Глава 9: Второй двоюродный брат

Глава 9: Второй двоюродный брат

Интуиция Люй Цзяоцзяо не подвела: ее дражайшая бабуля действительно не собиралась так просто оставлять дело с ее отцом.

И вот, не прошло и нескольких дней с тех пор, как ее выпроводили, как она снова начала действовать.

На этот раз она сама не приехала, но, как и ожидала Цзяоцзяо, прислала им человека.

Этим человеком оказался не кто иной, как второй сын старшего дяди, ее двоюродный брат Люй Юн.

Догадавшись о цели его визита, Люй Цзяоцзяо язвительно спросила:

— Это ты отца себе признавать приехал?

Прошло больше трех лет с тех пор, как Люй Цзяоцзяо с отцом уехали из Датуна. За это время Люй Хунцзюнь возвращался туда, но Люй Цзяоцзяо — ни разу. Люй Юн помнил ее еще той жалкой девочкой, потерявшей мать и затравленной бабушкой.

Сейчас же, хоть на ее губах и играла насмешливая улыбка, в глазах светилась такая живость, что по сравнению с той, трехлетней давности, она казалась совершенно другим человеком.

«Второй дядя правильно сделал, что увез ее подальше от нашей родни», — подумал Люй Юн.

По сравнению с ее прежним жалким видом, нынешняя Цзяоцзяо нравилась Люй Юну гораздо больше, даже несмотря на ее недружелюбное отношение.

— Бабушка просто посадила меня в машину и забрала все деньги, что были при мне, — сказал он.

— Я могу дать тебе денег на обратный билет, — предложила Люй Цзяоцзяо. Лишь бы этот парень не создавал проблем ей и отцу, денег на билет было не жалко.

— Нет, я не хочу возвращаться. — Точно так же, как бабушка с дедушкой не считались со вторым дядей, его родители не считались с ним. Он хотел, как и второй дядя, быть подальше от них. — Но можешь не волноваться, я не собираюсь отбирать у тебя второго дядю.

Он прекрасно понимал, зачем и бабушка, и его родители хотели отдать его на усыновление Люй Хунцзюню.

Не для того, чтобы дать ему отца, и не для того, чтобы дать Люй Хунцзюню сына.

Их целью было состояние Люй Хунцзюня.

Хоть он и не обладал большими талантами, но элементарная совесть у него была.

— Я с детства знаю, что по-настоящему удержать в руках можно лишь то, что заработал собственными руками. Поэтому всего, чего я хочу, я добьюсь сам и не буду зариться на то, что мне не принадлежит.

У его родителей было трое сыновей, он был средним. С детства ему уделяли меньше внимания, чем старшему брату, и баловали меньше, чем младшего.

Он пытался бороться и спорить, но как бы он ни старался, то, что ему не предназначалось, так и оставалось чужим.

Постепенно он понял, что лучше надеяться на себя, чем возлагать надежды на других.

С тех пор как он это осознал, он редко испытывал разочарование, потому что все, что у него было, он зарабатывал сам, и никто не мог у него это отнять.

Конечно, пока у него было немного, но он твердо верил, что если будет стараться, то с возрастом сможет добиться большего.

Черты лица стоявшего перед ней юноши не были выдающимися, но когда он говорил это, в его глазах горела такая непоколебимая решимость, что он словно весь светился изнутри.

Самостоятельные и сильные люди обладают своим очарованием.

В прошлой жизни родители с детства учили ее быть самостоятельной и сильной. Хотя в этой жизни она не собиралась снова становиться такой, в глубине души она восхищалась такими людьми.

Поэтому, услышав его слова, ее первоначальная настороженность почти исчезла.

— И что ты собираешься делать дальше?

— Я хочу работать на шахте у второго дяди, — ответил он. Ему еще не исполнилось шестнадцати, и он не мог получить удостоверение личности. Без него найти работу было сложно, разве что у знакомых. — Конечно, это временно. Как только получу удостоверение, найду другой путь.

Он родился в конце 1980 года, до шестнадцатилетия оставалось несколько месяцев.

Он и раньше планировал, как только получит удостоверение, уехать из Датуна и найти где-нибудь работу.

Неожиданно бабушка и родители решили отправить его ко второму дяде на усыновление.

Когда они сказали ему об этом, он возражал, но понимал, что его мнение ничего не значит, поэтому просто подчинился их решению и приехал в Лунчэн.

Хотя он приехал, но не собирался следовать указаниям бабушки и не думал вечно сидеть на шее у Люй Хунцзюня.

Он не хотел, чтобы Люй Цзяоцзяо думала, будто он приехал отобрать у нее отца, поэтому постарался все объяснить предельно ясно.

Услышав это, Люй Цзяоцзяо осталась довольна.

— Я ничего не понимаю в делах на шахте. Поговори об этом с папой сам, когда он вернется.

— Уже поздно, так что сегодня я переночую здесь, а завтра утром пойду искать второго дядю.

— Раз бабушка отправила тебя сюда напрямую, она наверняка позвонила папе. Скорее всего, он приедет сюда сегодня вечером.

После прошлого инцидента отец боялся оставлять ее одну наедине с кем-либо из родни, опасаясь, что ее снова обидят.

Кто знает отца лучше дочери?

Она не ошиблась. Не успела она договорить, как в дверях появился запыхавшийся Люй Хунцзюнь.

Не дожидаясь, пока она поприветствует его, он с порога затараторил:

— Цзяоцзяо, папа сказал, что у него на всю жизнь будешь только ты, одна дочка, и других детей не будет! Цзяоцзяо, ты должна верить папе! Не слушай никого и не сомневайся в папе!

С тех пор как он забрал ее из больницы, Люй Хунцзюнь все время пропадал на шахте.

Он хотел поскорее закончить дела и через пару дней приехать навестить ее, но тут позвонила его неугомонная мать и сообщила, что отправила ему сына.

Услышав это, Люй Хунцзюнь тут же выбрался из шахты и, не теряя ни минуты, помчался в поселок, боясь, что дочка, наслушавшись Люй Юна, начнет надумывать себе невесть что.

Поэтому он был весь перепачкан угольной пылью и покрыт потом.

По его словам Люй Цзяоцзяо поняла, что он мчался сюда со всех ног.

Как же сильно он боялся, что ее обидят, раз довел себя до такого состояния.

Люй Цзяоцзяо, никогда не знавшая такой отцовской любви, посмотрела на Люй Хунцзюня, и у нее защипало в носу, а глаза наполнились слезами.

— Папа, я помню все твои слова. Я не стану сомневаться в тебе и думать, что ты хочешь других детей, из-за чьих-то слов.

— Папе не нужно беспокоиться, что Цзяоцзяо обидится из-за этого. Так что, если подобное случится снова, папе не нужно так спешить, хорошо?

Увидев покрасневшие глаза дочери, Люй Хунцзюнь растерялся:

— Хорошо, хорошо, как Цзяоцзяо скажет, так и будет. Только не расстраивайся из-за этого, ладно?

Из глаз потекли горячие капли — не иначе как слезы, то, чего она никогда не позволяла себе в прошлой жизни.

Ее отец из прошлой жизни — и внешностью, и способностями — легко затмил бы этого неряшливо одетого, не знающего, куда деть руки и ноги, грубоватого мужика.

Но ей был дороже этот обычный, самый что ни на есть простой работяга. Вытерев глаза и шмыгнув носом, Люй Цзяоцзяо укоризненно сказала:

— Ну вот зачем ты каждый раз доводишь меня до слез?

В прошлой жизни ей так не хватало любви, что теперь эта безграничная любовь Люй Хунцзюня каждый раз трогала ее до глубины души.

Услышав ее слова, Люй Хунцзюнь снова поспешно согласился:

— Это папа виноват, папа виноват. В следующий раз папа так не будет.

Видя, что он снова берет вину на себя, Люй Цзяоцзяо беспомощно вздохнула:

— Папа, ты сначала пойди умойся и переоденься, а потом мы поедим и поговорим.

Убедившись, что дочь действительно не слишком расстроилась, Люй Хунцзюнь наконец обратил внимание на стоявшего рядом племянника:

— Поговорим, когда я выйду.

— Хорошо, второй дядя, иди.

Когда Люй Хунцзюнь ушел, Люй Юн с завистью посмотрел на Люй Цзяоцзяо:

— Из всех братьев и сестер тебе завидуют больше всех.

У бабушки Люй было трое сыновей и две дочери. Люй Хунцзюнь был единственным, у кого был всего один ребенок, к тому же девочка.

Когда Сяо Тин была жива, они оба работали, и по политике планирования семьи им нельзя было иметь больше детей.

Но после смерти Сяо Тин второй дядя продал свою «железную рисовницу» и вполне мог бы снова завести детей.

Однако он не только не думал о новых детях, но и не собирался снова жениться, так и жил один с дочерью, отдавая всю свою отцовскую любовь ей одной.

— Мой старший брат — старший внук, и дедушка с бабушкой, и мои родители очень его любят. Но вся их любовь вместе взятая не сравнится с любовью второго дяди к тебе.

Он не добавил еще одного: и дедушка с бабушкой, и его родители любили старшего брата в расчете на то, что он отплатит им в будущем.

А любовь второго дяди к Люй Цзяоцзяо была бескорыстной, он просто любил ее, ничего не требуя взамен.

Такой чистой отцовской любви позавидовал бы каждый.

— Да, мой папа — самый лучший в мире, — без тени сомнения согласилась Люй Цзяоцзяо.

Хотя она провела с Люй Хунцзюнем не так много времени, но и унаследованные воспоминания прежней хозяйки тела, и эти несколько встреч подтверждали слова Люй Юна.

Вспомнив, как двоюродные сестры со стороны тети и двоюродная сестра со стороны третьего дяди всегда говорили о ней с нескрываемой завистью, Люй Юн лишь пожелал, чтобы его второй дядя всегда так же хорошо относился к этой кузине.

— Это очень хорошо.

— Я тоже так думаю. — Поэтому, если только Люй Хунцзюнь сам не захочет снова жениться и завести детей, любой, кто попытается разрушить их отношения, будет для нее врагом. — Но такой отец, как мой, — это большая редкость, так что можешь завидовать, но не стоит из-за этого расстраиваться.

— Такого отца, как второй дядя, действительно не найти, — согласился Люй Юн. За свои шестнадцать лет он не встречал никого, кто бы не предпочитал мальчиков девочкам, не считал, что «много сыновей — много счастья», и не ждал отдачи от дочери.

— Хоть у тебя и не может быть такого отца, но в будущем ты сам можешь стать таким отцом, чтобы твои дети тоже стали объектом зависти, — дала ему отличный совет Люй Цзяоцзяо.

Шестнадцатилетний парень больше всего мечтал вырваться из дома и никогда не задумывался о женитьбе и детях. Услышав слова Люй Цзяоцзяо, он тут же покраснел как рак.

— Я сейчас даже себя прокормить не могу, куда уж мне думать о таком далеком будущем.

— Ты прав. Тот, кто не может себя обеспечить, не имеет права жениться и заводить детей, — серьезно согласилась Люй Цзяоцзяо, а затем с самым добрым видом посоветовала: — Так что тебе нужно все хорошенько спланировать.

— Но я не знаю, что я могу делать, — признался он. Он закончил школу в июне. Сам он хотел учиться дальше, но не поступил в техникум, а родители не хотели, чтобы он шел в старшую школу, так что ему пришлось вернуться домой. — Эти несколько месяцев я помогал на шахте. Кроме шахтерской работы, я ничего толком не умею.

— Значит, тебе нужно потратить время и силы, чтобы узнать этот мир получше, — сказала Люй Цзяоцзяо. Другими словами, расширить кругозор.

Только когда кругозор широк, появляются большие возможности.