Глава 8. Ложное обвинение

— Сила ребенка невелика, но из-за того, что у Цяо Ань белая кожа, на тыльной стороне ее правой руки сразу же появилось красное пятно.

— Цяо Ань никогда не общалась с такими маленькими детьми, но она любила детей, очень любила.

— Просто в прошлой жизни, до самой ее смерти, у нее с Гу Чжихэном ничего не было. Более того, когда ей было двадцать шесть лет, мать Гу Чжихэна отвела ее в больницу на обследование.

— Врач сказал, что из-за ожирения ей будет трудно забеременеть, и у нее никогда не будет собственных детей.

— Увидев сейчас, как маленький ребенок катается по земле и плачет, Цяо Ань почувствовала комок в горле.

— Перестань плакать, расскажи тете, что случилось.

— Не обращая внимания на сопротивление мальчика, Цяо Ань подняла его.

— Одной рукой она обняла ребенка за талию, а другой стряхнула пыль с его одежды.

— Она только дважды хлопнула, как подбежала молодая женщина.

— Что ты делаешь?

— Цяо Ань подняла голову и посмотрела на эту женщину. Она знала ее, видела много раз.

— Каждый раз, когда она видела ее, эта женщина держала в руках мобильный телефон и смотрела в него. Будь то во время еды или прогулки, она всегда опускала голову и смотрела в телефон.

— Цяо Ань отпустила мальчика: — Это твой ребенок?

— Чжун Хун подошла с телефоном в руках и потянула мальчика: — Она тебя ударила?

— Мальчик робко отступил назад, за спину Цяо Ань, и покачал головой: — Нет, это ты, мама.

— Как ты разговариваешь? Попробуй еще раз сказать что-нибудь подобное, — Чжун Хун огляделась. В это время военнослужащие, живущие в семейном квартале, постепенно возвращались, и она боялась, что ее увидят.

— Она хотела забрать своего ребенка, но ребенок отказывался идти с ней и прятался за спиной Цяо Ань.

— Чжун Хун сразу же возненавидела Цяо Ань.

— Ты, жирная свинья, погоди у меня, — она с ненавистью указала на Цяо Ань, внезапно села на землю и заголосила: — Люди, помогите! Эта толстуха отняла у моего сына мороженое и бьет его! Помогите!

— Цяо Ань впервые видела, чтобы человек так скандалил, и немного растерялась.

— Пока она была в оцепенении, Чжун Хун уже подтащила мальчика к себе, обняла его и горько заплакала.

— Военнослужащие вернулись. Все жили в семейном квартале, постоянно встречались друг с другом. Даже если они не знали имен, то знали, кто есть кто, кто с кем в браке.

— И Цяо Ань они все знали. Втайне они смеялись над Цяо Ань и сочувствовали Гу Чжихэну.

— Подумать только, командир Гу и способный, и образованный, и семья, и внешность – все при нем, но женился на такой женщине.

— Люди любят все красивое. Если сравнить Цяо Ань и Чжун Хун, то, независимо от того, кто прав, а кто виноват, симпатии будут на стороне той, что красивее.

— Невестка, что с тобой? Вставай, расскажи, — двое молодых солдат подняли Чжун Хун и начали расспрашивать.

— Из слов Чжун Хун они узнали, что Цяо Ань не только отняла у ребенка мороженое, но и ударила его.

— Они хотели упрекнуть Цяо Ань, но не имели права.

— Один солдат сказал: — Я думаю, вот что. Подождем, пока вернется командир Гу, расскажем ему об этом, пусть он поговорит с невесткой.

— Цяо Ань стояла там, видя взгляды, которыми ее одаривали: презрение, недовольство, и, больше всего, гнев.

— Она опустила голову, глядя на свои белые кроссовки. Ей казалось, что она сейчас преступница, а они – ее судьи.

— Отдать ее на суд Гу Чжихэну… От одной мысли о холодном лице Гу Чжихэна у Цяо Ань задрожали ноги.

— Поразмыслив, она решила, что если из-за этого Гу Чжихэн заговорит о разводе, то пусть уж лучше она возьмет вину на себя.