Глава 20

Чжоу Юй, немного придя в себя, скинула накинутую на нее рубашку и опустила взгляд. Мокрая одежда прилипла к телу, отчетливо обрисовывая белье.

Тень отвернувшегося Чэн Юйчжоу упала на Чжоу Юй, скрывая ее в полумраке. Он поднял рубашку, чтобы отжать воду, обнажив красивую линию спины. Чжоу Юй почувствовала, как ее щеки заливает краска, быстро надела рубашку и застегнула все пуговицы до самой верхней.

Ни рыбацких лодок, ни заката они так и не увидели.

Смеркалось. Закатное небо окрасилось в оранжево-красные тона, которые, проходя сквозь занавески, создавали ощущение туманной дымки. Вода, попавшая Чжоу Юй в уши, еще не до конца вытекла, и при малейшем движении слышался плеск. Она стояла в комнате Чэн Юйчжоу. Через некоторое время он постучал в дверь и протянул ей комплект одежды.

Это была одежда Чэн Вань Юэ ярких цветов. Внизу лежала еще и новая махровая салфетка.

Бабушки не было дома. Чэн Юйчжоу пошел умываться внизу, а потом, переодевшись, принес наверх фен. В волосах Чжоу Юй был песок, их было трудно промыть. Она еще и постирала белье, так что провозилась почти двадцать минут.

Чжоу Юй с беспокойством смотрела на мокрое белье. Не надеть его она не могла, но если наденет, то намочит одежду Чэн Вань Юэ.

Раздался стук в дверь. Чжоу Юй и сама понимала, что слишком долго возится, и решила, что пора бы уже одеваться.

Чэн Юйчжоу не стал ее торопить, только сказал:

— Фен у двери.

— Хорошо, — отозвалась Чжоу Юй.

Когда Чэн Юйчжоу ушел, Чжоу Юй открыла дверь, взяла фен, сначала высушила белье, надела его, а потом вынесла мокрую одежду на балкон и повесила на вешалку сушиться.

Чэн Юйчжоу был внизу и поднялся наверх, только увидев Чжоу Юй на балконе.

Как только он открыл дверь, его окутал легкий аромат. Она пользовалась его шампунем и гелем для душа, к их запаху он давно привык, но сейчас к нему примешивался еще какой-то особенный, сладкий, девичий аромат.

Шум фена заглушал все остальные звуки. На улице темнело, и закатное небо казалось еще ярче.

Луч света упал на край кровати, окрашивая кожу в розовый оттенок.

Чэн Юйчжоу искал в ящике пластырь. У него на шее были две царапины, которые он получил, когда спасал мальчика. Тот вцепился в него в воде мертвой хваткой. Тогда он не чувствовал боли, но в душе она дала о себе знать.

Звук фена стих. Чэн Юйчжоу поднял голову. Чжоу Юй смотрела на него.

Влага из ванной комнаты испарилась и смешалась с воздухом, стало влажно и душно. В переплетении взглядов безмолвно нарастало напряжение.

— Криво наклеил, — она указала на его шею. — Немного дальше назад.

Он небрежно оторвал пластырь и снова приклеил.

— Так?

В комнате не было зеркала. Чжоу Юй поставила фен и подошла, чтобы помочь ему.

Чэн Юйчжоу сидел на стуле, Чжоу Юй стояла позади него. Капли воды с ее волос упали ему на шею и, скользнув по коже, добрались до копчика. Было прохладно.

— Может, сначала нужно продезинфицировать? Вода в реке грязная, вдруг заражение будет.

— В ящике есть бутылка 75%-го спирта.

Чжоу Юй нашла ее, намочила ватную палочку и обработала царапины. Когда спирт попал на раны, Чэн Юйчжоу почувствовал жжение и глухо застонал.

— Сильно больно? Потерпи немного.

— Угу, — от резкой боли Чэн Юйчжоу немного пришел в себя, а то ему уже начало казаться, что ее рука вот-вот скользнет по мокрой дорожке на его спине вниз. — Ты должна меня отблагодарить за спасение.

— Его мама завтра принесет молоко и фрукты, чтобы тебя поблагодарить, — со смехом сказала Чжоу Юй.

Чэн Юйчжоу промолчал.

Наклеив пластырь, Чжоу Юй снова взяла фен и пошла на балкон сушить одежду. Горячий воздух время от времени обдавал Чэн Юйчжоу, вызывая легкое ощущение жара.

Потрогав одежду и убедившись, что она почти высохла, Чжоу Юй сняла ее с вешалки. Последние лучи заката растворились в темноте. В комнате не горел свет. Она обернулась. Чэн Юйчжоу все еще стоял у окна. Когда она посмотрела на него, он тоже смотрел на нее.

Чжоу Юй чувствовала себя неловко. Она редко носила платья, потому что это было неудобно. Платье Чэн Вань Юэ было длиной выше колена.

Чэн Юйчжоу знал, что она собирается переодеваться, и понимал, что должен выйти, но жжение на шее не давало ему покоя. Колышущийся на ветру подол платья словно бил его в самое сердце. Это были гормоны, например, адреналин — гормон, который вводили людям на грани смерти. Мозг, почувствовав его избыток, реагировал, посылая сигналы всем органам, чтобы сердцебиение вернулось в норму. Казалось бы, простой механизм, но на самом деле все было очень сложно. Мозг играл регулирующую роль, и в это время его способность думать о чем-то другом ослабевала.

— Может, тебе стоит подумать о том, чтобы полюбить кого-нибудь другого? — слова вырвались у него раньше, чем он успел подумать.

От его слов она удивленно распахнула глаза. Чэн Юйчжоу не успел разглядеть, покраснела ли она за эти несколько секунд тишины, как жжение на шее, словно жар, заставило его сделать шаг к ней.

Как только он двинулся с места, Чжоу Юй отступила назад и остановилась, только когда ее поясница уперлась в перила балкона.

Она думала, что хорошо скрывает свои чувства, но неужели он все-таки догадался?

Воздух на улице был ненамного свежее, чем в комнате. После целого дня на солнце духота продержится еще два-три часа. Чэн Юйчжоу снова спросил:

— Чжоу Юй, может, тебе стоит подумать о том, чтобы полюбить кого-нибудь другого?

Он увидел, как она покачала головой.

— Я имею в виду… подумать. Не то чтобы ты прямо сейчас должна была найти кого-то и признаться ему в любви.

— Я уже думала, не хочу никого другого, — ответила Чжоу Юй.

— Подумай еще. Месяц, неделю, — терпеливо уговаривал ее Чэн Юйчжоу. — Разве можно принимать такие решения так поспешно, меньше чем за минуту?

— Я уже много раз обдумывала это за много минут, — Чжоу Юй повторила: — Не хочу никого другого.

Внезапно во дворе зажегся свет — вернулась Цянь Шу.

Чэн Юйчжоу молча развернулся и спустился вниз. Чжоу Юй пошла в комнату переодеваться. Она смутно слышала, как Цянь Шу спросила его, что он хочет поесть, а он ответил, что объелся воздухом.

Бабушка со смехом хлопнула его по спине и пошла на кухню мыть овощи.

Чжоу Юй переоделась в свою одежду и спустилась вниз, поздоровалась с бабушкой. Краем глаза она заметила Чэн Юйчжоу — он стоял во дворе и лениво пинал мяч. Звук ударов мяча о стену становился все громче.

Цянь Шу позвала его из дома:

— Цзайцзай, уличные фонари еще не горят, проводи Чжоу Юй.

— Не нужно, — тихо сказала Чжоу Юй.

Чэн Юйчжоу, не глядя на нее, вышел со двора.

Янь Цы хмуро наблюдал, как они один за другим вышли из дома с красной дверью. Чжоу Юй шла с распущенными волосами, пряди падали ей на лицо, и она заметила Янь Цы, только подойдя ближе.

Он снова курил и кашлял.

Чэн Юйчжоу остановился и сказал Чжоу Юй:

— Иди домой.

— Угу, — кивнула Чжоу Юй.

Только когда ее фигура скрылась за углом, Янь Цы перевел взгляд на Чэн Юйчжоу.

— Ты с ней хорошо знаком?

— Лучше, чем с тобой, — ответил Чэн Юйчжоу.