Чтобы у учеников оставались силы учиться и после обеда, школа специально выделила два часа на перерыв, включая время на прием пищи.
Обычно в это время Бай Шаошао читала мангу или играла с Сан Пэнъюем в «Короля», но сегодняшний день был исключением.
— Дзинь! Задание: выучить наизусть все заданные древнекитайские тексты и их толкования. Время: 3 часа.
Как только прозвенел звонок с урока, Бай Шаошао получила новое задание.
Почему опять три часа? Система что, зациклилась на этом времени?
Тяжело вздохнув, понимая, что ее обеденный перерыв явно будет испорчен, Бай Шаошао даже не пыталась сопротивляться. Это было бы не сопротивление, а прыжок из теплой ванны в кипящее масло. Из двух стопок книг она вытащила «Обязательные для запоминания произведения древнекитайской литературы для старшей школы», открыла первую страницу, подперла голову рукой и начала читать про себя.
Сан Пэнъюй, уже открывший «Короля» и ожидающий начала матча, замер.
Игра вдруг потеряла для него всякую привлекательность. Ему стало не по себе.
Он пытался не обращать внимания, но совесть не давала ему покоя. Вздохнув, он забросил телефон в дальний угол парты, достал учебник математики и конспекты, которые Бай Шаошао использовала для объяснений, и тоже начал учиться, пытаясь все запомнить и понять.
Ученик, сидевший перед ними, скатал свою куртку в импровизированную подушку и уже собирался спать. Но, склонившись над партой, он случайно увидел, чем заняты Бай Шаошао и Сан Пэнъюй, и чуть не потерял весь сон.
Они что, сегодня с ума сошли? Мало того, что на самоподготовке разбирали сложнейшую задачу, так теперь еще и в обед учатся?!
Где они такой энергетик раздобыли? Надо бы тоже попробовать.
Одноклассник пробормотал это про себя, но спрашивать не решился и улегся спать.
Хотя у Сан Пэнъюя действительно проснулся интерес к математике, без увлекательных объяснений Бай Шаошао самостоятельное изучение быстро начало действовать как снотворное. Его глаза слипались.
Сначала ему было неловко спать, пока Бай Шаошао учится, но, подняв голову и увидев, что все вокруг уже спят, он тут же перестал переживать и тоже улегся.
Благодаря стопроцентной эффективности, которую давала система во время выполнения заданий, Бай Шаошао наконец-то смогла сосредоточиться на зубрежке непонятных «зы, ху, чжэ, е», от которых у нее обычно шла кругом голова.
Она думала, что быстро разберется во всем, как с математикой, но…
Открыла книгу.
— Дерево, идеально ровное, можно согнуть в колесо. И оно будет соответствовать форме круга. Даже если оно высохнет, оно не выпрямится, потому что его согнули…
Закрыла книгу.
— Дерево, идеально ровное… согнуть… высохнет… — забыла.
Открыла книгу.
— Дерево, идеально ровное, можно согнуть в колесо. И оно будет соответствовать форме круга. Даже если оно высохнет, оно не выпрямится, потому что его согнули…
Закрыла книгу.
— Дерево, идеально ровное… форма круга… согнули… — кажется, что-то пропустила.
Бай Шаошао старательно пыталась учить, но через двадцать минут смогла запомнить только «Поощрение к учению», да и то не очень хорошо.
Оказалось, дело не в эффективности обучения, а в ее собственной плохой памяти.
Взглянув на часы, висевшие на стене, и увидев, что часовая стрелка указывает на цифру «1», Бай Шаошао открыла содержание учебника. После «Поощрения к учению» шел длинный список: «Ода к Чиби», «Трудная дорога в Шу»… и еще куча всего.
Бай Шаошао застыла.
И это все? За три часа?
Это задание, что ли? Это же подвиг, как у Цзинвэй, засыпающей море, или у Юйгуна, двигающего горы!
В общем, сизифов труд.
[Система, можно отменить новое задание? Я правда не смогу все это выучить.]
После того, как система один раз согласилась на ее просьбу, Бай Шаошао осмелела и попыталась взять свои слова обратно.
[Даже со стопроцентной эффективностью обучения мне понадобилось больше двадцати минут, чтобы выучить «Поощрение к учению». Выучить все эти тексты с толкованиями за три часа просто невозможно.]
Но как бы ни была отзывчива система, она явно не собиралась позволять Бай Шаошао делать все, что ей вздумается.
— Извините, но задание, однажды выданное, отменить нельзя.
Вот так и знала.
Хотя ответ был вполне ожидаемым, Бай Шаошао все равно расстроилась. Она смотрела на раскрытый учебник и чувствовала приближение своей гибели.
Она знала, что жизнь — сложная штука, и каждый несет свой крест, но это было уже слишком!
Бай Шаошао смирилась со своей участью и продолжила мучиться, но тут система вдруг снова заговорила.
— Почему вы не используете награду за выполнение задания? У вас есть какие-то возражения против системных предметов или другие причины? Мы можем внести соответствующие коррективы на основе ваших отзывов.
Бай Шаошао, у которой от зубрежки уже дымилась голова и которая всерьез начала думать, что в прошлой жизни была одуванчиком, опешила.
[Награда за задание? Когда я говорила, что не хочу ее использовать? Я вообще не знала, что есть награда!]
Она ничего не понимала, но ее потухший взгляд вдруг загорелся.
Раз система сама напомнила ей о награде, значит, эта награда должна помочь ей с заучиванием.
Может, это что-то вроде «активационной пилюли»? Например, «запоминающий хлеб» из «Дораэмона»!
Но, задав вопрос, система снова замолчала и не реагировала на мысленные призывы Бай Шаошао.
Что такое? Сервер настолько слабый, что зависает от выдачи награды?
Пока Бай Шаошао размышляла об этом, перед ней вдруг появился прямоугольник цвета хаки с каким-то размытым изображением. Через несколько секунд изображение стало четче, и она узнала знакомую панель управления.
Бай Шаошао замерла.
Это же панель управления из игры «Жизнь отличника», в которую она играла вчера вечером!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|