Примечание к части
Ну, понеслась...
Проснувшись намного раньше обычного, Тэхён первым делом потянулся за телефоном, но сообщения, которые он отправлял, так и остались висеть непрочитанными.
Чонгук уехал от него накануне вечером, пообещав отписаться по приезде, однако, прождав до глубокой ночи, от него так ничего и не пришло. И все попытки связаться — Тэхён даже позвонил, наплевав на позднее время, — оказались тщетными: Чонгук не отвечал.
Панические мысли, что тот мог попасть в аварию или случилось что-то еще, отогнать не выходило, и он половину ночи мониторил сводки происшествий. К счастью, ни имени Чонгука, ни черной Ауди в них не упоминалось. Это несколько успокаивало.
Возможно, паниковать нет причин и Тэхён себя накручивает, только вот объективно поводов для переживаний хватало. Взять хоть тот случай, когда Чонгук чуть не сбил женщину. Или происшествие с Юнги, а ведь у команды Юидо после матча к Чонгуку гораздо больше претензий, чем было тогда к его лучшему другу… Они наверняка хотят отомстить, ведь Чонгук буквально сделал все, чтобы их дисквалифицировали.
Тэхён вздохнул, растер лицо и, отложив телефон, поплелся умываться и собираться в школу.
Прежде не было практически ни одного вечера, чтобы они хотя бы не пожелали друг другу спокойной ночи. Конечно, Чонгук мог устать настолько, что, вернувшись домой, просто вырубился… Тэхён искренне надеялся, что именно так оно и было. Нужно просто еще немного подождать — и тот обязательно напишет. Тэхён заставил себя позавтракать, хотя от переживаний кусок в горло не лез, и продолжил собираться.
Уже стоя у двери, он поддался порыву и запихнул в сумку папку. Ту самую, которую принес Чонгук.
Тем вечером они нашли в сети все адреса, указанные в списке, и проверили, что там находится. Оказалось, большинство — жилые дома старого типа, построенные чуть не в середине двадцатого века[45]. Тэхён тогда неподдельно изумился: там могли быть строения, которые уцелели во время бомбежки Сеула[46]… Но самое интересное, что все они располагались недалеко от центра, в районе, который в последние два года стремительно развивался. По крайней мере, там активно выкупались земельные участки, где затем строились высотные жилые комплексы. Совсем неудивительно, что одним из застройщиков значился отец Чонгука. Имена остальных Тэхёну ни о чем не говорили, но некоторые из них оказались знакомы Чонгуку — тот рассказал, что встречал этих людей на светских мероприятиях.
И не было бы в этом ничего криминального, если бы не история госпожи Чой, той самой чуть не сбитой Чонгуком женщины…
Выходило, что не все жильцы района соглашались переехать, и, скорее всего, методы, которыми их убеждали, были не всегда законными.
Он видел, что Чонгук пришел к тем же выводам, и видел, как сильно это ударило по нему, но утешить его Тэхёну было нечем…
Он попытался было найти хоть какую-то информацию о том, какое жилье предлагали людям взамен, но безуспешно. Вероятно, сведения содержались лишь в договорах… Как бы то ни было, на следующий день он принялся копаться в сети и нашел несколько громких случаев, когда застройщики буквально вынуждали жильцов переезжать в гораздо худшие условия, чем были у них прежде. Однозначно утверждать, что отец Чонгука поступает так же, заставляя собственников подписывать бумаги, используя угрозы или… что-то похуже, было нельзя. Но на размышления наводило.
А еще оставалась проблема с чертовой папкой: Чонгук поступил не слишком разумно, просто забрав документы. Мало того, он их не просто молча забрал, он сколько-то дней возил их в машине, не способный решить, что со всем этим делать, и шанс, что отец Чонгука пропажу обнаружит, — если уже не обнаружил — возрастал в геометрической прогрессии. Нужно было хотя бы сфоткать их или снять копии, чтобы сразу вернуть в сейф… О чем Тэхён тогда и сказал Чонгуку. Копии они сняли, но план незаметно вернуть папку на место провалился сразу же — Чон-старший сменил пароль. По встревоженному лицу Тэхён видел: Чонгук ясно понимает, что уже может быть слишком поздно.
Вообще, с того самого разговора, как Тэхён узнал о невесте и обо всем остальном, его собственная тревожность только усилилась. Он то и дело ловил себя на том, что порой нервничает буквально на ровном месте. Видимо, заметил его состояние и Чонгук, который старался как можно больше времени проводить рядом с ним. Это действительно помогало.
Но со вчерашнего дня Чонгук не отвечал… И чем дальше, тем труднее становилось Тэхёну держать себя в руках. Ну не домой же к Чонгуку ему идти! Хотя… Решено. Если того не окажется в школе, то Тэхён попросит Сокджин-хёна, или Хосока, или еще кого из ребят навестить дом семьи Чон.
Принятое решение подбодрило, и он едва ли не бегом добрался до школы. Никого из их компании еще не было, так что Тэхён облокотился о стену здания и принялся ждать. Спустя совсем немного времени на парковку заехала машина Сокджин-хена, а еще через минуту рядом с ним уже парковался Хосок. Уходить пока никто не собирался — видимо, ждали остальных и просто болтали. Тэхён присоединяться к ним не спешил, размышляя, к кому стоит обратиться и как много — рассказать. Юнги он, понятное дело, может сказать все — друг точно не проболтается. Но и в поместье семьи Чон, к Чонгуку, тот попасть не сумеет… Нет, в теории, при определенной доле изобретательности — вполне возможно, но лучше пускай это будет кто-то из ребят, с кем Чонгук давно дружит. Во избежание лишних подозрений.
Тэхён вздохнул. Юнги-то, конечно, не проболтается, но Чимин открутит кое-кому голову, если узнает, что от него скрывали что-то важное. Может, и с Чимином поделиться? Ага, конечно! Где Чимин, там и Хосок с Сокджином. Нет, рассказывать все сейчас не вариант, может оказаться и так, что он разводит панику на ровном месте. Маловероятно, но все же. Да и Чонгук вряд ли обрадуется, если он буквально все вывалит его друзьям. Он просто скажет, что не может дозвониться до Чонгука.
Приняв решение, Тэхён отлепился от стены и, почти привычно кивая в ответ на приветствия некоторых школьников, двинулся к ребятам. Как раз и Юнги с Чимином приехали.
— О, — заметил его приближение Хосок, — как ты умудрился проскочить, что мы тебя не заметили?
— Я пришел немного раньше, — Тэхён говорил не в полный голос, но хотя бы уже не шептал. С этими людьми ему действительно было комфортно.
— Ранняя пташка, — хохотнул Хосок, — осталось самую позднюю пташку дождаться.
— Кстати да, — подхватил Сокджин, поправляя ремень сумки, перекинутой через плечо, — не могу со вчерашнего вечера связаться с Чонгуком. Он у тебя был?
— Да, был, — кивнул Тэхён и, помедлив, добавил: — Но он рано уехал. И… я как раз хотел попросить кого-то из вас сходить домой к Чонгуку. Мне он тоже не отвечает со вчерашнего дня ни на звонки, ни на сообщения.
— В конце концов, он мог потерять или разбить телефон, — неуверенно предположил Хосок, — может, имеет смысл подождать?
Звучало, в принципе, логично, но что-то подсказывало, что дело вовсе не в телефоне. Тэхён пожал плечами и опустил голову, но тут же вскинулся, услышав следующие слова Хосока:
— Вы поругались, что ли? — прозвучало шутливо, но в глазах не было улыбки.
Тэхён отрицательно мотнул головой и, избегая пристального взгляда, посмотрел на Чимина с Юнги. Последний разглядывал его, подозрительно щурясь. Неудивительно — они слишком хорошо знают друг друга, так что Юнги наверняка уже понял, что Тэхён о чем-то умалчивает.
— Ерунда какая-то… — пробормотал Чимин и притерся плечом к Юнги, словно ему стало неуютно.
— По правилам школы Чонгуку не обязательно ходить на все уроки, — медленно произнес Сокджин, — так что не переживай раньше времени, хорошо? Может, приболел, может, проспал или вообще дела семейные. Или правда телефон угрохал…
Тэхён кивнул, но беспокоиться меньше не стал: он и так уже прокрутил в голове сотни возможных сценариев, и слова Сокджина его не успокоили. Тот ведь не знал про чертовы документы… Никто больше не знал. Изнутри зудело желание обсудить это с Юнги, чтобы хотя бы просто успокоиться, услышать, что все его подозрения чушь, «полная хрень» и не стоят и выеденного яйца.
— Давай так: я постараюсь выяснить, и, если Чонгук так и не даст о себе знать, мы вместе с тобой съездим к нему домой.
— Спасибо, хён.
— Да было бы за что, — отмахнулся тот, улыбаясь, но почти сразу же улыбка пропала и он спросил: — У нас есть повод переживать? — а глянул так внимательно, что Тэхёну даже не по себе стало: показалось, что Ким Сокджин видит его насквозь.
— Нет, — едва-едва слышно выдавил он.
Сокджин явно не поверил, — как и Юнги, кстати, — однако расспрашивать не стал, за что Тэхён был ему благодарен.
— Ладно, — он снова поправил съезжающий ремень сумки, — я напишу тебе, как только что-то узнаю. И ты сообщи, если он вдруг объявится.
***
— Так и знал, что ты здесь, — Юнги (что примечательно, один, без Чимина) появился в проходе между теплиц и плюхнулся на ящик рядом с ним, без предисловий потребовав: — Рассказывай.
Рассказать хотелось. Очень хотелось. Прошел только первый урок, а он уже весь извелся от переживаний. Душу терзали беспокойство и страх за Чонгука, растерянность — из-за непонимания, что вообще происходит, не говоря уж о злости на собственную несостоятельность. Потому что в этой ситуации он не может сделать ровным счетом ничего! И остается только рассчитывать на друзей Чонгука, для него, по сути, практически чужих людей…
— Тэ… — голос Юнги странно дрогнул, и только тут до Тэхёна дошло, что он обнял себя за плечи и безотчетно покачивается из стороны в сторону, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. — Черт! Что стряслось? Он тебя обидел? Вы во что-то вляпались? — горло перехватило спазмом, и он только и смог, что беспомощно хватануть воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. — Не молчи же, ну! — Юнги подорвался с ящика и присел на корточки перед ним.
— Стряслось, — Тэхён усилием воли заставил себя замереть и не пугать его еще сильнее, сглотнул и признался: — Но я пока не знаю что… — Юнги вопросительно изогнул брови, и он отрицательно качнул головой. — Это не моя тайна, прости…
— Ты же понимаешь, что я не проболтаюсь? — нахмурился Юнги.
— Понимаю. И ты, если что, узнаешь первым… Но не сейчас, хорошо?
Юнги резко выдохнул и поднялся на ноги, шагнул в сторону, но тут же остановился, повернувшись к Тэхёну.
— Развели, блядь, таинственность! — выругался он и с угрозой пообещал: — Честное слово, если ты тут устроил панику на ровном месте и страдаешь из-за какой-нибудь хуйни, то я сначала тебе подзатыльник дам, а потом твоему Чонгуку врежу. Для профилактики.
Тэхён невесело хмыкнул и хотел ответить, что совсем не прочь получить подзатыльник, лишь бы повод оказался ерундовый, но не успел — телефон звякнул входящим сообщением.
«Чонгука перевели на домашнее обучение. Встретимся на парковке после уроков», — написал Сокджин-хён.
Тэхён облегченно выдохнул: самое главное, что Чонгук жив и здоров. До этого мгновения он не осознавал, насколько был напряжен, не зная, что с ним случилось.
А потом мозг судорожно заработал, переваривая информацию. Если домашнее обучение, то, получается, это решение родителей Чонгука… Уж точно не его самого, иначе Тэхён давно бы уже знал об этом. Тут же в голове вспыхнула гадкая, наполненная обидой мысль, что он на самом деле очень многого не знал: ни про невесту Чонгука, ни про отца, но Тэхён постарался ее отогнать. Это другое. И Чонгук по-любому бы ему рассказал. К тому же, он со вчерашнего вечера ни с кем не связывался… Его наказали? Заперли дома и забрали телефон? Но зачем?.. И тут же в голову пришел очевидный ответ: затем, чтобы ограничить его общение с другими людьми. Чтобы ограничить его общение в том числе и с ним, с Тэхёном…
Мог ли отец Чонгука узнать о них? Что за дурацкий вопрос! Ну конечно мог. И без того осведомлена уже куча народу. Чонгук пропадал у него почти каждый день, так что его родители вполне могли заинтересоваться этим и узнать… все узнать.
Сайт! О боже…
Тэхён потер переносицу и крепко зажмурился, переживая приступ самобичевания.
Он давно удалил оттуда свой профиль, да и денег с Чонгука никогда не брал. Но сайт, на котором он… работал, выступал посредником и списывал деньги с клиентов до начала общения, а по завершении разговора переводил их Тэхёну, уже после того, как он сам ставил отметку. И то лишь спустя несколько часов — видимо, были у них какие-то алгоритмы, позволяющие отследить, состоялось собственно общение или нет. Не зря же они настаивали на использовании скайпа — наверное, тот как-то привязывался к профилю на сайте.
Так что, при желании и имеющихся у родителей Чонгука возможностях, они вполне могли отследить, куда ушли деньги их сына. Это как минимум. А как максимум — узнать о самом Тэхёне и о том, какие отношения их с Чонгуком связывают. А значит…
— Так. Ясно. Это точно не хуйня, — прозвучал совсем близко голос лучшего друга, и Тэхён распахнул глаза, столкнувшись с пронзительным взглядом Юнги. — На тебе лица нет, ты в курсе?
— Теперь в курсе, — отмахнулся Тэхён и полез в сумку. — У меня просьба: спрячь это где-нибудь, пожалуйста, — и достав папку, ту самую, что Чонгук оставил себе вместо того, чтобы вернуть в отцовский сейф, протянул ее Юнги. — А еще лучше не где-нибудь, а у вас с Чимином, все ж таки защищенный жилой комплекс… — кивнул сам себе Тэхён. Юнги моргнул, разглядывая папку, словно это ядовитая змея, но руку протянул. — И если можешь, лучше не читай.
А если и прочитает, то все равно сразу не поймет: понадобится какое-то время, чтобы выяснить подробности, но самое главное — нужно знать, что именно ищешь.
— В какое дерьмо вы вляпались, Тэхён? — потребовал ответа Юнги, явно разозлившись, но при этом аккуратно убрал документы в сумку.
— Позже расскажу, — он натянуто улыбнулся и встал, — если мне не удастся поговорить с Чонгуком сегодня. Пойдем, скоро начнется урок.
***
— Меня пустили на порог, но увидеться с Чонгуком не дали, — едва дождавшись, пока он сядет в машину и захлопнет дверь, сказал Сокджин-хён.
— Ты… уже ездил туда? — приятно удивился Тэхён. Учитывая, что Ким Сокджин состоял в школьном совете и оставался в первой двадцатке рейтинга, то его время всегда было расписано от и до, а значит, он осознанно пропустил занятия и черт знает что еще, чтобы выполнить его просьбу и съездить в поместье семьи Чонгука.
— Да, — кивнул тот, взлохматил челку и, пристегнувшись, продолжил рассказывать: — Я не видел ни родителей Чонгука, ни его самого, разговаривал с управляющим, который сообщил, что «молодому господину не здоровится, и он никого не принимает». К слову, причиной перевода на домашнее обучение значится состояние здоровья, а в этом случае семья не обязана информировать школу, только предоставить соответствующее заключение.
Тэхён кивнул: он это и так знал, но ему требовались специальные условия, поэтому мама не стала скрывать сведения о характере его болезни и прочем. Получается, в случае с Чонгуком в курсе только директор и школьный врач, для остальных информация останется конфиденциальной. Уже чудо, что Сокджин сумел выяснить официальную причину перевода на другой формат обучения.
— Пристегнись, подкину тебя до дома, — скомандовал Сокджин и завел машину. Магнитола тут же завыла что-то из классики рока, так что Тэхён непроизвольно вздрогнул, выпуская ремень. Застежка лязгнула об дверцу, и он поспешил все-таки накинуть и защелкнуть ремень безопасности.
— Спасибо, — запоздало выдавил он, чувствуя, как в груди все стягивает от дурного предчувствия. Интуиция подсказывала, что все плохо, но фактов, чтобы понять, что делать дальше, отчаянно не хватало. Что ему делать? Должен ли он попросить помощи у ребят? Или лучше справляться самому? А Юнги? Он же так все не оставит… Как быть?..
— …Тэхён! — кажется, уже не в первый раз окликнул его Сокджин. Тэхён вскинул глаза, и, лишь убедившись, что он слушает, Сокджин-хён попросил: — Если ты что-то знаешь, то расскажи мне. Я попытаюсь помочь. Мы все попытаемся. Чонгук ведь наш друг.
Тэхён все еще сомневался, что не подведет Чонгука, если расскажет про его отца.
— Ради бога! — вдруг разозлился Ким Сокджин. — Ты так себя ведешь, как будто сидишь в окопе, патроны закончились, а кругом одни враги! Чонгук. Наш. Друг, — отчеканил он. — Мы все дружим с детства, и даже если ты воспринимаешь нас как знакомых, ты не можешь отрицать, что для Чонгука мы готовы на многое…
— Я расскажу, — перебил Тэхён, чувствуя жгучий стыд и за свою нерешительность, и за продемонстрированное недоверие. Он не может справиться сам, и ему не к кому больше обратиться. Есть немалая вероятность, что друзья Чонгука сумеют сохранить секрет, точнее, догадки о неприглядных делах отца Чонгука, и не выпустят информацию дальше своего круга. Хотя, говорят же: «Знают двое — знает и свинья»… Тэхён вздохнул: ему действительно нужна помощь, самого его даже на порог Чонгукова дома не пустят, так что все очевидно.
— Я расскажу, — повторил он и, не давая Сокджину задать вопросы, которые его беспокоили, быстро предложил: — Давай завтра в школе поговорим? Когда все будут в сборе, — ему нужна небольшая отсрочка, чтобы подумать и решить, как много стоит им рассказывать.
— Как скажешь, — Сокджин, к счастью, не стал спорить и допытываться, но явно остался недоволен. — Говори адрес, где живешь, — практически приказал он и, стараясь казаться веселым, хохотнул: — Побуду для тебя таксистом.
Тэхён, с трудом выдавив ответную улыбку, озвучил требуемое и уставился в окно. Он даже зауважал Ким Сокджина за проявленную выдержку — его самого меленько потряхивало от нервов и неизвестности. Оказывается, друзья у его парня действительно готовы ради него на многое. Взять хотя бы Сокджина, который, вообще-то, не обязан с ним возиться, везти куда-то, что-то выяснять и так далее. Но, видимо, пока лидера, то есть Чонгука, нет, он взял на себя ответственность за остальных. Очень… достойный поступок, хотя привычка командовать Тэхёна несколько напрягла, он не мог не признать, что такое поведение внушает надежду, что все вместе они справятся… с чем бы то ни было.
Всю дорогу он молчал, снова и снова прокручивая в голове возможные варианты развития дальнейших событий, и отчетливо понимая, что это бесполезно — слишком мало у него достоверной информации, не говоря уж о том, что он не знает, как себя поведет отец Чонгука. Пока тот только запер сына дома, ограничив его передвижения и контакты, и уже одно это заставляло сильно нервничать, потому что… а что еще он способен сделать?
Сокджин-хён, к счастью, разговорами его не донимал, только время от времени переключал треки, да один раз поговорил с кем-то по гарнитуре. Тэхён покрутил мысль и так и этак и засомневался: Чонгук ведь его сын — даже если Чон Суджин жесткий человек и акула бизнеса, к собственному ребенку он должен хорошо относиться, ведь так? Любить, баловать… Чем больше Тэхён думал об этом, тем больше вспоминал реакции Чонгука, когда тот поделился самым большим своим страхом: что семья узнает. Не окружающие, не друзья — семья.
«Отец не даст нам спокойно жить, если узнает…» — вспомнилось ему вдруг, и внутри, за ребрами, неприятно потянуло.
— Тэхён, точно все в порядке? — раздался над ухом голос Сокджина, и Тэ осознал, что они уже приехали, а он так и сидит, глядя в никуда стеклянным взглядом.
— Да, все хорошо, спасибо, что подвез, до завтра, — быстро пробормотал он и поспешил вылезти из машины.
— Пока, — буркнули ему вслед, и машина отъехала от тротуара.
А вообще, стоило бы вспомнить, что из-за принципов отец Чонгука чуть не стал банкротом… Чонгук только вскользь упомянул об этом, и Тэхён понял, что ему все еще неприятно вспоминать то время, поэтому ничего выяснять не стал. Наверное, зря… Стоило бы если не расспрашивать, то как минимум порыться в периодике того времени. И плевать, как это выглядит со стороны, зато, возможно, сейчас он хотя бы знал, какие действия может предпринять Чон-старший.
Занятый ворохом своих мыслей, Тэхён, войдя в дом, не сразу понял, что что-то не так. Он снял обувь, прошел через прихожую и застыл на пороге комнаты, ошарашенно разглядывая царивший везде погром. Глаза цеплялись за вытряхнутые из шкафа книги, грудой валявшиеся на полу, тетради, его документы, ворохом сваленные на низкий столик, бесформенные кучи одежды, распоротые подушки, и наконец он заметил человека, расслабленно сидевшего на его диване. Тэхён сглотнул, чувствуя, как заполошно зашлось в груди сердце, панически посмотрел в сторону, подмечая в тени у окна еще одного мужчину и замечая вышедшего из кухни третьего… В одно мгновенье внутри взвыло чувство опасности, и Тэхён, развернувшись на пятках, рванул к входной двери.
Попытался, точнее.
Потому что он и шага ступить не успел, как перед ним возник еще один — четвертый! — мужчина, облаченный в строгий костюм, и, ухватив Тэхёна за шкирку, грубо втолкнул обратно в комнату.
Он сжался, чувствуя, как перехватывает горло и сжимает грудную клетку от накатившей паники, отчего даже вдохнуть толком не выходило. Мысли заметались в голове; Тэхён судорожно просчитывал шансы, но точно понимал одно: ничего хорошего его не ждет.
Что делать? Вызвать полицию? Но как? Вряд ли ему позволят достать телефон из сумки, которая по-прежнему болталась на плече.
— Ты заставил себя ждать, Ким Тэхён, — спокойно выдал мужчина, когда его подвели к стоявшему напротив дивана креслу и, надавив на плечи, заставили сесть. Двое… по-видимому, охранников встали за креслом, а еще один застыл у порога.
Тэхён постарался незаметно сглотнуть, разглядывая этого человека и силясь вспомнить, где мог его видеть, потому что внешность его почему-то казалась знакомой. Мужчина растянул губы в улыбке и доверительно произнес:
— Мне очень хотелось лично посмотреть на того, кто сделал из моего сына… гея, так что я позволил себе навестить тебя. Уж прости, что без приглашения.
Последнее прозвучало настолько иронично, почти что издевательски, что Тэхён словно встряхнулся. Отец Чонгука, ну конечно же. Быстро он…
— З-здравстуйте, господин Чон, — Тэхён обозначил легкий поклон, чтобы соблюсти хоть какую-то вежливость. Хотя это было как минимум странно, учитывая, что этот человек незаконно проник к нему в дом. Он старался держать себя в руках, контролируя собственный голос, но выходило не очень.
— Рад, что ты меня узнал, — кривая усмешка исказила лицо господина Чона, и все сходство с Чонгуком, показавшееся ему поначалу очень сильным, в одночасье пропало. Чонгук… никогда не смотрит вот так, с настолько неприкрытой брезгливостью. Тем более, на него, Тэхёна. Даже в худшие времена, когда они были соперниками в учебе, в глазах Чонгука мелькало равнодушие, временами — раздражение, но никогда там не было отвращения или брезгливости. — Что ж, хорошо, значит, объяснять придется меньше. Но будем последовательны, да? Скажи мне, Ким Тэхён, что ты знаешь о папке с документами, которую мой сын взял из сейфа? — и, уперевшись локтями в колени, Чон-старший наклонился вперед, внимательно вглядываясь в его лицо.
А Тэхён буквально ощутил, как внутри все леденеет от ужаса.
— Ничего, — ляпнул он, и только через мгновение осознал, что ответил слишком быстро.
— Я не очень люблю, когда меня обманывают, — несмотря на ровный тон, прозвучало угрожающе, — а еще я не люблю, и это мягко сказано, таких, как ты. Будь хорошим мальчиком и расскажи честно, куда вы дели папку? Здесь мы ее не нашли, у Чонгука — тоже, а значит, вы все же догадались ее спрятать. И мне бы очень хотелось узнать где.
— Я… — он сглотнул и напрягся, слыша, как придвинулись охранники, стоявшие у него за спиной. — Я правда не знаю, господин Чон. Чонгук, он… он только сказал, что накосячил и забыл вернуть какие-то документы в сейф, вот и все, — выдумывая на ходу, врал Тэхён. Ему нужно выгородить не только себя, но и Чонгука. И раз Чон-старший уверен, что папку взял сын, то нагло врать — откровенно глупо, а вот исказить правду… — Я клянусь, что не вру! Чонгук говорил, что отвозил вам какие-то важные бумаги и просто забыл вернуть их на место!
Тэхён говорил со всей уверенностью, на которую только был способен, стараясь не углубляться в подробности — так шансов, что Чонгук скажет то же самое, было куда больше. В конце концов, если его уличили во лжи, то он наверняка не придумает ничего лучше, чем «выронил и потом забыл вернуть»… Он только надеялся, что не ошибся в выводах и не подставил Чонгука еще больше. Было очень страшно, но права поддаваться панике у него нет.
— Любопытно, — Чон-старший прищурился и снова расслабленно откинулся на спинку дивана, сверля его темным, каким-то равнодушным взглядом, — и где они сейчас?
— Я не знаю! — выпалил он, но, наткнувшись на проскользнувшее в чужом лице недовольство, поспешил продолжить: — Я просто не интересовался этим, я правда не знаю…
Господин Чон молча смотрел на него уже с полминуты, и Тэхён чувствовал, как на лбу и на висках выступает испарина, но боялся даже шевельнуться. Наконец мужчина задумчиво хмыкнул и тяжело уронил в наступившей тишине:
— Что-то мне подсказывает, что ты меня обманываешь, — и сделал знак охранникам, указывая на Тэхёна.
Он не сразу понял, что происходит, когда ощутил резкий рывок за капюшон. И лишь оказавшись на полу, получив первый удар в живот, осознал, что его сейчас изобьют. Тэхён попытался отодвинуться, отползти, но не успел: сначала в лицо прилетел кулак, и губы онемели, но почти моментально их обожгло болью, а во рту тут же возник резкий железистый привкус крови. Вскрикнув от еще одной оплеухи, Тэхён попытался закрыться, но ему не позволили.
Вновь рывок — и он оказался стоящим на коленях; запястья крепко удерживал один из охранников, тогда как второй продолжал наносить удары под молчаливым взглядом Чона-старшего. Боль и невозможность двинуться из-за чужой крепкой хватки окончательно заставили его утратить жалкие остатки самоконтроля. Тэхён захрипел, забился, но ничего не смог сделать… Ужас накатывал волнами, заставлял тело сжиматься, но так, кажется, становилось только больнее…
Внезапно его прекратили избивать, и он всхлипнул, чувствуя, как больно дышать, как из губы стекает, быстро остывая и схватываясь, кровь и как тело прошивает нервная дрожь.
— Не вспомнил? — все с той же ровной интонацией спросил отец Чонгука, и Тэхён помотал головой, пытаясь взять себя в руки. Ничего не получалось. Он так старался не скатиться в истерику перед этими людьми, так не хотел показать свою главную слабость, так тщательно контролировал свое дыхание, но все полетело к черту!..
— Продолжайте, — прозвучал над ним равнодушный голос, и ему снова прилетело по ребрам. Тэхён дернулся и оказался на полу — удары тут же стали сильнее, но хотя бы за руки никто больше не держал, и он имел возможность прикрыться.
Очень быстро боль отдалилась, и все происходящее стало восприниматься как во сне, будто это не с ним…
Перед глазами стало расплываться, темнеть, он попытался хотя бы закричать, но перехваченное горло выдало только какой-то задушенный сип.
— Достаточно, — донеслось словно откуда-то издалека.
Он так и лежал, ощущая, как дрожит, но не имея сил не то что это контролировать, а даже нормально вдохнуть.
— Вставай, — прозвучал приказ, но он просто не мог… ничего не мог.
Тело не слушалось, а мышцы одеревенели настолько, что он не способен был даже пошевелиться. Сил хватило лишь на то, чтобы скорчиться на полу и закрыть лицо ходящими ходуном руками.
— И что мой сын нашел в таком ничтожестве? — раздалось приглушенное сверху. — Я прочитал, что ты психически болен, но это… Нелепый, трясущийся от ужаса… червяк. Ничтожество. Чем же ты привлек моего сына, а, Ким Тэхён?
Он не отвечал, просто не был способен, хотя каким-то краем сознания и воспринимал сказанное. Хотелось только одного: чтобы все это поскорее закончилось… Пожалуйста, пускай все это закончится…
— Теперь мне очевидно, что тебе Чонгук вряд ли доверил бы что-то важное. Мой сын не такой идиот, — смешок показался странно близким, но Тэхён не сообразил, что это значит. Его колотило крупной дрожью, зубы лязгали, и он очень боялся откусить себе язык.
И тут он понял, почему слова отца Чонгука стали звучать громче. Понял, когда ощутил крепкую хватку на своих волосах, а следом — сильный рывок. Чон-старший держал его, заставляя смотреть на себя, и весь мир сузился до одной точки: искаженного злостью и брезгливостью лица.
— Не смей приближаться к нему, ясно?
Тэхён отрицательно мотнул головой, ну… насколько получилось. Он хотел ответить, что не бросит Чонгука, но сил хватило лишь на задушенный всхлип.
— Нет? А ты смелее, чем я считал, мальчик. Но тебе это не поможет, — мужчина оскалился и в лицо прилетел еще один удар, в этот раз лично от Чона-старшего. Нос неприятно хрустнул, а от резкой боли из глаз непроизвольно брызнули слезы. — Не хотел об тебя мараться, но просто не сдержался. Я знаю про твое миленькое альтер-эго, Ким Тэхён. Или стоит называть тебя Ви? Знаешь, я легко могу сделать так, что об этом узнают все, кто тебя окружает. А если и это тебя не страшит, то я всегда могу зайти в гости не только к тебе, но и к твоей семье… — от такой угрозы внутренности скрутило ужасом, а в ушах тоненько зазвенело, и Тэхён почувствовал, как в глазах темнеет. Чон-старший встряхнул его, возвращая в сознание, и он слабо дернулся. Этого оказалось недостаточно, потому что отец Чонгука продолжал давить: — Я надеюсь, что ты услышал меня. Кивни, если понял.
Ему удалось согласно качнуть подбородком, и только после этого Чон-старший разжал кулак, так что Тэхён рухнул обратно на пол, ударившись затылком. Он сжался, стараясь стать как можно меньше, и зажмурился, пережидая приступ выматывающей паники, не в силах остановить его, хоть как-то прекратить все это.
И лишь когда из груди вырвались рыдания, Тэхён осознал, что его немного отпустило.
Как они ушли, Тэхён не услышал — через какое-то время, приподнявшись на четвереньки, он огляделся и понял, что остался один. Кое-как добравшись до сумки, пачкая все в крови, он трясущимися руками с трудом нашел телефон и набрал номер, который все еще был на быстром наборе.
— Да? — позвучало в трубке.
— Юнги, — тихо-тихо выдохнул Тэхён, — помоги мне…
S3
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|