У него что, проблемы с головой? (Часть 1)

Хороший выходной день так и пропал, это было действительно печально.

Еще печальнее было то, что Хуэй, увидев груду книг Се Чжили, удивленно спросила: — Кто сказал, что женщине-врачу нужно читать так много книг?

— Если бы я все это прочитала, то давно бы уже открыла свою клинику. Женщине-врачу достаточно понимать рецепты, чтобы прокормиться.

Се Чжили: — ...

Похоже, Фэн Сюань действительно был полон решимости отправить ее в Императорскую лечебницу...

Она никак не могла понять — что же в ней такого, что Фэн Сюань считал ее достойной обучения? Разве она не могла измениться?

— Доктор Цао — человек, который не любит лишних хлопот, так что, похоже, это приказ Великого Генерала, — Хуэй похлопала по стопке книг. — Читай внимательно, в этой палатке теперь будет довольно тихо, никто не помешает тебе совершенствоваться.

— ...

Говорят, одна женщина стоит пятисот уток — учитывая красоту девушек, называть их утками не очень хорошо, пусть будет пятьсот иволг. В любом случае, с тех пор как она здесь поселилась, в ушах Се Чжили не было тишины.

— Ты не заметила? Тренировка уже закончилась, а они все еще не вернулись.

Се Чжили, ошеломленная словами «Императорская лечебница», только сейчас обратила внимание на этот факт.

Эти женщины-врачи были изнеженными и баловнями судьбы, и если бы не огромное обаяние Фэн Сюаня, они ни за что не стали бы страдать под палящим солнцем на пыльном плацу. Более того, ее вызвали на командную платформу на глазах у всех. В обычное время они бы уже пришли с расспросами — нет, с различными проявлениями заботы и выведыванием новостей.

— Они сейчас, наверное, стирают бинты и сушат лекарственные травы, — сказала Хуэй, сладко потягиваясь. — Если бы не их помощь, разве у меня было бы время поболтать с тобой? Ох, наконец-то кто-то может помочь, эти двадцать с лишним женщин-врачей были набраны не зря.

Се Чжили широко раскрыла глаза: кто посмел заставлять этих барышень работать?

Хуэй улыбнулась: — Великий Генерал, конечно. Великий Генерал сказал, что женщины-врачи даже в выходные дни не забывают о верности монарху и патриотизме, заботятся о тренировках солдат, поэтому он решил их наградить, дав им небольшие поручения.

Се Чжили: — ...

Эта награда была просто невероятной. Внезапно она подумала: а не странный ли у этого Великого Генерала подход к наградам и наказаниям? Например, он говорит, что отправит ее в Императорскую лечебницу, а на самом деле это наказание? Она тут же вздрогнула, посчитав это вполне возможным.

Как и сказала Хуэй, женщины-врачи вернулись в палатки только затемно, и, вернувшись, они просто рухнули на кровати, как трупы, не издавая ни звука. Только Фу Юйли все еще дрожащими руками смывала макияж под масляной лампой, бормоча сквозь стиснутые зубы: — Нельзя спать... не смыв все дочиста... нельзя спать... мое лицо... нельзя спать!

Се Чжили почувствовала искреннее восхищение. Красота, конечно, дается от природы, но такая тщательная забота о себе — это не то, что может сделать обычный человек.

Фу Юйли наконец-то привела свое лицо в порядок и рухнула на кровать. Когда Фу Юйли спала, никому не разрешалось зажигать лампы, поэтому Се Чжили отложила медицинскую книгу и собиралась задуть масляную лампу.

Фу Юйли резко села, словно восстав из мертвых: — Се Чжили, зачем Великий Генерал вызвал тебя на командную платформу?

Се Чжили подумала, что то, что должно было произойти, наконец-то произошло. После того как Се Чжили честно ответила, Фу Юйли замолчала. И когда Се Чжили уже подумала, что та уснула, она услышала ее неясный, словно во сне, голос: — Императорская лечебница? Зачем ей в Императорскую лечебницу? Почему... он наказал меня тяжелой работой, но хочет отправить тебя в Императорскую лечебницу... Почему... ведь я красивее...

Голос становился все тише, пока наконец не затих. Се Чжили вздохнула. «Барышня, вы не знаете, но на самом деле мы обе в одинаковом положении — нас обеих заставляют делать то, что мы меньше всего хотим», — подумала она. Например, медицинская книга в ее руках: за всю ночь она прочитала всего две страницы. ...Голова болела.

Фэн Сюань на этот раз, похоже, был безжалостен к женщинам-врачам. Эти красавицы, нежные, как цветы и ивы, были так измучены, что не могли больше ни приводить себя в порядок, ни наряжаться. Целыми днями они ходили грязные и усталые, с ноющей спиной, судорогами в ногах и мозолями на руках. Женщины-врачи начали плакать и говорить, что больше не могут работать.

Доктор Цао сказал: — Если вы хотите уйти, можете получить у меня разрешение, вернуть месячное жалованье, и тогда вас отправят домой.

Женщины-врачи, измученные страданиями, тут же выстроились в длинную очередь перед столом доктора Цао. Се Чжили: — !

Бывает и такое? Она тайком пробралась в конец очереди.

Все женщины-врачи впереди радостно получили разрешения, но когда очередь дошла до Се Чжили, доктор Цао убрал печать: — Твое я не могу одобрить.

Се Чжили опешила: — ...Почему?

Доктор Цао посмотрел на нее и сказал: — Выйди, поверни направо, пройди десять палаток, затем поверни налево и иди в Главный штабной шатер к Великому Генералу, поняла?

Се Чжили бессильно опустила протянутые руки: — ...

Если бы у нее хватило смелости уволиться прямо перед Великим Генералом, разве она осталась бы здесь до сегодняшнего дня?

— Как продвигается чтение книг? — небрежно спросил доктор Цао. — Впредь отложи все второстепенные хлопоты женщин-врачей, и пусть медицинское искусство будет превыше всего. Великий Генерал возлагает на тебя большие надежды, так что не подведи его.

Се Чжили чувствовала, что каждое слово было как нож, пронзающий ее сердце, и ей оставалось лишь тащить свои ноги обратно в палатку, чтобы продолжать усердно учиться.

Женщины-врачи почти спешно разбежались, палатка заметно опустела, но все же несколько стойких остались, и Фу Юйли была одной из них. Ее нефритовые руки, нежные, как ростки лука, были покрыты несколькими кровяными мозолями и теперь были обмотаны бинтами, словно редиски. Она сидела на краю кровати, погруженная в раздумья, и, увидев вошедшую Се Чжили, вдруг спросила: — Я слышала, ты изначально была ветеринаром?

Се Чжили кивнула.

— А ты умеешь мыть лошадей?

Се Чжили: — О, еще как!

— ...Сейчас погода еще не очень жаркая, так что молодым и сильным лошадям мыться, конечно, можно. Но старых и слабых, или жеребят, в это время мыть нельзя. Если уж совсем необходимо, то только в помещении, и лучше подготовить несколько больших сухих полотенец, чтобы сразу же вытереть их насухо после мытья.