Визит к главе клана

На следующий день после возвращения Гао Ицю отправилась с визитом к главе клана.

Гао Панчан встретил ее у ворот и хотел поклониться, но Гао Ицю остановила его.

— Дядя, не нужно церемоний,— сказала она. — Мы же дома.

— Благодарю вас, госпожа цзюньчжу,— сказал Гао Панчан, все же слегка поклонившись.

Гао Ицю прошла в гостиную и села. Затем, улыбнувшись, спросила:

— Дядя, ты так церемонишься со мной. Неужели ты считаешь, что я не такая близкая родственница, как твои родные племянницы?

— Ицю, ты для меня как родная дочь! — поспешил заверить ее Гао Панчан. — Вся семья Гао благодарна твоим родителям за все, что они сделали для клана. А я, как глава клана, отношусь к тебе с особым уважением!

— Я знала, что ты ко мне хорошо относишься, дядя,— с улыбкой сказала Гао Ицю.

— Когда твоя мать была жива, мы часто переписывались,— сказала Чжао Ши, жена Гао Панчана, которая сидела рядом с мужем. — Хотя мы виделись нечасто, мы были очень близки.

— Мама часто говорила, что клан процветает благодаря тебе, дядя,— сказала Гао Ицю. — Она говорила, что ты честный и справедливый человек и всегда помогал моему отцу.

Гао Панчан, услышав эти слова, вспомнил, как много он сделал для Гао Сюньаня, но вслух сказал:

— Генеральша была слишком добра ко мне. Я всего лишь выполнял свой долг.

— Дядя, ты не только прекрасно управляешь кланом, но и сумел сохранить мир и согласие между своими детьми,— сказала Гао Ицю. — Я тебе очень завидую.

Эти слова заставили Гао Панчана насторожиться. Вчера, когда Гао Ицю впервые заговорила об усыновлении, он не придал этому особого значения. Но когда она сказала, что не будет требовать от усыновленного ребенка полного разрыва с прежней семьей, он заинтересовался.

«А что, если сейчас, говоря о своих детях, она имеет в виду…?» — подумал он.

Гао Панчан и его жена обменялись взглядами.

— Ицю, останься у нас на обед,— сказала Чжао Ши. — Мои сыновья тоже скоро вернутся. Вы сможете пообщаться.

Глаза Гао Ицю заблестели.

— С удовольствием,— ответила она. — Спасибо за приглашение.

Глава клана не стал распространяться о намерении Гао Ицю усыновить ребенка.

Пока усыновление не состоялось, не стоило поднимать шум. Это могло вызвать недовольство Гао Сюньвэня и породить ненужные волнения среди молодежи клана.

У главы клана было пятеро сыновей и две дочери. Дочери уже вышли замуж, старшему сыну было почти тридцать, а старший внук был всего на год младше младшего сына.

Из всех сыновей только старший знал о намерении Гао Ицю усыновить ребенка.

Увидев свою хрупкую младшую сестру (или старшую, для младшего сына), которая осталась на обед, сыновья главы клана очень обрадовались.

Младший сын, Гао Танкунь, был всего на полгода младше Гао Ицю. Поскольку у него было много старших братьев, он сохранил детскую непосредственность. Увидев, что Гао Ицю гораздо ниже его ростом, он начал укладывать ей в тарелку еду.

— Ешь побольше, сестра,— говорил он. — Нужно хорошо кушать, чтобы расти!

Гао Ицю, тронутая такой заботой, не заметила, как переела.

Чжао Ши в шутку замахнулась на младшего сына, но Гао Ицю остановила ее.

— Это не его вина,— сказала она. — Это я такая обжора. Он тут ни при чем.

— Ты еще и заступаешься за него! — с улыбкой сказала Чжао Ши.

— Конечно, заступаюсь,— ответила Гао Ицю. — Он же мой брат.

Гао Танкунь, спрятавшись за Гао Ицю, схватил ее за одежду.

— Я тоже буду тебя защищать, сестра,— сказал он.

— Лучше бы ты учился,— сказал старший брат, Гао Танбо, оттаскивая его за шиворот. — Как ты будешь защищать сестру, если не будешь учиться?

— А ты, что ли, сможешь ее защитить? — сказал Гао Танкунь и убежал.

— Вот паршивец,— сказал Гао Танбо с улыбкой. — Ицю, отдохни немного. Когда Танкунь вернется из школы, он покажет тебе деревню.

— Хорошо,— ответила Гао Ицю. — Я подожду его. Иди, занимайся своими делами.

Когда все мужчины ушли, Чжао Ши посмотрела на мужа. Гао Панчан кивнул.

— Ицю,— сказала Чжао Ши, — оставайся у нас до вечера. Зачем тебе возвращаться?

— Хорошо,— с улыбкой ответила Гао Ицю. — Мне нравится, когда вокруг много людей.

— Если тебе нравится у нас, можешь остаться навсегда,— многозначительно сказала Чжао Ши, взяв ее за руку.

— Конечно, я бы хотела иметь такую большую семью,— сказала Гао Ицю, прижавшись к Чжао Ши. — Но боюсь, вы с дядей не захотите со мной расставаться.

Дальше скрывать что-либо не имело смысла.

— Можешь выбрать любого из моих сыновей, кроме старшего и старших сыновей других моих братьев,— сказал Гао Панчан. — Ты не просто усыновишь ребенка, ты станешь нашей дочерью. Мы будем только рады.

Гао Ицю выпрямилась и серьезно сказала:

— Дядя, ты хорошо подумал? Я ведь говорю серьезно.

— Мы с твоей тетей не передумаем,— ответил Гао Панчан. — Только если ты сама передумаешь.

На этот раз Гао Ицю рассмеялась от души…

После этого разговора они стали еще ближе. Чжао Ши расспросила Гао Ицю о ее жизни.

Гао Ицю рассказала им все, как было.

Гао Панчан, наблюдая за их отношениями, и раньше догадывался, что они не ладят, но он не думал, что Ли Ши настолько жестока!

— Когда Сюньань отправился на военную службу, я говорила, что эта Ли Ши — нехорошая женщина! — возмутилась Чжао Ши. — У нас что, денег не было, чтобы откупиться от службы? Зачем было отправлять ребенка на войну? Даже если бы у нас не было денег, разве не ее старший сын должен был идти служить?!

Гао Панчан нахмурился.

— Ли Ши, конечно, заслуживает наказания,— сказал он, останавливая жену. — Но даже если мы обратимся к властям, она скажет, что, глядя на Ицю, она вспоминает своего погибшего сына и невестку, и с нее снимут всю вину! Нам нужно хорошенько подумать…

— Чтобы разоблачить Ли Ши, нам не нужно самим ничего делать,— сказала Гао Ицю.

— А как же еще? — спросила Чжао Ши.

— Ли Ши была так уверена, что я умру, что даже не позаботилась о том, чтобы спрятать свои деньги,— сказала Гао Ицю. — Зато ее невестки, управляя хозяйством, кое-что скопили. Но у их слуг денег гораздо больше! В столице Ли Ши и ее сыновья жили на широкую ногу. А теперь у свекрови денег меньше, чем у невесток, а у госпожи — меньше, чем у слуг…

— Отлично! — воскликнула Чжао Ши, хлопнув в ладоши. — Когда они перессорятся, мы вмешаемся и заставим ее собственных людей ее разоблачить!

— Служанка Цяо Юнь, которую Ли Ши подсылала ко мне, знает больше других,— сказала Гао Ицю. — Она может стать нашим главным козырем.

Лицо Гао Панчана прояснилось.

— Об этом я позабочусь,— сказал он. — Я не позволю, чтобы тебя безнаказанно обижали!