли, Гарри, история еще не закончена.

— …Не закончена?

— Нет. Я рассказал тебе правду… но не всю правду, которую хотел тебе рассказать. Возьми блокнот у кровати и карандаш рядом с ним.

Гарри вытер глаза рукавом. — Хорошо.

— Я хочу, чтобы ты написал мое имя.

— Твое имя?

— Том Марволо Риддл.

— Ладно…

— Теперь напиши имя «Лорд Волан-де-Морт».

Гарри подчинился, хмурясь, по его лицу текли слезы.

— Теперь смотри.

— Смотреть на что?

— Просто смотри.

Гарри сделал, как было сказано, его хмурый взгляд стал еще более напряженным. Два имени… Том Марволо Риддл и Лорд Волан-де-Морт, одно над другим, грубые каракули на старой, пожелтевшей странице. Зачем Том попросил его написать их оба? Какая связь между Томом и Волан-де-Мортом? Должно быть, дело в именах, лихорадочно думал он, что-то связанное с именами…

Они разной длины, одно — полное имя, другое — титул. Одно явно английское, другое… что-то еще… может быть, французское? Буквы… у них много общих букв. На самом деле, теперь, когда он присмотрелся, каждая буква в «Лорд Волан-де-Морт» соответствовала букве в «Том Марволо Риддл». И осталось три… «м»… «а»… «и»…

— Кто я?

(«Who am I?»)

Затем он ахнул.

— Я… Лорд… Волан-де-Морт?

(«I… am… Lord Voldemort?»)

— Мы. Ты и я… мы — остатки Темного Лорда.

(«We are. You and I… we're remnants of the dark lord.»)

Гарри побледнел и застыл, поэтому Том — или, скорее, Волан-де-Морт — продолжил свою историю. — Видишь ли, Гарри, я был могущественным волшебником. Моя сила… легендарна, настоящий гений в величии магии. Но даже самые могущественные не застрахованы от болезни, поражающей всех, — смерти. Я никогда не питал иллюзий о своей непобедимости, поэтому создал страховку. На самом деле, пять. Они называются крестражи. Видишь ли, Гарри, крестраж — это предмет, в котором заключена часть души человека, своего рода магическое убежище. В случае смерти человека крестраж служит якорем, не позволяя главной душе перейти к тому, что скрывается за завесой смерти. Так вот, когда тело Волан-де-Морта было уничтожено, он выжил… его душа была привязана к пяти крестражам, которые он создал… и в ту ночь, когда Волан-де-Морт был убит собственным Убивающим проклятием, его душа снова раскололась. Одна часть — главная душа, которая сбежала, как только наше тело было уничтожено, а другая… я — осколок души Волан-де-Морта, а ты, Гарри Поттер, — его крестраж. Волан-де-Морт жив… через нас. Гарри моргнул, его лицо окаменело, но неподвижность его выражения лица не остановила слез. — Ты… ты убил моих родителей?

— Да. И многих, многих других.

— Почему… зачем ты это сделал?

— Я же говорил тебе, Гарри, было пророчество…

Гарри стиснул зубы, ярость вспыхнула в его груди. Он сидел, дрожа и плача, звук разбитого стекла казался очень далеким. — Ну и что?! Пророчество? Почему оно должно что-то значить?

— …Не должно. Теперь я это знаю. Что бы ни говорило пророчество, теперь я верю, что оно недействительно… это была ошибка — гнаться за туманными предзнаменованиями о будущем, произнесенными старухой, которая слишком много выпила. Это была ошибка, и я заплатил за нее. Но это не значит, что я сожалею о том, что сделал. Я совершил ошибку, да, Гарри, но я не буду оскорблять тебя, притворяясь, что сожалею о том, что отнял у тебя в ту ночь. До этого я отнял многих матерей, отцов, сыновей и дочерей… жизни Джеймса и Лили Поттер не значат для меня больше, чем жизни других людей.

— Значит… все это… мое одиночество, ненависть, страх, заточение в чулане — из-за тебя? И ты ни капли не сожалеешь?

— Нет, не сожалею.

Гарри посмотрел на него с ужасом, ярость медленно угасала, оставляя после себя лишь шок и опустошение. — Тебе… все равно? Тебе совсем все равно?

Мальчик… мужчина… монстр в зеркале вздохнул. — Стоило оно того или нет, если бы у меня был выбор, если бы я знал то, что знаю сейчас, я бы пощадил твоих родителей. Ни один ребенок-волшебник не должен подвергаться такому обращению, как ты.

Гарри скривился в слезах. — Значит, только дети маглов? — язвительно возразил он.

Том остался невозмутим. — Они не моя проблема.

— А почему я твоя проблема?

— Теперь мы одно целое, Гарри. Моя жизнь неразрывно связана с твоей. У меня есть планы на тебя, поэтому твоя судьба — моя забота, — прямо ответил он, как будто это был простой вопрос.

— А если я не хочу участвовать в твоих планах?

— Тогда… мне придется их пересмотреть.

— Я не понимаю, зачем ты мне все это рассказал — почему ты не солгал? Разве так не было бы проще для нас обоих?