Глава 3. Зажигалка на ветру (3)

Новой соседкой Цзи Хуай по парте оказалась довольно интересная девушка. Когда Чэнь Юйсы помогал Цзи Хуай перенести парту, она сидела и читала огромный роман, которым можно было убить человека.

Книги такой толщины Цзи Хуай видела потом только у студентов-юристов и медиков в первый день занятий в университете.

Увидев Чэнь Юйсы, девушка обрадовалась, но, когда парта была поставлена на место, и за неё села Цзи Хуай, улыбка померкла.

Ся Чживэй, так звали её соседку, была общительной девушкой.

Её представление при первой встрече было весьма забавным.

— Меня зовут Ся Чживэй, — сказала она. — И хотя это имя похоже на имя «белой луны» какого-нибудь богатого красавчика, я не такая коварная.

Благодаря Ся Чживэй Цзи Хуай быстро узнала большинство учеников Третьей школы. Она также узнала о некоторых интересных особенностях школы.

Например, о негласном правиле Третьей школы.

Чем старше становились ученики, тем глупее и бессмысленнее казалась им утренняя зарядка. Все старались увильнуть от неё. Но, поскольку качество выполнения зарядки стало частью оценки эффективности классных руководителей, за этим стали строго следить, что вызвало всеобщее недовольство.

Негласное правило заключалось в том, что первые три ученика по гуманитарным и естественным наукам в каждом классе освобождались от зарядки.

Главными бенефициарами этого правила были парень и девушка с повязками на рукавах, которые проверяли присутствие учеников. Они постоянно занимали первые два места по естественным наукам, будучи вне конкуренции.

Цзи Хуай взглянула на парня и узнала в нём своего «помощника», которого классный руководитель назначил ей для получения формы и учебников.

— Это Ли Чжи, староста нашего класса, — сказала Ся Чживэй.

Третье место в рейтинге занимал Чэнь Юйсы, который постоянно пользовался привилегией пропускать зарядку. Его результаты значительно превосходили результаты остальных учеников из первой десятки. Цзи Хуай удивлялась его успехам в учёбе, особенно учитывая, что он дружил с её двоюродным братом.

Ученики, занимавшие с четвёртого по шестое места, вели ожесточённую борьбу, а с седьмого по десятое шли практически наравне.

Цзи Хуай ещё не видела своих оценок и не могла сказать, какое место она займёт в этой школе, но на фоне своего двоюродного брата даже сорняк казался прекрасным цветком.

Ся Чживэй также рассказала ей много других сплетен.

Например, что у девяти из десяти директоров компаний гастрит, девять из десяти школ построены на месте кладбищ, что Третья школа уступает Первой в олимпиадах, а частным школам — в качестве питания, но по количеству школьных страшилок она, безусловно, занимает первое место среди всех старших школ Сюньчуаня.

Все страшилки Третьей школы были связаны с библиотекой и заброшенным старым учебным корпусом.

Ещё говорили, что количество фантазий об отношениях двух гениев, занимающих первые места в рейтинге, сравнимо с количеством девушек, мечтающих о Чэнь Юйсы.

И ещё, что Цзи Хуай обязательно станет популярной…

— Почему? — спросила Цзи Хуай.

— Потому что ты красивая, а в нашей школе все парни — похотливые болваны, — ответила Ся Чживэй, не отрываясь от своего романа.

В школе было два профильных класса по естественным наукам. Тётя специально устроила Цзи Хуай в первый класс, где не учился её двоюродный брат. Два класса разделяла стена, но, поскольку учителя у них были одни и те же, сравнение результатов учеников было неизбежным.

Каждый раз, когда учитель говорил: «В соседнем классе эту задачу за пять минут решили Мэн Сяньи и Чэнь Юйсы. Посмотрим, как справитесь вы», Ся Чживэй даже не пыталась решать, а доставала из-под парты роман с закладкой и уговаривала Цзи Хуай:

— Когда боги воюют, страдают смертные. Зачем мне лишний раз позориться? Если я начну решать, то только обнаружу между собой и гениями пропасть размером с Марианскую впадину. И буду постоянно вспоминать, что я всего лишь жалкое ничтожество.

На следующий день Чэнь Юйсы, занявший третье место на прошлом месячном экзамене, должен был присутствовать на зарядке.

Из-за объяснительной. Цзи Хуай наблюдала, как после объявления выговора перед всей школой, Чэнь Юйсы нехотя поднялся на трибуну с листком бумаги в руках.

— Здравствуйте, уважаемые руководители, учителя и ученики! Меня зовут Чэнь Юйсы, я учусь во втором классе по естественным наукам. Сегодня я стою здесь, исполненный искреннего раскаяния и глубокого сожаления о своих ошибках. Будучи старшеклассником, я не должен был ходить в интернет-кафе. Это моя первая ошибка. Когда директор Чжоу застал меня там, я не только не раскаялся, но и попытался сбежать. Это моя вторая ошибка. Увидев, как директор Чжоу упал, преследуя меня, я, потеряв всякую совесть, не только не помог ему, но и начал смеяться над его разбитыми вставными зубами и сбившимся париком, снимая всё это на телефон. Это моя третья ошибка. Я приношу директору Чжоу свои самые искренние извинения. Я глубоко раскаиваюсь в своих поступках и прошу школу и всех учеников следить за моим поведением. И не только за моим. Также прошу всех учащихся обратиться в соответствующие органы с жалобой на недобросовестную рекламу стоматологических клиник и центров по пересадке волос нашего города, чтобы предотвратить появление новых пострадавших, подобных директору Чжоу.

Вся школа смеялась над его речью. Он стоял на трибуне, ничуть не смущаясь, и широко улыбался.

Позже, когда они учились в университете, соседка по комнате спросила Цзи Хуай, кто тот парень на фотографии, вложенной в «Сборник стихов Ай Цина».

Что она ответила?

— Он как стихи Ли Бо. Юный, беззаботный, необузданный, гордый, импульсивный и непредсказуемый. Я буду любить его всегда.

После зарядки директор Чжоу отчитывал Чэнь Юйсы у подножия трибуны. Директор трясся от гнева, а Чэнь Юйсы с невинным видом говорил:

— Я же для тебя стараюсь, старина Чжоу. Твои вставные зубы и парик выглядят совсем ненатурально.

В первом классе постоянно упоминали двух учеников второго класса — Мэн Сяньи и Чэнь Юйсы. Имя Чэнь Юйсы было на слуху, но самого его редко можно было увидеть. Цзи Хуай почти не встречала его в школе.

Однажды Цзи Хуай увидела, как учитель остановил Чэнь Юйсы. Она подумала, что его опять поймали в интернет-кафе, но учитель с таким отчаянием уговаривал его о чём-то, что это показалось ей странным.

Ся Чживэй объяснила, что это был руководитель команды по математическим олимпиадам. Чэнь Юйсы был выбран в команду в начале первого года обучения, причём руководитель сам настоял на его кандидатуре. Тогда же на участие в олимпиаде претендовал и Ли Чжи.

В итоге Чэнь Юйсы сам ушёл из команды во втором году обучения. Учителю пришлось выбрать Ли Чжи. Узнав, что его выбрали только потому, что Чэнь Юйсы отказался, гордый Ли Чжи тоже отказался участвовать в олимпиаде.

Цзи Хуай решила, что Ся Чживэй преувеличивает, пока сама не столкнулась с подобной ситуацией. Она шла в административный корпус, чтобы обменять слишком большую летнюю юбку на меньший размер, и случайно услышала разговор учителя с Чэнь Юйсы.

Учитель Сюй застал Чэнь Юйсы за курением за учебным корпусом.

— Лао Сюй, протри глаза! Ли Чжи и Мэн Сяньи — первые ученики в школе. Лучше обрати на них внимание, — сказал Чэнь Юйсы хриплым голосом, сделав пару затяжек.

— Когда я преподавал в Первой школе, я воспитал нескольких победителей национальных олимпиад. Я разбираюсь в людях. Ты, парень, прирождённый математик, — сказал Лао Сюй и выхватил у него сигарету. — Я всё-таки учитель. Мог бы ты не курить прямо у меня на глазах?

Чэнь Юйсы отдал ему сигарету и зажигалку:

— Учитель Сюй, ты хуже брошенной девушки. Просто невыносим.