Глава 6

Комната в доме Полония.

ВходятПолонийиРейнальдо.

Вот деньги и письмо к нему, Рейнальдо.

Да, господин мой.

Ты поступишь мудро,Рейнальдо, ежели до встречи с нимПоразузнаешь, как себя ведет он.

Я так и думал сделать, господин мой.

Хвалю, хвалю. Так вот сперва узнай,Какие там есть датчане в Париже,И как, и кто; на что живут и где;С кем водятся, что тратят; обнаруживПри помощи таких обиняков,Что сын мой им известен, вникни ближе,Но так, чтоб это не было расспросом;Прикинься, будто с ним знаком немного,Скажи: «Я знал его отца, друзей,Отчасти и его». Следишь, Рейнальдо?

Да, как же, господин мой.

«Отчасти и его; а впрочем, мало;Но слыхивал, что он большой буян»,И то и се; тут на него взведиВсе что угодно; впрочем, не настолько,Чтоб обесчестить; это — берегись;Нет, так, блажные, буйные проказы,С которыми, мол, юность и свободаНеразлучимы.

Например, игра.

Да, или пьянство, ругань, поединки,Распутство; можешь и на то пойти.

Но это обесчестит, господин мой.

Да нет же; ты и сам смягчишь все это.Ты про него не должен говорить,Что он живет в безудержном разврате;Совсем не то; представь его грехиТак, чтоб они казались вольнолюбством,Порывами горячего ума,Дикарствами неукрощенной крови,Чему подвластны все.

Но, господин мой...

Зачем так действовать?

Да, господин мой,Хотел бы знать.

А умысел мой вот в чем —И думаю, что это способ верный:Когда его ты очернишь слегка,Так, словно вещь затаскана немного,Изволишь видеть,Твой собеседник, если замечал,Что юноша, которого ты назвал,Повинен в вышесказанных проступках,Наверное, тебе ответит так:«Милейший», или «друг мой», или «сударь»,Смотря как принято у них в странеИ кто он сам.

Так точно, господин мой.

И тотчас будет он... он будет...

Что это я хотел сказать? Ей-богу, ведь я что-то хотел сказать: на чем я остановился?

На «ответит так», на «друг мой» и «сударь».

ПолонийВот-вот, «ответит так»; да, он ответитТак: «С этим господином я знаком;Видал его вчера, или намедни,Или тогда-то с тем-то или с тем-то,И он как раз играл, или подвыпил,Повздорил за лаптой»; а то и так:«Я видел, он входил в веселый дом»,Сиречь в бордель, иль что-нибудь такое.И видишь сам:Приманка лжи поймала карпа правды;Так мы, кто умудрен и дальновиден,Путем крюков и косвенных приемов,Обходами находим нужный ход;И ты, руководясь моим советом,Мне испытаешь сына. Понял? Нет?РейнальдоДа, господин мой.ПолонийС богом. Будь здоров.РейнальдоМой добрый господин!ПолонийЕго привычки сам понаблюдай.РейнальдоТак, господин мой.ПолонийИ пусть дудит вовсю.РейнальдоДа, господин мой.ПолонийСчастливый путь!Рейнальдоуходит. ВходитОфелия.Офелия! В чем дело?ОфелияО господин мой, как я испугалась!ПолонийЧего, помилуй бог?ОфелияКогда я шила, сидя у себя,Принц Гамлет — в незастегнутом камзоле,Без шляпы, в неподвязанных чулках,Испачканных, спадающих до пяток,Стуча коленями, бледней сорочкиИ с видом до того плачевным, словноОн был из ада выпущен на волюВещать об ужасах — вошел ко мне.ПолонийБезумен от любви к тебе?ОфелияНе знаю,Но я боюсь, что так.ПолонийИ что сказал он?ОфелияОн взял меня за кисть и крепко сжал;Потом, отпрянув на длину руки,Другую руку так подняв к бровям,Стал пристально смотреть в лицо мне, словноЕго рисуя. Долго так стоял он;И наконец, слегка тряхнув мне рукуИ трижды головой кивнув вот так,Он издал вздох столь скорбный и глубокий,Как если бы вся грудь его разбиласьИ гасла жизнь; он отпустил меня;И, глядя на меня через плечо,Казалось, путь свой находил без глаз,Затем что вышел в дверь без их подмоги,Стремя их свет все время на меня.ПолонийИдем со мной; отыщем короля.Здесь точно исступление любви,Которая себя ж убийством губитИ клонит волю к пагубным поступкам,Как и любая страсть под небесами,Бушующая в естестве. Мне жаль.Что, ты была с ним эти дни сурова?ОфелияНет, господин мой, но, как вы велели,Я отклоняла и записки принцаИ посещенья.ПолонийОн и помешался.Жаль, что за ним я не следил усердней.Я думал, он играет, он тебяЗамыслил погубить; все недоверье!Ей-богу, наши годы так же склонныЧресчур далеко заходить в расчетах,Как молодости свойственно грешитьПоспешностью. Идем же к королю;Он должен знать; опасней и вреднейУкрыть любовь, чем объявить о ней.Идем.Уходят.

Вот-вот, «ответит так»; да, он ответитТак: «С этим господином я знаком;Видал его вчера, или намедни,Или тогда-то с тем-то или с тем-то,И он как раз играл, или подвыпил,Повздорил за лаптой»; а то и так:«Я видел, он входил в веселый дом»,Сиречь в бордель, иль что-нибудь такое.И видишь сам:Приманка лжи поймала карпа правды;Так мы, кто умудрен и дальновиден,Путем крюков и косвенных приемов,Обходами находим нужный ход;И ты, руководясь моим советом,Мне испытаешь сына. Понял? Нет?

Да, господин мой.

С богом. Будь здоров.

Мой добрый господин!

Его привычки сам понаблюдай.

Так, господин мой.

И пусть дудит вовсю.

Да, господин мой.

Счастливый путь!Рейнальдоуходит. ВходитОфелия.Офелия! В чем дело?

Рейнальдоуходит. ВходитОфелия.

О господин мой, как я испугалась!

Чего, помилуй бог?

Когда я шила, сидя у себя,Принц Гамлет — в незастегнутом камзоле,Без шляпы, в неподвязанных чулках,Испачканных, спадающих до пяток,Стуча коленями, бледней сорочкиИ с видом до того плачевным, словноОн был из ада выпущен на волюВещать об ужасах — вошел ко мне.

Безумен от любви к тебе?

Не знаю,Но я боюсь, что так.

И что сказал он?

Он взял меня за кисть и крепко сжал;Потом, отпрянув на длину руки,Другую руку так подняв к бровям,Стал пристально смотреть в лицо мне, словноЕго рисуя. Долго так стоял он;И наконец, слегка тряхнув мне рукуИ трижды головой кивнув вот так,Он издал вздох столь скорбный и глубокий,Как если бы вся грудь его разбиласьИ гасла жизнь; он отпустил меня;И, глядя на меня через плечо,Казалось, путь свой находил без глаз,Затем что вышел в дверь без их подмоги,Стремя их свет все время на меня.

Идем со мной; отыщем короля.Здесь точно исступление любви,Которая себя ж убийством губитИ клонит волю к пагубным поступкам,Как и любая страсть под небесами,Бушующая в естестве. Мне жаль.Что, ты была с ним эти дни сурова?

Нет, господин мой, но, как вы велели,Я отклоняла и записки принцаИ посещенья.

Он и помешался.Жаль, что за ним я не следил усердней.Я думал, он играет, он тебяЗамыслил погубить; все недоверье!Ей-богу, наши годы так же склонныЧресчур далеко заходить в расчетах,Как молодости свойственно грешитьПоспешностью. Идем же к королю;Он должен знать; опасней и вреднейУкрыть любовь, чем объявить о ней.Идем.