Глава 15

В кухне варился куриный бульон — лакомство, предназначенное исключительно для Фу Инъин. Семья и без того жила небогато, а с рождением сына Фу Инъин старалась экономить каждую копейку, чтобы отложить на будущее для малыша. Мясо на столе появлялось всего пару раз в неделю, а курица, да ещё и домашняя, — и того реже. Если бы не необходимость кормить грудью, Фу Инъин и сама бы не стала есть такой деликатес.

Сун Хэшэн покрутился на кухне, трогая всё подряд, а потом вышел и сказал Фу Инъин, что хочет взять Чэнь Имо с собой, чтобы вместе позаниматься.

Фу Инъин не очень-то нравилось, когда Чэнь Имо убегала гулять. Домашних дел было невпроворот, она каждый день валилась с ног от усталости, и ей очень помогала Чэнь Имо, особенно по выходным. Хотя эта девчонка и была настоящей бедой, делала она всё быстро и ловко. Однако раз уж Сун Хэшэн попросил, Фу Инъин пришлось согласиться. К тому же, подумала она, пусть лучше они уйдут сейчас, перед самым обедом. Не пригласить Сун Хэшэна к столу было бы невежливо, а пригласить — значит делиться куриным бульоном, которого и так немного, а этот мальчишка ест за троих…

Подумав так, она легко отпустила их.

Чэнь Имо всё ещё помнила о чудаковатом старике и спросила: — Мы идём к дедушке И?

— Нет! Не глупи! — решительно ответил Сун Хэшэн.

Он погулял с ней по улице больше часа, а потом повёл обратно к дому семьи Чэнь. По дороге к ним присоединилась Пан Я.

Чэнь Имо не понимала, зачем они вернулись, и ещё меньше понимала, почему, вместо того чтобы войти, они прижались к двери и стали подслушивать.

— Тсс! — Сун Хэшэн приложил палец к губам, приказывая им молчать, и жестом пригласил их послушать.

Три маленьких «редиски» прижались к двери, прислушиваясь к доносившимся изнутри звукам. Фу Инъин ругала Чэнь Ляна: — Этот бульон испорчен! Как ты разделывал курицу? У меня теперь живот болит, наверняка из-за него…

Сун Хэшэн, прикрыв рот рукой, хихикнул, и Чэнь Имо всё поняла: это он что-то сделал с бульоном, пока был на кухне…

Она молча посмотрела на Сун Хэшэна.

— Я всё сделал как надо! Как из-за бульона может болеть живот? — возражал Чэнь Лян.

— А из-за чего же тогда? Это всё проделки этой негодницы Мо Нань! Наверняка что-то подсыпала в бульон!

— Да что ты! Мо Нань целыми днями на кухне, а живот у тебя заболел только сегодня! Наверное, ты что-то ещё съела!

— Ты что, ослеп? Ничего я больше не ела! Это либо Мо Нань, либо этот паршивец Хэшэн! Он же там всё утро крутился! Я ещё подумала, что он какой-то странный сегодня! Ещё и яблоки для малыша принёс! А оказывается, задумал недоброе! Пойду-ка я к его родителям, разберусь с ними!

Самодовольная улыбка Сун Хэшэна мгновенно исчезла. Он остолбенел.

— Хэшэн-гэ, тётя Чэнь идёт к твоим родителям жаловаться! Беги скорее! — дёрнула его за рукав Пан Я.

— Бежим! — Сун Хэшэн, опомнившись, схватил Чэнь Имо за руку, и они бросились наутёк.

Домой возвращаться было нельзя! Трое маленьких беглецов помчались в противоположную от дома Сун Хэшэна сторону — к каналу.

Когда двор чудаковатого старика показался вдали, Сун Хэшэн вдруг что-то вспомнил и, вскрикнув, резко остановился и развернулся. — Скорее! Нам нужно туда!

— Стой!

Они не успели сделать и нескольких шагов, как раздался громкий окрик, сопровождаемый собачьим лаем.

— Ещё шаг, и я спущу собаку!

Сун Хэшэн вспомнил свирепого чёрного пса Да Хэя и замер на месте, чуть не упав. Он… Он вовсе не боялся Да Хэя, хм! Он просто не хотел, чтобы Мо Нань испугалась!

Понурившись, он обернулся, не забыв при этом заслонить собой Чэнь Имо.