Глава 8. Таинственный символ

— Ваше Высочество, вы так грациозны, словно ласточка, ваши навыки боевых искусств…

— Меньше лести, больше дела, — оборвал ее Се Линь.

— Но вы же не хотите сами заглядывать за занавеску?

Се Линь промолчал, а затем спросил:

— Кстати, почему ты покраснела?

Он пристально смотрел на нее, и сердце Сюй Цин замерло. Она не знала, что ответить.

— У тебя есть какая-то тайна, которую ты скрываешь от Будды?

Сюй Цин про себя выругалась, но вслух произнесла с улыбкой: — Будда и вполовину не так прекрасен, как вы.

— Приму это за комплимент.

Затем Се Линь вернулся к теме разговора: — В общем, с семьей Ма что-то не так.

Хотя он мог легко отдернуть занавеску и посмотреть, что скрывается за ней, присутствие госпожи Ма не позволяло ему действовать опрометчиво.

Се Линь, хоть и неохотно, но сказал: — Подожди меня снаружи. Я найду способ все разузнать.

— Поняла!

Они попрощались с госпожой Ма и вышли из дома. Казалось, она ничего не заподозрила.

Как только они вышли за ворота, к ним подбежал Цзян Юй.

Видя его взволнованное лицо, Се Линь нахмурился и спросил: — Что случилось? Ма Сюнь опознал тело?

— Ваше Высочество, беда! Тело пропало.

— Пропало?! — воскликнули они в один голос. — Тело Ма Даюна? — спросила Сюй Цин.

— Это долгая история. Вернемся в ямынь, — ответил Цзян Юй с мрачным видом.

— Вы двое езжайте, я скоро буду, — сказал Се Линь.

— Есть. — Сюй Цин поняла, что Се Линь не хотел рассказывать подробности при Цзян Юе, и поспешила увести его.

Вернувшись в ямынь, Сюй Цин сразу же отправилась в морг.

Оказалось, что пока они ездили к семье Ма, служители ямыни пренебрегли своими обязанностями.

Хотя тело было неполным, Ма Сюнь опознал своего сына. Он долго рыдал в ямыне, требуя объяснений.

Тело крестьянки было целым. Пропали нижняя часть тела Цзян Люэр, руки Ма Даюна и его торс.

Это напомнило Сюй Цин об одной странности.

Если голова Ма Даюна все еще у похитителя, то получается, что он собирает новое тело?

В этот момент вошел Цзян Юй, прерывая ее размышления: — А Цин, ты что-нибудь обнаружила?

Сюй Цин покачала головой и спросила: — Вы привезли Ма Сюня на опознание, и тогда обнаружили пропажу?

— Да. В морге никого не было. И как назло, тело украли именно тогда, когда мы ездили к семье Ма.

— Как отреагировал Ма Сюнь?

— Он все время плакал. Все-таки это его сын. Он просил нас найти убийцу. Сейчас он, наверное, уже уехал домой.

— Нужно его остановить.

Сюй Цин закончила осмотр тела и отправилась с Цзян Юем за Ма Сюнем. До возвращения Се Линя Ма Сюнь должен оставаться в ямыне.

Сюй Цин считала, что кража тела была неслучайной.

Но оставалось еще много вопросов без ответов.

Если тело все равно собирались украсть, зачем давать им возможность найти остальные части?

Это была какая-то игра или что-то другое?

Сюй Цин не понимала. Если рассуждать с точки зрения убийцы, то он был хитер и жесток. Вряд ли он стал бы рисковать и привлекать к себе внимание, хвастаясь своими преступлениями.

Если только… это не приносило ему какую-то выгоду.

Или, может быть, между обнаружением останков в камышах и кражей тела нет никакой связи? Возможно, все это было частью плана убийцы, но не стоит объединять эти события и делать поспешные выводы.

Долгое ожидание вывело Ма Сюня из себя. Когда Сюй Цин снова увидела его, он ругал служителей ямыни за бездействие, оплакивая своего сына.

— Господин Ма, если вы не хотите, чтобы вас арестовали за оскорбление императорского двора, вам лучше успокоиться, — сказала Сюй Цин спокойным тоном.

— Я жертва! Мой сын погиб ужасной смертью, а вы вместо того, чтобы найти убийцу, хотите арестовать меня! Что вам нужно?

Ма Сюнь был в ярости, но Сюй Цин оставалась невозмутимой.

— Мы задержали вас, потому что еще не все выяснили. Вы родственник погибшего, но это не значит, что вы невиновны. Между вами и вашим сыном был конфликт. Например, вы не рассказали нам, что били Ма Даюна, но мы нашли на его теле следы побоев, и ваша жена подтвердила это. Что вы скрываете?

Мягкий голос Сюй Цин звучал твердо. Ее взгляд был прямым и решительным, в отличие от Ма Сюня, который избегал смотреть ей в глаза.

Сюй Цин видела, что Ма Сюнь нервничает. Это было заметнее любых слов, ведь люди могут лгать, а вот глаза — никогда.

— Да кто ты такая?! — в ярости Ма Сюнь вскочил и попытался ударить Сюй Цин, чтобы заставить ее замолчать.

Но чья-то сильная рука схватила его за плечо и усадила обратно на стул.

Ма Сюнь обернулся и увидел Се Линя, который смотрел на него холодным, пронзительным взглядом.

— А ты кто такой? — усмехнулся Се Линь. — Как смеешь буянить в моем присутствии?

Ма Сюнь был трусом и подхалимом. Он умел приспосабливаться к ситуации и, столкнувшись с Се Линем, сразу сник.

— Господин, я не хотел ничего плохого. Я потерял сына, а эта женщина обвиняет меня в убийстве. Как мне не злиться?

— Сейчас неважно, виновен ты или нет, — холодно ответил Се Линь. — Но кое-что тебе придется объяснить. — Он бросил перед Ма Сюнем лист желтой бумаги.

На бумаге были нарисованы странные красные символы, от которых становилось не по себе.

Все смотрели на бумагу, а Ма Сюнь отводил взгляд, пытаясь скрыть свое беспокойство.

— Что это…

— То, что ты прятал за занавеской на алтаре Будды. Неужели забыл?

Видя, что Ма Сюнь молчит, Се Линь поднес бумагу с пугающими символами к его глазам.

Похоже, этот символ пугал Ма Сюня больше, чем гнев Се Линя.

— Будешь говорить? Или я прокляну тебя таким же образом?

Эти слова заставили Ма Сюня упасть на колени и взмолиться о пощаде.

— Скажу, скажу! Пощадите, Ваше Высочество! Господа, пощадите!

— Говори!

— Я… я не хотел его проклинать…

S3