Токийская школа

Токийская школа.

Честно говоря, я не очень понимала, что творилось потом.

Знаю только, что Сугуру Гето оттащил всех в соседнюю пустую спальню. Годжо Сатору так крепко вцепился в одеяло, что его пришлось тащить вместе с ним.

Когда Гето наконец со всеми управился, было уже больше трёх часов ночи.

Он помог мне сменить постельное бельё и принёс новое одеяло. В этот момент зазвонил телефон — вызов от помощника куратора с новым заданием.

Гето ещё не совсем протрезвел. Он стоял на балконе, облокотившись на перила, разговаривал по телефону и закрытыми глазами массировал виски, время от времени отвечая: «Угу, понял».

Закончив разговор, он глубоко вздохнул и повернулся ко мне.

— Ну, я пойду на задание. Нахоко, отдыхай.

— Подожди… — окликнула я его.

Он с улыбкой склонил голову, ожидая продолжения.

Я теребила рукав и тихо спросила: — Может, тебе стоит отдохнуть? Ты вчера вернулся поздно, не спал всю ночь, да ещё и столько выпил…

— Всё в порядке, — беззаботно ответил он.

— Подожди минутку, — я бросилась на кухню и достала из холодильника тофу, ростки фасоли и морские водоросли, чтобы приготовить суп от похмелья.

Рецепт был простым, и меньше чем через десять минут суп был готов. Я протянула ему миску и с надеждой посмотрела на него.

— Выпей, может, станет легче.

Он посмотрел на меня, медленно моргнул и тихо сказал: — Нахоко, ты так много умеешь и так заботишься обо мне… У меня создаётся впечатление, что между нами что-то есть.

Я сразу покраснела, но всё же улыбнулась ему.

Балконная дверь была открыта, и прохладный ночной ветер играл с выбившимися из причёски прядями, щекоча мне лицо. Я заправила волосы за ухо, и моя улыбка стала шире. В моих глазах, обращённых к нему, светилось счастье.

Он посмотрел на меня, на мгновение отвел взгляд и, дождавшись, пока суп немного остынет, выпил его залпом.

Когда он поставил миску, я тут же спросила: — Как вкус? Нормально?

Я сама никогда не пробовала суп от похмелья, но видела, как его пьют господа из клана Дзенъин. Обычно они при этом хмурились.

Поэтому я решила, что на вкус он не очень.

Но на лице Сугуру Гето не было никаких эмоций. Он, как всегда, спокойно ответил: — Вполне нормально, ведь это ты приготовила.

Я облегчённо вздохнула.

Внезапно я почувствовала тепло на голове.

Сугуру Гето нежно погладил меня по голове.

— Ну, я пошёл. Задание недалеко, если всё пойдёт хорошо, завтра вечером вернусь. Нахоко, хочешь что-нибудь?

Я обняла его руку.

Его рука была тёплой. Я прижалась к ней щекой и робко попросила: — Шарик проклятой энергии… Можешь принести?

— Хм?

Он тихо переспросил, опустив взгляд на мою щеку.

Я посмотрела ему в глаза. — Шарик проклятой энергии… Можно его не съедать сразу…?

Он удивлённо склонил голову, видимо, не понимая, что я имею в виду, но всё же с улыбкой согласился.

…

Я смотрела, как он уходит.

Оставшись одна в комнате, я медленно выдохнула. Меня накрыла волна усталости. Я едва не упала, добираясь до кровати. Мягкое одеяло окутало меня, даря чувство безопасности.

Но по привычке я не сразу уснула. Перевернувшись на спину, я смотрела в потолок и, подняв правую руку, писала в воздухе пальцем три иероглифа: «спасти», «синий», «красный».

Это были те самые слова, которые Годжо Сатору написал мне на бумажке.

С тех пор я каждый вечер перед сном тренировалась писать их, повторяя движения его руки.

Сначала мне приходилось смотреть на записку и медленно выводить каждый штрих. На один иероглиф уходило три-четыре минуты, а потом ещё столько же, чтобы проверить, не ошиблась ли я.

На все три иероглифа уходило около двадцати минут.

Но теперь я могла писать их по памяти, не глядя на записку.

На это уходило всего несколько секунд.

Этот прогресс наполнял меня радостью. Я чувствовала, что чего-то достигла.

Словно я становилась немного ближе к тем девочкам в школьной форме, которых видела на улице.

Я свернулась калачиком на боку, подложив руки под голову, и уснула.

Даже с закрытыми глазами я продолжала видеть эти три иероглифа.

Я была счастлива.

Я медленно погружалась в сон.

Не знаю, сколько я проспала, но меня разбудил шум из соседней комнаты. Кто-то бросал подушки в стену.

— Старший Годжо, у тебя звонит телефон. Это задание? Ты идёшь на задание? — спросил кто-то.

Это был голос первокурсника. У него был довольно обычный голос, но его всегда выдавала застенчивость, что делало его узнаваемым среди самоуверенных магов техникума.

— Не-а… У меня голова раскалывается, никуда я не пойду… — послышался невнятный ответ.

Остальное я не разобрала.

Вскоре я снова уснула.

Когда я проснулась, было уже почти вечер.

После вчерашнего шума я спала очень крепко.

Я хотела перевернуться, но почему-то не могла пошевелиться.

Мне было жарко, как в печке, и что-то тяжёлое лежало на мне.

Время от времени мне в ухо дул тёплый влажный ветерок, и это ужасно щекотало…

Наконец я с трудом открыла глаза.

И тут же пришла в себя.

Годжо Сатору лежал со мной в одной кровати, крепко обнимая меня, как плюшевую игрушку. Его пушистая белая голова покоилась у меня на шее.

Тёплое дыхание, которое я чувствовала, было его дыханием.

Одеяло оказалось у него под ногами, вот почему я не могла его стянуть, даже во сне.

Мой мозг отключился. Я совершенно не понимала, когда он пришёл.

Через некоторое время я пришла в себя.

Я осторожно попыталась высвободиться из его объятий.

Но стоило мне пошевелиться, как он обнял меня ещё крепче, уткнувшись головой мне в шею.

— Что такое? Я так хочу спать… — пробормотал он сонным голосом.

Я замерла, собралась с духом и легонько толкнула его.

Он невнятно промычал: — Ммм…

Через некоторое время он поднял голову, приоткрыл глаза и сонно спросил: — Зачем ты меня толкаешь? Я так устал. Гето, наверное, меня отравил, я сразу вырубился, и у меня ужасно болит голова…

Он зевнул и снова хотел уткнуться мне в шею.

Я быстро показала жестами на соседнюю комнату, а потом на него.

Мне самой показалось, что мои жесты были сумбурными, но, как ни странно, он понял, что я имею в виду.

Он положил голову на подушку и, уткнувшись в неё, пробормотал: — А, ты про это… Мне почти сразу после того, как я уснул, пришло задание. Но когда я собрался идти, Гето написал, что уже выполнил его за меня. Так что я его простил. Я хотел спать дальше, но обнаружил, что в моей кровати, кроме меня, ещё три человека. Это было так… неприятно! Вот почему мне было так неудобно спать. А потом я вспомнил, что ты спишь одна, и решил, что для двоих места хватит. Но знаешь, это ещё не всё…

Внезапно он изменил тон и посмотрел на меня.

Его синие глаза, особенно яркие в вечернем свете, медленно моргнули.

— Что вы вчера делали с Гето?

— Я всё видел.

— Его язык был у тебя во рту.