Глава 4 (Часть 1)

Чэн Циюй отдернула руку.

— Раньше все было в порядке, а теперь ты меня придавил так, что у меня внутренние травмы. А ты как? Цел?

Жун Шэнь пошевелился и произнес одно слово:

— Нога.

Чэн Циюй оттолкнула его, встала и осмотрела.

— Возможно, повредил кость при падении. Сможешь идти?

— Думаю, да.

Когда она помогла ему подняться, Жун Шэнь вдруг протянул руку.

— У тебя лицо ранено.

Чэн Циюй вытерла лицо.

— Нет, тебе показалось.

Жун Шэнь увидел, что ее лицо просто испачкано кровью, и вздохнул с облегчением. Внезапно разговор оборвался, и они некоторое время шли в молчании. Наконец Жун Шэнь спросил:

— Мы идем обратно?

— Я не знаю.

— ...Так где мы сейчас?

— Точно могу сказать, что мы все еще на охотничьих угодьях. Но где именно — не знаю.

Было непонятно, где они находятся. К тому же, казалось, вечерело. Здесь могли водиться дикие звери, оставаться на ночь было нельзя.

Найдя большое дерево, Чэн Циюй помогла Жун Шэню прислониться к нему и сесть.

— И что теперь делать?

Прождав довольно долго и не услышав ответа, Чэн Циюй посмотрела на Жун Шэня, который прислонился к дереву и отдыхал с закрытыми глазами. Она пнула его ногой.

— Живой?

Жун Шэнь, не поднимая головы, ответил:

— Почти.

— Ц-ц-ц.

— Теперь, когда я повредил ногу и не могу нормально передвигаться, я стал обузой. Тебе лучше уйти поскорее.

Чэн Циюй искоса взглянула на него.

— Правда? Тогда я пошла?

— Угу.

Услышав ответ Жун Шэня, Чэн Циюй тут же убежала. Когда Жун Шэнь поднял голову, от нее и след простыл.

Рядом с Жун Шэнем из ниоткуда возникла черная тень. Тень подошла и опустилась на колени перед Жун Шэнем.

— Приветствую Вас, Ваше Высочество.

— Как ты здесь оказался?

— Подчиненный почувствовал, что Ваше Высочество в беде. Ваше Высочество, позвольте подчиненному излечить Ваши раны.

Жун Шэнь поднял руку, останавливая его.

— В прошлый раз ты слишком сильно ударил. Мы же договорились разыграть спектакль, а ты чуть не убил меня. Скажи-ка, А Лю, ты ведь не мстишь мне?

— Как подчиненный посмел бы? Чем серьезнее раны, тем больше Фэн Хуан будет о Вас беспокоиться.

— Ладно, убирайся скорее. Она скоро вернется.

Жун Шэнь закрыл глаза, прислонившись к дереву, и стал молча ждать. И действительно, вскоре Чэн Циюй прибежала обратно.

Черная тень тут же исчезла.

Чэн Циюй подбежала вприпрыжку, держа в руке какой-то плод.

— На, держи.

Жун Шэнь взял плод и повертел его в руке.

— Ешь же, скорее ешь!

Жун Шэнь поднес плод ко рту и откусил.

— Немного кисловат.

Чэн Циюй наклонилась к нему.

— И что еще? Есть какие-нибудь другие ощущения? Ну, например, боль в животе, во внутренних органах? Не хочется кататься по земле от боли?

— Почему мне должно быть так больно, что захочется кататься по земле?

Чэн Циюй глубоко вздохнула и кивнула сама себе.

— Хм, похоже, не ядовитый.

Рука Жун Шэня крепче сжала плод. Он сдержал порыв задушить стоящую перед ним девушку.

— Я принесу тебе воды, промыть рану.

Жун Шэнь долго смотрел вслед уходящей Чэн Циюй. Снова появилась черная тень, и раздался хриплый голос:

— Неожиданно, Ее Величество Фэн Хуан весьма верна дружбе.

Жун Шэнь усмехнулся, глядя на надкушенный плод в руке, и тихо пробормотал:

— Какая там верность дружбе. Она просто заблудилась и не может найти дорогу назад, вот и вернулась.

Черная тень благоразумно промолчала.

Чэн Циюй принесла воду в свернутом листе.

— Вот, держи, промой.

— Благодарю генерала за щедрость.

Чэн Циюй хотела было взять плату, но подумала, что перед ней раненый, и передумала. Однако вечерело, и оставаться здесь было слишком опасно. Если появятся дикие звери, она-то сможет себя защитить, но тащить с собой еще одного человека — это все равно что доставлять еду зверям.

— Не нужно терзаться. Если придут звери, спасайся сама.

Чэн Циюй широко раскрыла глаза, глядя на него. Этот тип…

— Я не умею читать мысли.

«Ага, как же, поверю я тебе!»

— Я правда не умею. Это у тебя все мысли на лице написаны.

Чэн Циюй потерла лицо. Неужели так заметно? Впрочем, хоть у нее и были такие мысли, но раз уж этот тип их озвучил, ей стало как-то неловко уходить. Ладно, будь что будет. Она плюхнулась рядом с Жун Шэнем.

— Давай быстрее, промывай. Будет плохо, если мы привлечем зверей.

— Ты бы тоже умылась, я смотрю, ты…

— Я не ранена, ты промывай.

На самом деле у Чэн Циюй был секрет. Строго говоря, она не была настоящей Чэн Циюй. Она была всего лишь столетним призраком, скитавшимся по миру, чьей душе некуда было приткнуться.

С тех пор как она вселилась в тело Чэн Циюй, она обнаружила новую способность: какие бы раны она ни получала, они заживали сами собой, причем чем тяжелее была рана, тем быстрее она заживала. Раньше, во время войн, ее тело было сплошь покрыто ранами, а несколько костей даже были деформированы от ударов.

На следующий день все раны полностью исчезали, заживали без следа. Она даже подпрыгивала на месте от радости. Но тогда ее отец — генерал Чэн — чтобы никто ничего не заподозрил, заставил ее пролежать в постели месяц или два.

Об этом знали немногие. Если она случайно ранилась и рана быстро заживала, никто особо не удивлялся. В армии были солдаты с похожей особенностью — то ли из-за крепкого здоровья, то ли еще почему-то. Все думали, что и у нее это просто отменное здоровье.

Раны от падения со склона давно зажили. Конечно, заживление не могло заставить исчезнуть и кровь — раны затягивались, но следы крови оставались, как и дыры на порванной одежде.

Например, на рукаве ее костюма для верховой езды была дыра. Чэн Циюй потрогала ее пальцем. Ей показалось, что если она прорвет ткань дальше, то ее секрет раскроется.

Поэтому она стала ковырять дыру на одежде Жун Шэня.

— Ты что делаешь?

— А? Ничего, просто смотрю твою рану.

— Со мной все в порядке.

— Ох. — Чэн Циюй отдернула руку. Поскольку они шли наугад, то фактически блуждали. Сидя под деревом, Чэн Циюй задумалась. Что-то было не так. Возможно, она случайно забрела вглубь угодий. Но Жун Шэнь? Как он там оказался?

— А ты… как ты там очутился?