Кажется, здесь что-то не так (отредактировано)

Сюй Наньши читала дневник страницу за страницей, узнавая о детстве Шэнь Ямэн. Оказалось, что она была внебрачной дочерью. О том, как познакомились её родители, она не писала. Известно лишь, что до восьми лет Шэнь Ямэн жила с матерью.

Одинокой женщине с ребёнком было очень тяжело. Они жили бедно. Мать не могла найти нормальную работу и мыла посуду в ресторане. Они с дочерью питались объедками.

И даже эту работу мать часто теряла. Казалось, кто-то специально им вредил. Из-за безденежья их, как крыс, выгоняли из квартир, и им приходилось постоянно переезжать.

Когда Шэнь Ямэн исполнилось восемь лет, мать отвела её к отцу, в дом семьи Шэнь.

Они с матерью долго наблюдали за домом отца снаружи и подошли к нему только тогда, когда он вернулся с работы. Тогда же Шэнь Ямэн впервые увидела свою мачеху, которую в дневнике она называла «злой женщиной с иголками в глазах».

Отец был рад её видеть и сказал, что ему как раз не хватало дочери, и он с удовольствием возьмёт её к себе. Мать сказала Шэнь Ямэн, что она должна остаться в этом доме, чтобы у них была хорошая жизнь.

В дневнике Шэнь Ямэн писала, что её мачеха была очень лицемерной женщиной. Она ненавидела её, но притворялась заботливой.

Когда отца не было дома, мачеха заставляла её мыть посуду и есть объедки. Но как только отец возвращался, на кухне появлялась гора разбитой посуды, и мачеха говорила, что это Шэнь Ямэн в гневе всё перебила.

Таких случаев было много. Мачеха натравливала на неё свою собаку, и на теле Шэнь Ямэн оставались следы от укусов. Она боялась жаловаться, потому что отец стал относиться к ней всё хуже.

Она боялась, что её выгонят из дома, и хотела слушаться мать, чтобы у них была хорошая жизнь.

Потом она поняла, что если будет вести себя плохо на глазах у отца и других людей, то мачеха не будет ей вредить. Чем хуже она себя вела, тем больше радовалась мачеха.

Поэтому, чтобы выжить, Шэнь Ямэн стала вести себя так, как больше всего ненавидела, — как те, кто издевался над ней в школе, она начала издеваться над другими.

Именно поэтому ей было очень плохо каждый раз, когда она обижала кого-то, но она не могла поступить иначе. Она старалась не причинять людям физической боли и всегда как-то компенсировала им свои поступки…

Прочитав эти записи, Сюй Наньши была в замешательстве. Неужели Шэнь Ямэн стала школьной хулиганкой только для того, чтобы усыпить бдительность мачехи?

Трудно было сказать, насколько правдивы эти записи, но, подумав, Сюй Наньши решила, что это вполне возможно. Вспоминая "оригинальную" Сюй Наньши, она поняла, что Шэнь Ямэн, хоть и часто задирала её в туалете, обычно ограничивалась лишь угрозами. Случай с ведром воды был самым жестоким.

И ещё одна странность: каждый раз после «беседы» с Шэнь Ямэн в парте "оригинальной" Сюй Наньши появлялся конверт с деньгами.

Не зная, откуда эти деньги, "оригинальная" Сюй Наньши, будучи робкой, боялась обращаться к классному руководителю, опасаясь, что её обвинят в краже.

Она не потратила ни юаня из этих денег, а спрятала их на чердаке своего дома, никому об этом не рассказывая.

Теперь Сюй Наньши подумала: неужели эти деньги подкладывала Шэнь Ямэн? Каждый раз, обидев её, она оставляла ей деньги, чтобы заглушить чувство вины?

Честно говоря, Сюй Наньши не одобряла такой способ. Дети в подростковом возрасте очень ранимы.

Такие издевательства могут сломать человека. Шэнь Ямэн была неправа, и Сюй Наньши не собиралась прощать её от имени "оригинальной" Сюй Наньши, оправдывая её тяжёлым детством.

Но, с другой стороны, если бы Шэнь Ямэн не издевалась над "оригинальной" Сюй Наньши, это не означало бы, что её не трогали бы другие.

Сюй Наньши немного знала о характере "оригинальной" себя. Она была робкой и замкнутой, а её мать, чтобы уберечь её от романов, заставляла её уродовать себя.

Тех, кто отличается от других, редко принимают. "Оригинальная" Сюй Наньши, бедная девочка, попавшая в элитную школу, со своим характером и внешностью, была идеальной мишенью для издевательств. Другие могли бы быть ещё более жестокими, чем Шэнь Ямэн.

Отвлёкшись от этих мыслей, Сюй Наньши решила пока оставить этот вопрос. Сейчас её главной задачей было предотвратить смерти, предсказанные в дневнике "оригинальной" Сюй Наньши.

Время смерти Шэнь Ямэн приближалось, и ей нужно было как можно скорее выяснить причину.

Она точно знала, что Шэнь Ямэн не покончит с собой и не погибнет в результате несчастного случая. Её убьют.

Записи в дневнике Шэнь Ямэн обрывались в 2013 году. Последняя запись была сделана в ноябре.

Почерк на последней странице был размытым. Сюй Наньши поднесла страницу к глазам и увидела, что бумага была неровной, словно на неё упали капли и размыли чернила.

Сюй Наньши задумалась. Если эти разводы действительно были следами от слёз, значит, когда Шэнь Ямэн писала эту запись, она была очень расстроена и плакала так сильно, что размыла чернила.

И ещё: несмотря на то, что страница была испорчена, Шэнь Ямэн не вырвала её. Значит, в тот момент она не испытывала гнева, иначе бы она точно сорвала злость на дневнике.

Исходя из этого, последняя запись была очень важной. Сюй Наньши, держа в руке лампу, сидела на корточках в тёмной кладовке, нахмурившись, и бормотала:

— Что же случилось?

Запись была испорчена, и сколько бы Сюй Наньши ни смотрела на неё, она не смогла бы разобрать, что там было написано. Она отложила дневник в сторону и решила осмотреть другие вещи, которые лежали рядом, в надежде найти какую-нибудь подсказку.

Сюй Наньши наклонилась и заглянула в щель, где нашла дневник. И действительно, там был спрятан конверт. Он лежал так глубоко в щели, что его можно было заметить, только если очень внимательно присмотреться.

Раз уж он был так тщательно спрятан, значит, это было что-то более важное, чем дневник. Шэнь Ямэн написала в дневнике столько гадостей про свою мачеху, что если бы кто-то его нашёл, ей бы не поздоровилось.

Это говорило о том, насколько важен был этот конверт.

Хотя читать чужие письма было неправильно, сейчас Сюй Наньши не могла об этом думать. Она была уверена, что, если бы Шэнь Ямэн пришлось выбирать между тайной и жизнью, она бы без колебаний выбрала жизнь.

Сюй Наньши взяла старую кисточку, валявшуюся на полке, и подцепила ею конверт. Он был покрыт толстым слоем пыли, и на нём, кажется, тоже были следы от слёз.

Конверт был очень тонким, казалось, что в нём ничего нет. Это было немного странно.

Сюй Наньши с сомнением открыла конверт, и оттуда выпала фотография размером с почтовую марку. На ней были изображены две девочки семи-восьми лет. Одна из них мило улыбалась, её глаза превратились в полумесяцы, а на щеках появились ямочки.

У другой девочки была неровная чёлка, она была очень худой, на лице выделялись только большие глаза, а под подбородком была родинка. Благодаря этой родинке Сюй Наньши поняла, что это Шэнь Ямэн.

«Так вот какой была Шэнь Ямэн в детстве». Видя, что она была ещё худее, чем бедная "оригинальная" Сюй Наньши, Сюй Наньши поверила в правдивость записей в дневнике.

Но кто эта другая девочка? Сюй Наньши несколько раз посмотрела на фотографию. Ей казалось, что она где-то видела эту милую улыбку…

Где же она могла её видеть? "Оригинальная" Сюй Наньши, кажется, никогда не пересекалась с Шэнь Ямэн…

— Точно!

Сюй Наньши резко встала и чуть не задела полку позади себя.

— Это же та девочка с фотографии, которую мне сегодня показывал тот рабочий?!

Хотя Сюй Наньши видела ту фотографию всего пару раз, она запомнила её, потому что рабочий сказал, что она похожа на его дочь, у них обоих были «лунные глаза» и ямочки на щеках.

— Почему фотография дочери рабочего оказалась у Шэнь Ямэн? Они были знакомы?

И почему эта фотография была так хорошо спрятана? Здесь явно что-то не так!

Сюй Наньши перевернула фотографию и с удивлением обнаружила на обратной стороне надпись, сделанную синей шариковой ручкой детским почерком.

— Сяо Я, ты уезжаешь, но не забывай меня! Мы всегда будем лучшими подругами!

Сложные слова были написаны пиньинем. Похоже, этот ребёнок только начал учиться писать, не старше третьего класса.

Сюй Наньши только что видела почерк Шэнь Ямэн в детстве, и он был совсем другим. Значит, это писала не она.

Если не она, то, скорее всего, это была другая девочка с фотографии, дочь того рабочего.

Она вспомнила, как сегодня рабочий сказал, что его дочь… кажется, умерла.

— Тук-тук-тук! Тук-тук-тук!

Раздался стук в дверь. Сюй Наньши быстро убрала фотографию, конверт и дневник на место.

— Там есть кто-нибудь? — спросил голос снаружи.

— Да, — тут же ответила Сюй Наньши.

Дверь открылась, и Сюй Наньши увидела А Мэй и ещё одну женщину в форме служанки. А Мэй стояла, опустив голову, не смея произнести ни слова. Похоже, её отругали.

— Извините, госпожа Сюй, — сказала женщина с извиняющимся видом. — Это А Мэй виновата. Она забыла, что вы здесь, и случайно заперла вас. Я уже наказала её.

— Это не было случайно. Она специально затолкала меня сюда. Наверное, ей показалось, что эта кладовка очень уютная и идеально подходит для гостей, — поправила её Сюй Наньши. Было очевидно, что А Мэй сделала это намеренно.

— Что? А Мэй солгала мне! Это возмутительно! Накажите её как хотите, лишь бы вы не сердились!

Женщина низко поклонилась Сюй Наньши. Она готова была убить эту А Мэй. Та вечно участвовала в проделках молодой госпожи, но у госпожи был отец, который всегда её защищал. А у А Мэй кто был?