1999 год, декабрь.
До долгожданного миллениума оставался месяц, но прежде чем он наступил, волны азиатского финансового кризиса, начавшегося в Японии и Гонконге, докатились и до южного городка в Китае.
Там первым пал — разорился — мелкий предприниматель по фамилии Мин.
В лихие 90-е, когда бизнесмены росли, как грибы после дождя, Мин Дэчэн успел насладиться всеми прелестями богатой жизни меньше десяти лет, а потом в один день вернулся… будто в «довоенное» время.
Дальше всё пошло, как в дурном сне: прохождение процедуры банкротства, удар от потери всего нажитого, обрушившийся лавиной. Когда судебные исполнители начали по описи выносить из дома всё, что хоть сколько-то ценилось — от бытовой техники до кожаных сумок, — Мин Дэчэн ощущал боль не только в сердце, но и в сжатых до скрежета зубах.
Мин Си, младшая дочь Мин Дэчэна, тоже была частью этой семьи.
И она… в целом держалась.
Если не считать того, что переезд оказался слегка хлопотным.
Банкротство похоже на обыск с конфискацией: вынесли мебель — значит, и дом выставят на торги.
Осознав реальность, Мин Дэчэн нанял трехколесный мотоцикл с прицепом, куда упаковали последние вещи. Вместе с женой Ян Юймэй и дочерью Мин Си он перебрался из квартиры у реки в тесную лачугу рядом с овощным рынком.
Люди, потерявшие надежду, легко хватаются за соломинку.
Разгрузив вещи, Мин Дэчэн оглядел убогое жилище, невольно отступил на два шага, но, взяв себя в руки, всё же нашёл в себе наглость обратиться к дочери, державшей в руках коробку:
— Мин Си, отныне отец будет полагаться на тебя.
Мин Си, к счастью, унаследовала от него толстую кожу и с самым искренним видом подняла лицо:
— Не волнуйся, папа. Я буду стараться.
Мин Дэчэн сразу почувствовал облегчение.
Мин Си прошла в дом, обошла его кругом, огляделась. Её взгляд неторопливо скользил по обшарпанным стенам, а когда она чуть прищурилась, глаза оставались чистыми, как родниковая вода, — ни единой тени на душе. Но стоило уголкам губ дрогнуть в улыбке, и невинность куда-то испарялась.
Вошедшая следом Ян Юймэй уловила это выражение и холодно фыркнула.
Она прекрасно видела, как последние недели дочь мужа держалась: без единой капли смятения, почти с отстранённым любопытством наблюдала, как рушится их мир.
Для тех, кто ещё не понял: эта девчонка — самая черствая в семье. С виду беззаботная, а в душе — сердце волчицы.
Но Мин Дэчэн на это купился.
И правда, за всё время банкротства Мин Си продолжала ходить в школу, возвращаться домой и жить почти по-старому.
С Ян Юймэй было иначе. Разница между «до» и «после» ощущалась, как между небом и землёй.
Ещё недавно её дни были расписаны: карты, приёмы, салоны красоты… Теперь же она и на улицу выйти не могла без стыда.
Чем больше человек дорожит своим лицом, тем болезненнее падение.
Чувствуя вину перед женой, Мин Дэчэн приобнял её за плечи и тихо сказал:
— Ну, ну… Всё это временно. Неужели не веришь, что я смогу подняться снова? Да у нас ещё и дочь есть — Мин Юэ.
Стоило упомянуть Мин Юэ, как слёзы Ян Юймэй посыпались один за другим. Она всхлипнула и упрекнула:
— Как тебе не стыдно… Юэ ещё не знает, что мы разорились…
— Я уже сказал Мин Юэ. Попросил, чтобы она как можно скорее возвращалась домой, — признался Мин Дэчэн.
— Что?! Ты сказал Юэ! — Ян Юймэй резко отстранилась, шея натянулась, лицо побледнело от злости.
Мужская гордость не позволяла уступать:
— Они обе мои дочери. Мин Си теперь со мной ест горький хлеб, а Мин Юэ, по-твоему, пусть за границей живёт в роскоши?!
От такого напора Ян Юймэй замолчала, но ненадолго — сжала зубы и выдала:
— Верно. У тебя есть Мин Си… возможно, и не только она. Но у меня есть только одна дочь — Мин Юэ!
— Можно, наконец, не возвращаться к этой теме?! — рявкнул Мин Дэчэн. — Её рождение — это что, моя единоличная ответственность? Ты сама разве не принимала решения?
После этих слов у Ян Юймэй губы задрожали, как осиновый лист, и никак не могли успокоиться.
Мин Дэчэн нахмурился, взгляд потяжелел, и в его осанке снова проступил прежний авторитет.
Ян Юймэй, половину злости проглотив, от темы отступила, но зацепилась за другую:
— Хорошо. Пусть Юэ вернётся. Но ты скажи, где она будет жить? Тут для неё место найдётся?
Вопрос был не лишен смысла: в двухкомнатной квартире одна спальня уже была занята ими с мужем, остаётся всего одна комната.
Кому отдавать?
— Сёстры могут жить вместе. Потесниться — и всё, — без колебаний ответил Мин Дэчэн и зашёл в меньшую из комнат — метров десять с небольшим. — Переживём.
Ах вот оно что… Ссорятся они, а страдать придётся ей.
С невозмутимым лицом Мин Си вошла в маленькую спальню, положила на пол свой старый нейлоновый чемодан и, будто ничего не происходило, принялась раскладывать одежду и учебники.
В прошлые выходные она уже приезжала сюда и прибралась, как могла. Комната, хоть и убогая, была чистой, шкаф и письменный стол имелись. Разве что кровать маловата — всего сто десять сантиметров в ширину.
— Мин Юэ с детства не могла спать в одной комнате с кем-то ещё. Как она ляжет с Мин Си на одну кровать? — Ян Юймэй вошла следом, окинула взглядом обстановку и раздражённо высказала очевидное.
Мин Дэчэн вяло промычал что-то в ответ, будто обдумывая, как выкрутиться.
Мин Си тоже кивнула — и так же серьёзно, — продолжила укладывать принесённую подушку к изголовью. Немного подумав, она передвинула цветастую подушку с середины кровати чуть левее, оставив свободным правый край.
Для Мин Юэ, когда вернётся.
Ян Юймэй, заметив этот жест, ощутила, как внутри закипает ещё сильнее. Казалось, что она в этой семье только и делает, что срывается, — прямо-таки стереотипная сварливая мегера!
— В крайнем случае постелем на полу, — бросил Мин Дэчэн, как бы снимая с себя ответственность.
— …Если кто-то и будет спать на полу, так это Мин Си! Мин Юэ никогда не жила впроголодь, а Мин Си всё равно, где спать, — отрезала Ян Юймэй.
Мин Си опустила голову, сделав вид, что не слышит.
Мин Дэчэн промолчал — значит, согласился с женой.
В их семье предпочтение к Мин Юэ было не просто нормой, а почти предметом гордости. Если у Мин Дэчэна это шло от вины перед старшей дочерью, то у Ян Юймэй — от естественного чувства: одна — её родная кровь, а другая… всего лишь «товар», который она выносила по чужой прихоти.
Закончив с вещами, Мин Си пошла на кухню вскипятить воду. Теперь, когда в доме нет прислуги, готовить, убирать и стирать придётся им втроём — кому совесть позволит.
Вскипятив воду, она налила себе стакан, вернулась в гостиную, распечатала пакет сухих пайковых печений и принялась жевать.
Вскоре ей нужно было идти на вечерние занятия, а возле школы полно уличных забегаловок — там можно будет поесть нормально. Эти сухари она ела прямо в гостиной лишь с одной целью — ненавязчиво напомнить Мин Дэчэну и Ян Юймэй: вы сами-то голодны или нет?
Но те были сыты… злостью.
— Юэ с таким трудом закончила подготовительный курс, я всё равно не соглашусь, чтобы она бросила учёбу! — твёрдо заявила Ян Юймэй.
— Давай дождёмся её возвращения… а там решим, — продолжал уходить от ответа Мин Дэчэн.
— Вернётся, и что дальше? — Ян Юймэй снова расплакалась, слёзы капали одна за другой.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|