Глава 6

Глава 6

Хэшэли выкупила нефритовый кулон, и Тэкэ Синю удалось избежать наказания. Правда, внезапно у него прибавилось домашних заданий, и теперь он каждый день со слезами на глазах корпел над ними.

Недавно, во время занятий каллиграфией, Чжи Хань вдруг пришла в голову идея сделать перьевую ручку. Она попросила Чунь Лю принести из кухни несколько хороших утиных перьев и, следуя своим воспоминаниям, принялась за дело.

Она провозилась полдня, с утра до обеда, и наконец сделала одну ручку. Чунь Лю с любопытством смотрела на перьевую ручку в её руках.

— Госпожа, ею правда можно писать? — с сомнением спросила она. — Она такая тонкая, её даже держать неудобно.

Чжи Хань и сама немного волновалась, ведь она делала это впервые, но виду не подала:

— Попробуем и узнаем.

Она подошла к столу с готовой ручкой, обмакнула перо в чернила и начала писать.

Видя, как на бумаге появляются чёткие линии, Чжи Хань наконец успокоилась.

Она с восторгом посмотрела на ручку в своей руке. Невероятно, но у неё получилось! Она думала, что придётся несколько раз переделывать.

Чунь Лю и Ся Чунь тоже с удивлением смотрели на перьевую ручку.

— Госпожа такая умная! Как вы до этого додумались? — воскликнула Ся Чунь.

Чжи Хань, не в силах сдержать улыбку, протянула ручку Ся Чунь:

— Я прочитала об этом в одной книге на прошлом уроке, — сказала она и предложила им тоже попробовать написать что-нибудь.

— Всё равно, госпожа, вы такая умная и у вас такая хорошая память! — с восхищением сказала Чунь Лю. — Ведь это написано в книге, почему же никто другой до этого не додумался? — Ся Чунь согласно кивнула.

Чжи Хань смутилась от похвалы, подарила им по шпильке и сказала: «Хорошо поработали, продолжайте в том же духе!»

Разобравшись с технологией, Чжи Хань весь оставшийся день вместе с Чунь Лю и Ся Чунь делала перьевые ручки. Вместе с первой у неё получилось шесть штук.

Одна для каждого из братьев, одна для родителей, а две оставшиеся — себе!

Она как раз собиралась отнести ручку Хэшэли лично, как та сама пришла к ней.

— Энян, мы с тобой, как будто, на одной волне, — сказала Чжи Хань, помогая матери войти в комнату.

— С чего ты взяла? — с улыбкой спросила Хэшэли, посмотрев на неё.

— Я как раз собиралась к тебе, чтобы подарить кое-что хорошее, и ты тут же появилась. Разве это не телепатия? — с самоуверенным видом ответила Чжи Хань.

Хэшэли рассмеялась, легонько ущипнув её за щёку:

— Какая ты сладкоежка! Я слышала от слуг, что ты заказала много гусиных перьев и что-то мастеришь, вот и решила зайти посмотреть.

— Вот видите, я же говорила, что мы на одной волне, — улыбка Чжи Хань стала ещё шире. Она велела Чунь Лю принести перьевую ручку и подробно всё объяснила Хэшэли.

Хэшэли с удивлением смотрела на ручку в своих руках. Ся Чунь принесла лист бумаги, чтобы Хэшэли могла сама попробовать.

Глядя на чёткие линии на бумаге, Хэшэли посмотрела на Чжи Хань с восхищением:

— Вот это моя дочка!

Чжи Хань думала, что ей придётся объяснять, откуда она всё это знает, но Хэшэли, на удивление, всё спокойно восприняла.

Она немного смутилась. «Насколько же сильные у неё розовые очки…»

Немного погодя Хэшэли сказала, что ей нужно съездить по делам, и спросила, не хочет ли Чжи Хань поехать с ней. Чжи Хань закивала, как китайский болванчик, боясь, что если замешкается хоть на секунду, Хэшэли передумает и не возьмёт её с собой.

……………………

— Энян, чьё это поместье? — спросила Чжи Хань, глядя на здание без вывески.

— Это временная резиденция третьего принца, — ответила Хэшэли, взяв её за руку и подведя к воротам. Как только они подошли, из ворот вышла женщина лет двадцати и пригласила их войти. Чжи Хань узнала её — это была кормилица Сюань Е, госпожа Сунь.

Постойте-ка, Сюань Е…

Чжи Хань прикусила губу, в её глазах мелькнула досада. Только сейчас она вспомнила, что напрочь забыла о своём обещании навестить Сюань Е вне дворца.

«Что же теперь делать? Я боюсь идти!»

Как бы Чжи Хань ни переживала, она всё же шаг за шагом дошла до гостиной. Госпожа Сунь пригласила их присесть, велела служанке принести чай и сказала:

— Прошу вас немного подождать. Третий принц сейчас в кабинете занимается каллиграфией. Я сейчас же доложу о вашем приходе.

Хэшэли кивнула.

Чжи Хань, крепко сжав руки, сидела на стуле, лихорадочно соображая, что скажет Сюань Е, когда его увидит.

Сказать, что болела? Или что учительница задала слишком много домашних заданий?

Пока она перебирала в голове разные варианты, её рука вдруг наткнулась на что-то в рукаве. Глаза её загорелись, и тревога немного отступила. «Есть идея!»

Придумав отговорку (зачёркнуто) объяснение, Чжи Хань смогла спокойно осмотреть гостиную.

Пять пар искусно вырезанных кресел с подлокотниками, на длинном столе посередине — миниатюрная искусственная горка из чёрного камня.

На стене висело несколько картин с энергичными каллиграфическими надписями.

Вскоре появился Сюань Е. Казалось, он немного подрос с их последней встречи.

Он подошёл к Хэшэли и поздоровался:

— Здравствуйте, тётя.

Хэшэли тут же начала расспрашивать его о еде, одежде и быте. Получив ответы, она всё равно осталась недовольна.

Немного подумав, она взяла Чжи Хань за руку и обратилась к Сюань Е:

— Третий принц, ты помнишь Чжи Хань? Недавно вы вместе играли во дворце.

— Двоюродная сестра Чжи Хань такая милая и послушная, как я мог её забыть? — с серьёзным видом ответил Сюань Е, но даже не взглянул на Чжи Хань.

Чжи Хань: …

С тех пор, как она вошла, он ни разу на неё не посмотрел. Наверное, обиделся.

Хэшэли улыбнулась и, сказав, что они могут пойти поиграть, отправилась с госпожой Сунь осматривать поместье.

Сюань Е повёл Чжи Хань в кабинет. По дороге Чжи Хань пыталась заговорить с ним, чтобы разрядить обстановку, но Сюань Е делал вид, что не слышит.

Войдя в кабинет, он сел за стол и начал читать.

Чжи Хань вздохнула, посмотрела на Сюань Е, который явно не собирался с ней разговаривать, стиснула зубы, отвернулась, чтобы настроиться, и начала тихонько всхлипывать.

«Посмотрим, сможешь ли ты и теперь меня игнорировать!»

Как она и ожидала, едва она начала притворяться, как Сюань Е заёрзал на стуле. Он хотел посмотреть, что случилось, но не решался.

Услышав шорохи за спиной, Чжи Хань начала плакать громче. Тогда Сюань Е неловко подошёл к ней.

— Ты… ты чего плачешь? — спросил он, глядя на её покрасневшие глаза и слёзы на щеках, и начал вспоминать, не обидел ли её чем-нибудь.

Чжи Хань с обиженным видом посмотрела на него, позволив крупным слезам скатиться по щекам, и, всхлипывая, проговорила:

— Двоюродный брат не разговаривает со мной… Я так долго готовила тебе подарок, так устала, даже похудела… Едва закончила, как сразу же попросила энян привести меня к тебе, а ты со мной не разговариваешь!

«Так она готовила мне подарок…»

Сюань Е начал смягчаться. Глядя на Чжи Хань, он почувствовал, как в его сердце зарождается радость.

После возвращения из дворца он каждый день ждал Чжи Хань, но она так и не пришла. По-настоящему хорошо ему было только с ней. Долго её прождав, он решил больше с ней не разговаривать, поэтому сегодня и делал вид, что не замечает её.

— Я не видел тебя так долго и подумал, что ты меня забыла. Я не специально не разговаривал с тобой, — сказал Сюань Е, немного подумав, и протянул руку, чтобы вытереть слёзы с лица Чжи Хань.

— Правда? — Чжи Хань продолжала смотреть на него с обидой, но в душе ликовала: «Как же легко обмануть Канси в детстве!»

Сюань Е энергично закивал и спросил:

— А какой подарок ты мне приготовила? — Он так долго её ждал, что чуть с ума не сошёл от скуки.

Чжи Хань гордо фыркнула, достала из рукава перьевую ручку, которую случайно захватила с собой, и протянула Сюань Е:

— Вот.

— Это что, гусиное перо? — Сюань Е с недоверием посмотрел на ручку и на Чжи Хань. Неужели это и есть тот подарок, который она так долго готовила?

— Это не просто гусиное перо, это перьевая ручка! — тут же ответила Чжи Хань, широко раскрыв глаза. Глядя на неё, Сюань Е вспомнил котёнка, который каким-то образом пробрался в поместье. Она была такой же милой.

Сказав это, Чжи Хань подвела Сюань Е к столу, вложила ему ручку в руку и предложила попробовать написать что-нибудь. Затем, с чувством глубокого удовлетворения, она увидела на лице Сюань Е то самое выражение, которого и добивалась.

— Этой штукой действительно удобно писать, но ей не хватает духа настоящей кисти, — сказал Сюань Е.

Но ручка ему всё равно очень понравилась. Сюань Е подумал, что ему тоже нужно подарить Чжи Хань что-нибудь в ответ, но, как ни старался, ничего подходящего не придумал, и это его немного расстроило.

— Что с тобой, двоюродный брат? — спросила Чжи Хань, видя, как он вдруг погрустнел, и легонько ткнула его пальцем.

— Ты подарила мне такой хороший подарок, а мне нечего тебе подарить, — уныло проговорил Сюань Е, глядя на перьевую ручку.

Чжи Хань моргнула, придвинулась к нему и сказала, глядя ему в глаза:

— Тогда запомни. Я верю, что ты станешь очень-очень влиятельным человеком! Когда это случится, просто подаришь мне много хороших вещей.

На самом деле Чжи Хань больше всего хотела получить «охранную грамоту», как в сериалах её детства, или, как её ещё называли, «Даньшу тецюань».

С такой грамотой можно было бы вообще ни о чём не беспокоиться. Жаль, что в Цин такого не было, и ей оставалось только стараться держаться за свою опору.

Услышав её похвалу, Сюань Е ничуть не смутился и, ударив себя в грудь, пообещал Чжи Хань:

— Не волнуйся, двоюродная сестра, когда я вырасту, я подарю тебе много-много всего интересного.