Глубокая привязанность (Часть 2)

»

Императрица тоже улыбнулась:

— Она как ребенок. Даже став Жрицей, не обрела должной степенности. Когда у нее болят зубы, смотреть на нее так жалко. Конечно, нужно за ней присматривать.

— Нужно держать человека рядом, постоянно оберегать, только тогда можно быть спокойной, — вздохнула Чэнь Цинь.

Они немного поговорили о прошлом Цянь Инь. Взгляд императрицы заметно потеплел, и она подозвала Жуань Тин.

Жуань Тин подошла и опустилась на колени у кровати, положив руки на край и подперев подбородок руками.

Чэнь Цинь погладила Жуань Тин по голове и вдруг с удовлетворением сказала:

— Ты заметно подросла.

Жуань Тин промычала в ответ и неожиданно заявила:

— Скоро одиннадцатый месяц (Дунъюэ)! Мне исполнится пятнадцать!

Чэнь Цинь усмехнулась:

— Еще рано, сейчас только девятый.

До дня рождения Жуань Тин в одиннадцатом месяце оставалось еще два месяца. Неужели эта малышка так торопится повзрослеть?

Жуань Тин подняла указательный палец и покачала им, серьезно заявив:

— Не рано! В общем, я уже взрослая и самостоятельная.

Боясь, что Чэнь Цинь не поверит, она специально подчеркнула свою самостоятельность.

После одиннадцатого месяца Жуань Тин исполнится полных четырнадцать лет, а по традиционному счету — пятнадцать.

Тогда Чэнь Цинь спросила ее:

— Тин-Тин уже не ребенок. Ты думала о том, чем хочешь заниматься в будущем?

— Я давно все решила, — Жуань Тин на мгновение задумалась.

— Когда Наставница очнется и дела во дворце уладятся, я попрощаюсь с ней и отправлюсь странствовать одна с мечом за спиной года на два. Хочу как следует повидать мир, изучить местные нравы и обычаи, узнать, чего желает простой народ.

Чэнь Цинь была очень довольна:

— Прекрасно.

Все-таки это дитя, воспитанное ею и Цянь Инь.

Жуань Тин обрадовалась похвале, но тут же снова поникла и пробормотала:

— Но... когда же Наставница поправится?

— Она поправится, — Чэнь Цинь не стала вдаваться в подробности.

Взгляд императрицы был тяжелым, в нем таилась едва заметная печаль.

Однако она быстро взяла себя в руки и с улыбкой спросила:

— А кто нравится Тин-Тин? Хочешь, я помогу устроить?

В государстве Чу девушки в пятнадцать лет достигали совершеннолетия и могли вступать в брак.

Услышав это, Жуань Тин внезапно замерла. В голове было пусто, но перед глазами возникло кроткое, спокойное лицо.

За полмесяца общения она успела полюбить Юй Шэн.

При мысли об этом человеке уши Жуань Тин мгновенно покраснели. Она долго запиналась:

— Я... я еще... не... не думала об этом.

Уголки губ Чэнь Цинь приподнялись в улыбке, но она промолчала.

Глядя на эту улыбку, Жуань Тин все больше пугалась. Ей казалось, что Чэнь Цинь разгадала тайну, которую она так старательно скрывала.

Она посидела с Чэнь Цинь еще немного, поговорила о личном, а затем повернулась, чтобы уйти.

Закрывая за собой дверь, она увидела, как Чэнь Цинь наклонилась и коснулась губами губ Цянь Инь.

«Не смотри на неподобающее, не слушай неподобающее», — подумала Жуань Тин, поспешно закрыла дверь и, покраснев, направилась к Весеннему Двору, Хранящему Снег.

По дороге она вдруг вспомнила детство.

Тогда она была совсем маленькой, настоящей прилипалой, постоянно канючила и требовала спать с Наставницей. Но Чэнь Цинь, приходившая среди ночи, всегда выставляла ее вон.

На следующее утро, увидев на шее Наставницы следы, Жуань Тин думала, что это укусы комаров.

Позже, повзрослев, Жуань Тин поняла причину и из чувства самосохранения больше не лезла на рожон.

Лишь одно немного не устраивало Жуань Тин.

Императрица держала Наставницу во дворце. Говорилось, что это для удобства ухода, но на деле это было замаскированное заключение.

Ей всегда казалось, что Чэнь Цинь слишком упряма и обладает чрезмерным чувством собственничества, а здоровье Наставницы было не очень хорошим.

Слишком частые и настойчивые требования Чэнь Цинь изматывали Наставницу, ее лицо всегда было бледным.

Жуань Тин подозревала, что болезнь Наставницы на восемьдесят процентов была вызвана давлением со стороны Чэнь Цинь.

Вернувшись в Весенний Двор, Хранящий Снег, Жуань Тин застала Лун Я, который показывал Юй Шэн окрестности и рассказывал о пейзажах двора.

Юй Шэн была здесь впервые, все вызывало у нее любопытство. Она как раз спрашивала:

— Если он называется «Хранящий Снег», то почему «Весенний Двор»?

— Во дворе есть сливовый сад, где посажено более сотни деревьев белой сливы. Этот сорт называется «Хуайсюэ» — «Хранящий Снег». Жрице не нравилась зима, она считала Двор Хуайсюэ слишком холодным и велела добавить слово «Весенний», переименовав его в Весенний Двор, Хранящий Снег, — Лун Я, как всегда, с холодным лицом, будто весь мир ему должен, объяснял на удивление терпеливо и подробно.

Жуань Тин пробежала между сливовыми деревьями и с улыбкой подбежала к ним:

— Я вернулась!

Увидев Жуань Тин, Юй Шэн невольно улыбнулась, сделала несколько быстрых шагов навстречу и тоже посмотрела на Жуань Тин с глупой улыбкой.

Она и сама не могла объяснить, чему так радуется, просто при виде Жуань Тин ощущала искреннюю радость.

Лун Я беспомощно покачал головой. «Дети такие простые, — подумал он, — мысли их чисты».

«Не то что Чэнь Цинь. Если ей кто-то понравился, она непременно заполучит его и будет всячески изучать. Красиво говоря, это называется глубокой и неизменной привязанностью, а грубо — болезненной одержимостью».

Вещей у Жуань Тин было много, и они были разбросаны в беспорядке. Лун Я и Юй Шэн помогали ей собираться почти час, прежде чем нашли все, что нужно было взять с собой, упаковали и вынесли во двор.

— Не выходи никуда без дела, хорошо готовься к празднованию Осеннего Жертвоприношения. Камни в пруду с карпами кои на заднем дворе, наверное, давно покрылись мхом. Она никому не разрешает их трогать. Как будет время, вылови их, вымой дочиста и положи обратно. И еще... — Лун Я с ледяным лицом нудно наставлял Жуань Тин, подробно перечисляя все, на что ей нужно обратить внимание по возвращении в Божественный Дворец.

Жуань Тин надула щеки и чуть ли не закатила глаза к небу.