Глава 1 (Часть 2)

Чжо Чэн не стал настаивать, чтобы Сяо Жу сразу высказала свое мнение. Он взял телефон и весь вечер изучал информацию о школах.

— В какую школу ты хочешь пойти? — спросил Пэй Цун, моя посуду, у Пэй Цзиншаня, который сидел на диване и ел мандарины.

Пэй Цзиншань не думал об этом и не интересовался школами поблизости.

Он на мгновение замер, но быстро пришел в себя: — Решай сам. Мне все равно.

— Тогда я поговорю с соседом, чтобы ты учился в одной школе с его дочерью, Цунлин. Как тебе такая идея?

Пэй Цзиншань приподнял бровь: — Решай сам.

Это означало согласие.

Пэй Цун еще никогда не видел сына таким послушным.

На следующий день он снова постучал в дверь семьи Чжо.

— Мой сын с тех пор, как мы переехали, ни с кем не подружился, кроме вашей Цунлин. Он с детства замкнутый, и я подумал, что ему нужно больше общаться со сверстниками. В какую школу пойдет Цунлин? Может быть, они будут учиться вместе? Я заметил, что твоя жена не очень хочет отпускать дочь одну в школу. Мой сын — мальчик, он сможет защитить ее, если они будут ходить вместе.

Чжо Чэн кивнул: — Я тоже так думаю. Всю ночь не спал, выбирал школы поближе к дому. Посмотри, может, что-то подойдет, чтобы дети учились вместе. Так им будет спокойнее.

Пэй Цун думал, что ему придется долго уговаривать Сяо Жу, но, к его удивлению, она уже согласилась.

— Я не очень хорошо знаю этот район, — сказал он, махнув рукой. — Выбирай, что считаешь нужным. Просто моего сына в прошлой школе обижали, поэтому хотелось бы найти школу с хорошей атмосферой.

Чжо Чэн полностью с ним согласился.

— Мы с Сяо Жу тоже переживаем, что Цунлин могут обидеть, поэтому очень тщательно выбираем школу. Пусть идут в Экспериментальную среднюю школу, она ближе всего к дому. Это государственная школа с хорошей репутацией. За последние годы там не было случаев драк и хулиганства, так что довольно безопасно, и мы можем не волноваться.

После того как решение было принято, Пэй Цзиншань начал ходить в школу и возвращаться домой вместе с Чжо Цунлин.

Сяо Жу все еще беспокоилась, и, чтобы успокоить ее, Пэй Цзиншань даже носил портфель Цунлин.

Сначала они молчали всю дорогу, но постепенно стали общаться.

Путь до школы был недолгим, всего десять минут пешком.

Пэй Цзиншань шел за Чжо Цунлин, неся ее портфель, и молчал, как статуя.

Этот район был довольно безопасным, здесь не было хулиганов, но Пэй Цзиншань все равно был настороже.

Он не только следил за всем вокруг, но и не подпускал Цунлин ко всему, что могло представлять для нее опасность, даже к бродячим кошкам.

Чжо Цунлин так долго не выходила из дома, что ей все было интересно.

В подростковом возрасте любопытство особенно сильно, как и желание все потрогать своими руками.

Ей хотелось коснуться всего, что она видела, но в первый же день Сяо Жу тысячу раз повторила Пэй Цзиншаню, что на улице все грязное и может навредить здоровью Цунлин.

Хотя Пэй Цзиншань был не совсем согласен, он строго следовал указаниям Сяо Жу и не позволял Цунлин ничего трогать.

Чжо Чэн и Пэй Цун предупредили учителей о состоянии здоровья Чжо Цунлин.

Но другие дети об этом не знали, поэтому поведение Пэй Цзиншаня показалось им странным.

Пэй Цзиншань уже сталкивался с подобным: над ним смеялись, шептались за спиной, а иногда и открыто указывали пальцем.

Он привык к этому, но не хотел, чтобы Цунлин пережила то же самое.

Однако он не знал, что делать.

Раньше, когда его дразнили, он дрался, но это оборачивалось против него. Учителя безоговорочно верили другим ученикам и вызывали в школу Шэнь Тин, обвиняя Пэй Цзиншаня.

Каждый раз Шэнь Тин приходила в ярость.

Она никогда не была ласкова с Пэй Цзиншанем, только ругала и била его, а в таких ситуациях особенно.

Поэтому Пэй Цзиншань научился молчать и терпеть.

Лед тронулся одним днем, когда они возвращались из школы.

В этом районе училось много детей из их школы.

Увидев Пэй Цзиншаня, идущего за Чжо Цунлин, они начали хихикать и показывать на них пальцем.

Пэй Цзиншань уже научился не обращать внимания на такие взгляды, но сегодня, идя позади Чжо Цунлин, он почувствовал давно забытое ощущение неловкости, словно на него смотрели сотни глаз.

Он ускорил шаг, закрывая ее собой от любопытных взглядов. К его удивлению, Чжо Цунлин никак не реагировала на шепотки и смешки. Она спокойно шла сквозь толпу, не удостоив их даже взглядом.

Для Чжо Цунлин эти дети значили меньше, чем брошенный щенок на обочине дороги.

— Они говорят о нас гадости. Ты не обижаешься? — спросил Пэй Цзиншань. — Если тебе неприятно, я…

Чжо Цунлин подняла на него глаза.

Пэй Цзиншань, молчавший несколько месяцев, впервые заговорил с ней, да еще и проявил заботу.

Это удивило и обрадовало Чжо Цунлин.

— А что ты можешь сделать? — улыбнулась она, прищурив глаза. — Подpaться с ними? В этом нет необходимости. Пусть говорят, им скоро надоест.

— Похоже, ты к этому привыкла.

— Конечно, привыкла. Со мной такое уже случалось. Так что все в порядке, пусть говорят, что хотят.

— Значит, ты тоже…

— Что значит «тоже»? Ты такой же, как я? Но, похоже, ты не очень-то умеешь справляться с такими ситуациями.

Дойдя до дома, Пэй Цзиншань не стал продолжать разговор.

Он отдал Цунлин портфель: — До завтра.

На следующий день, выходя из дома, Чжо Цунлин несла в руках что-то помимо портфеля.

Пэй Цзиншань взял ее портфель, и в его руку сунули что-то холодное.

Он посмотрел на Чжо Цунлин, которая, улыбаясь, морщила нос, и опустил глаза.

В его руке лежало румяное яблоко.

— Это мне?

— Да.

— Спасибо… — Пэй Цзиншань снова замолчал.

Чжо Цунлин привыкла к его молчаливости и повернулась, чтобы идти в школу.

— Вчера было так много домашнего задания, я делала его до поздней ночи, — пожаловалась Чжо Цунлин, подражая другим ученикам.

Она испытывала одновременно и новизну, и чувство принадлежности к коллективу.

— Угу, — ответил Пэй Цзиншань. Вчера он впервые добросовестно сделал все уроки.

Пэй Цун отложил работу и, сев рядом с сыном, помогал ему разбираться с заданиями.

Хотя Пэй Цун постоянно ворчал: «Так писать нельзя! Кто тебя этому научил? Тебя ничему не научишь!», Пэй Цзиншань подавил желание огрызнуться и выполнил все задания.

Время летело быстро, приближались выпускные экзамены.

За два года многое изменилось.

Например, замкнутый и необщительный мальчик научился шутить и смешить девочку, а послушная и наивная девочка научилась возражать матери, когда та пыталась ее контролировать.

Жизнь шла своим чередом, две семьи стали ближе, а отец с сыном все больше походили на настоящую семью.

Они ссорились, но после ссоры, хоть и с неохотой, садились за стол вместе.

Близкие друзья могли поссориться из-за какой-нибудь мелочи и весь день не разговаривать. Тогда их обычно шумный путь в школу становился тихим, и только шорох одежды нарушал молчание.

— Цзиншань, собирай вещи, мы уезжаем, — эти слова, как гром среди ясного неба, обрушились на Пэй Цзиншаня.

— Почему? Куда мы едем? — спросил он.

— На Юг, — ответил Пэй Цун с трудом. — Твой дедушка умирает. Семья нуждается во мне.

— А как же я? — Пэй Цзиншань засыпал отца вопросами.

Он не мог понять, как это возможно: только вчера он попрощался с Чжо Цунлин, а завтра уже не увидит ее.

— Послушай меня и поехали.

Пэй Цзиншань запаниковал, он не знал, как отказаться.

— Но я же учусь! — отчаянно пытался он найти хоть какой-то аргумент.

— Когда мы вернемся на Юг, я найду тебе другую школу.

Пэй Цун не собирался отказываться от огромного наследства из-за детских капризов сына.

И они сели на поезд, идущий на Юг.