Сян Чуньин тоже решила вставить свои пять копеек, злобно прошипев: — Да, не думай, что, переступив порог резиденции, сразу станешь княгиней. Ещё неизвестно, доживёшь ли ты до этого! Мы с сестрой обязательно придём в резиденцию князя посмотреть, как ты умрёшь!
— Вы придёте в резиденцию князя навестить меня? — Сян Дунъэр, казалось, пропустила все угрозы мимо ушей, радостно улыбаясь. — Это замечательно! Если, как ты сказала, я стану княгиней, то, когда вы придёте ко мне, я освобожу вас от необходимости кланяться.
Она говорила это совершенно искренне, даже сделала соответствующий жест. Но её безмятежность лишь сильнее разозлила сестёр.
Не выдержав, Сян Чуньхуа толкнула Сян Дунъэр. — Что ты такое несёшь?! Я никогда не буду тебе кланяться!
Сян Дунъэр не ожидала, что её толкнут, и, пошатнувшись, упала на Сян Чуньин, которая не успела увернуться.
Под испуганные крики Ли-мамы и служанок Сян Чуньин врезалась в балку.
Балка, давно изъеденная жуками, не выдержала удара и сломалась. Крыша ветхого домика обрушилась, осыпав всех пылью и обломками. Больше всего пострадали те, кто стоял у входа. Сян Чуньхуа даже рассекла лоб и горько расплакалась.
Сян Дунъэр же отлетела в угол, где, по счастливой случайности, ничего не упало, и осталась цела и невредима. Ли-мама, находившаяся в глубине комнаты, лишь наглоталась пыли.
К счастью, это помещение раньше было дровяным сараем, и черепица на крыше давно обветшала, её заменили соломой. Балка тоже была трухлявой, поэтому обрушение не причинило серьёзного вреда.
Однако шум был такой, что слуги со всей резиденции сбежались посмотреть, что случилось. Минь, которая как раз шла к Сян Дунъэр, чтобы обсудить её замужество, услышав грохот, забыв о приличиях, бросилась туда со своими служанками.
Увидев практически сравнявшееся с землёй помещение и покрытых пылью людей среди обломков, Минь ахнула и закричала:
— Хуа! Ин! Что вы здесь делаете?! — Она тут же велела служанкам вытащить дочерей. Сян Дунъэр же помогла подняться Ли-мама.
— Мама, мне больно… — Сян Чуньхуа безутешно плакала, и кровь на её лице испугала Минь.
— Что случилось? Что с твоим лицом? — Минь схватила платок и лихорадочно вытерла лицо дочери. Увидев лишь небольшую рану на лбу, она немного успокоилась. Убедившись, что с дочерьми всё в порядке, она велела отвести их в комнату и позвать врача.
Однако травма Сян Чуньхуа очень расстроила Минь. Увидев, что Сян Дунъэр стоит как ни в чём не бывало, она набросилась на неё с обвинениями: — Что произошло? Это ты во всём виновата?!
Сян Дунъэр, которая тоже пострадала, растерянно смотрела по сторонам, не понимая, что случилось. Ли-мама, которая видела всё своими глазами, несмотря на свой жалкий вид, заступилась за неё:
— Госпожа, юная госпожа ни в чём не виновата! Это старшая госпожа пришла к нам, чтобы выместить свою злость, и толкнула юную госпожу. Та упала на вторую госпожу, которая стояла рядом с балкой. Балка старая, вот и сломалась, и крыша обрушилась.
Минь посмотрела на служанок, которые чудом уцелели, и холодно спросила: — Это правда?
Даже если бы это было правдой, разве они осмелились бы сказать об этом? Рассказывать хозяйке о проступках её дочерей — это верная смерть. Видя, что служанки молчат, опустив головы, Ли-мама фыркнула.
— В этой резиденции все — ваши люди. Кто заступится за юную госпожу? Она скоро выходит замуж за принца, разве стала бы она так глупо рисковать своим здоровьем и разрушать комнату? Брачный гороскоп юной госпожи уже отправлен в резиденцию князя Цзинь, она — будущая жена наследного принца. Если кто-то намеренно пытался навредить юной госпоже и помешать свадьбе, я, старая служанка, не пожалею жизни, чтобы добиться справедливости от князя!
Слова Ли-мамы были настолько серьёзны, что Минь вздрогнула и тут же протрезвела.
Нет! Свадьба с резиденцией князя Цзинь должна состояться любой ценой! Если с Сян Дунъэр что-то случится, то пострадают её дочери! Минь вдруг поняла, что обмена брачными гороскопами недостаточно. Нужно, чтобы резиденция князя Цзинь сделала что-то ещё, чтобы гарантировать, что Сян Дунъэр выйдет замуж, что бы ни случилось. Если только она не умрёт…
С другой стороны, Минь понимала, что Ли-мама, скорее всего, говорит правду. Разве она не знала вздорный характер своих дочерей? Разрушить ветхий домик для них — пара пустяков. Поэтому она подавила свой гнев, хотя её лицо всё ещё подёргивалось. — Ладно, я выясню, что произошло. Если Хуа и Ин виноваты, я их накажу. Главное, что с Дунъэр всё в порядке, — она замяла проступок своих дочерей и перешла к делу. — Я пришла сказать тебе, Дунъэр, что семья подготовит для тебя приданое…
— Наша госпожа оставила юной госпоже большое приданое. Зачем резиденции маркиза что-то готовить? — тут же перебила её Ли-мама.
«Знала, что эта старуха будет лезть со своими вопросами», — про себя выругалась Минь и натянуто улыбнулась. — Да, приданое действительно оставила ваша госпожа. Просто оно хранится вместе с общим имуществом семьи, я оговорилась.
— Приданое нашей госпожи подробно описано в брачном договоре, скреплённом печатями обеих сторон, — уточнила Ли-мама, опасаясь, что Минь её обманет.
Минь больше не могла притворяться. — Я знаю, брачный договор в целости и сохранности! Завтра утром я велю собрать приданое Дунъэр, а после обеда вы придёте и проверите его!
Сказав это, она развернулась и ушла, боясь, что не сдержится и даст Ли-маме пощёчину.
— Тётушка! — Сян Дунъэр, которая до этого была словно в прострации, наконец-то пришла в себя и окликнула Минь.
Когда Минь нетерпеливо обернулась, она жалобно спросила: — Комната разрушена, где мы с мамой Ли будем жить?
Минь поджала губы и, не подумав, ответила: — В западном флигеле!
Она тут же пожалела о своих словах, но сказанного не воротишь. Комнаты в западном флигеле предназначались для гостей, они были идеально чисты, а их убранство, хотя и уступало главным покоям, но, чтобы не уронить лицо маркиза, было довольно изысканным и просторным.
«Эта дурочка ещё и выгоду получила», — подумала Минь, но, вспомнив, что Сян Дунъэр скоро выйдет замуж, снова подавила своё недовольство.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|