Глава 35. Послевкусие

Кажется, ему все приснилось…

Чонгук снова, в который раз за утро обернулся посмотреть на Тэхёна, поймал ответный взгляд и едва сумел удержать лицо — не приснилось. Хотелось орать в голос и улыбаться. Тэ, его Тэ здесь, совсем рядышком, к нему можно прикоснуться и…

— Чон Чонгук, — этот голос заставил его вздрогнуть.

— Да, учитель Ченг? — Чонгук повернулся и посмотрел на молодую преподавательницу физики. Поясницу потянуло, а значит, обезболивающее переставало действовать. Вот черт!..

— Ты хорошо себя чувствуешь? — внезапный вопрос заставил его застыть. Видя его замешательство, госпожа Ченг кивнула на выход: — Думаю, тебе стоит посетить медпункт. Ступай.

— Хорошо, — Чонгук встал, слегка поклонился, стараясь не делать резких движений, и вышел за дверь, чувствуя на себе взгляды всего класса.

Ни в какой медпункт он конечно не пошел, да и зачем? Не просить же охлаждающую мазь для задницы, а обезболивающее у него и так есть.

Нетипичное поведение госпожи Ченг наводило на невеселые мысли: он явно ведет себя не слишком адекватно, раз даже она это заметила. Строгой и какой-то чересчур хладнокровной для женщины молодой преподавательнице обычно было плевать на состояние учеников. Главное, чтобы не списывали, сдавали вовремя задания да не спали на ее уроках. Правда, представлять, что учителю Ченг пришло в голову, раз уж она расщедрилась на пропуск своей драгоценной физики, не хотелось. Наверняка решила, что он или заболел, или, что еще хуже, под какими-то веществами… И то и другое, впрочем, было неверно.

Сам Чонгук знал, что причина его поведения — Ким Тэхён, но другим-то не объяснишь.

Нужно признать, что со стороны он наверняка выглядел… как минимум непривычно. Но Чонгук абсолютно ничего не собирался с этим делать. Да и не хотел, если совсем уж честно. Его просто распирало от счастья, он и сам чувствовал, что буквально сияет, а при воспоминании о прошедшей ночи губы то и дело растягивались в блаженной улыбке.

Правда, от следующей мысли улыбка медленно сползла с лица.

Тэхён… посчитал правильным скрыть их отношения. И как бы неприятно и, пожалуй, стыдно ни было, Чонгук признался себе, что ему самому тоже… выгодно скрывать этот факт. На языке разлилась горечь.

Он поморщился и сглотнул.

Стоило быть искренне благодарным, что Тэхён первым озвучил это: вчера, под влиянием момента, Чонгуку буквально на весь мир хотелось прокричать, что он теперь официально встречается с Ким Тэхёном. Сегодня, немного собрав расплывавшиеся от любви мозги в кучу и хорошенько все обдумав, он осознал, что иного выбора у них просто нет.

И да, хоть Чонгук до сих пор боялся потерять влияние, боялся осуждения вместо такого привычного восхищения окружающих, куда больше его пугала реакция отца. Если тот узнает, то сделает все, чтобы их разлучить… На что готов пойти родитель в стремлении сделать все по-своему, представить было страшно. Чон Суджин был человеком… жестким и решительным. И умел действовать эффективно. Если за себя Чонгук был, в общем-то, спокоен, то что отец сделает с Тэхёном, даже думать не хотелось. Тот, конечно, из обеспеченной семьи, раз они могут позволить себе оплатить учебу в этой школе, однако… По сути это обычная семья с доходом выше среднего, без имени или связей, способных защитить Тэхёна. Так что Чонгук должен молчать и делать все, чтобы их отношения не стали достоянием общественности. Правда, друзьям врать, скорее всего, не получится, да и Сокджин наверняка уже все понял, судя по его намекам, взглядам и красноречивому молчанию.

От всех этих мыслей голова шла кругом. Возникало неприятное ощущение, что он балансирует на канате, находясь на большой высоте. Зато приятно согревало знание, что они с Тэ вместе. А вместе они выдержат все. Ведь так?..

Дойдя до туалета, Чонгук долго умывался ледяной водой, до упора выкрутив кран. Посмотрел на себя в зеркало… В глазах крылась тревога, но стоило подумать, что, вернувшись в класс, он опять увидит Тэ, как он вновь поймал себя на том, что по-идиотски улыбается. Черт возьми! Ну вот и как ему хоть что-то скрыть, если от него буквально фонит счастьем? Чонгук постарался вернуть под контроль эмоции, но непослушные лицевые мышцы снова и снова своевольно выдавали улыбку вместо покерфэйса. Айщ!

Чонгук встряхнулся, забрызгав каплями чистое до этого зеркало, и решил, что на физику возвращаться не будет, сходит потом за вещами и все. Он спустился на первый этаж и, купив кофе из автомата, присел на подоконник, бездумно разглядывая деревья за окном.

Кофе и умывание холодной водой не помогли, спать хотелось просто зверски, а в глаза будто песка насыпали. Впереди чертовски длинный день, нужно как-то выжить и умудриться не испортить оценки — с этими переживаниями он несколько подзабил на учебу, и это скоро грозило сказаться на табеле. Хорошо хоть ближайшая тренировка только в понедельник. Ну ничего, быстро все нагонит, особенно теперь: в эмоциональном плане он чувствовал себя просто прекрасно. Да что там! Его буквально распирало, и от воспоминаний в груди сначала сладко ёкало, а потом сердце начинало биться быстро-быстро.

Заснули они часа в четыре: полноценно повторить, конечно, не решились, но зато целовались так много, что губы натурально припухли, потеряв четкий контур. Чонгук понимал, что вел себя как дорвавшийся озабоченный подросток, но никак не мог остановиться, все гладил и касался, касался и гладил, вдыхая запах Тэ. А еще слушал.

Он считал, что по скайпу голос Тэхёна звучит божественно? О нет, в реальности тот оказался гораздо лучше — Чонгук с ума сходил от ласковых интонаций: те доводили до внутренней дрожи и мурашек по всему телу. Он, кажется, готов на что угодно, лишь бы Тэ говорил с ним так.

Тэхён, кстати, явно осознавал свою власть над ним, потому что говорил и говорил, не прекращая: то признавался в любви, отчего он смущенно прикрывал глаза, чувствуя трепет в груди, то восхищался им, нашептывая, какой же он красивый и потрясающий. С последним хотелось спорить: да разве это он потрясающий? Нет. Именно Тэхён потрясающий. И удивительный. Но Тэ на это только отводил глаза и менял тему. И Чонгук перестал, только решил для себя: он обязательно докажет Тэхёну, что прав.

Чонгук не помнил, как они уснули, помнил лишь, что когда проснулся от раздражающего звука будильника, первое, что пришло в голову, было «лучше бы вообще не спал».

Принять душ вместе оказалось просто отличной идеей: и вообще, и в частности — только утренний оргазм позволял ему сейчас хоть как-то держать себя в руках вместо того, чтобы тащить Тэхёна в какой-нибудь укромный уголок. Что называется, дорвался. Чонгук осознавал: он ведет себя опасно, он может их выдать, он привлекает внимание, но сдерживаться было выше его сил.

Думать о чем-то, кроме Тэхёна, было нереально. Воспоминания не отпускали: он каждый раз словно наяву слышал эти слова — «Гук-и, малыш», отчего кровь приливала к члену и хотелось повторить. Много-много раз.

Тэхён позволил подвезти себя до дома, чтобы он мог переодеться и захватить рюкзак, а вот предложение Чонгука вместе поехать в школу было воспринято в штыки.

— Даже не думай! — возмутился Тэ, едва он озвучил казавшуюся ему самой логичной мысль. — Мы, кажется, вчера все обсудили и решили скрываться.

— Я же подвезти тебя предлагаю, а не целоваться посреди школьного двора, — нахохлился Чонгук и добавил, защищаясь от пробирающего до печёнок взгляда: — Многие приезжают вместе!

— Многие — это не звезда Чон Чонгук и местный фрик Ким Тэхён!

— Не говори так про себя, — выдавил Чонгук и отвернулся, глядя в окно. Стало неприятно. Еще более неприятным было то, что он и сам до недавнего времени так называл Тэхёна. — Ты не фрик. Пожалуйста, не говори так, — повторил Гук и наконец посмотрел ему в лицо.

Тэ выглядел недовольным: губы плотно сжались, а челюсть напряглась. Упрямый. Чонгук слабо улыбнулся и осторожно переплел их пальцы.

— Ты же помнишь, что я люблю тебя? — Тэхён кивнул, чуть покраснев, и Чонгук сказал: — Я… Мне больно слышать, как ты принижаешь себя.

Непримиримое выражение сошло с лица Тэхёна, и он продолжил уже мягче:

— Хорошо, я не буду, если тебе это настолько не нравится. Но речь не об этом, Чонгук, — вздохнул Тэ и продолжил свои попытки: — Если бы ты подвез Чимина или Чон Хосока, то вопросов бы не возникло. А ко мне и без того повышенное внимание из-за… всего, — он неопределенно помахал рукой в воздухе. — Из-за обедов с тобой за одним столиком, из-за чего-то, похожего на общение… Они ревнуют и, наверное, не понимают, что такой, как ты, нашел в таком, как я, — Чонгук открыл рот, чтобы возразить, но Тэ ему не дал: — Чонгук! Я понимаю твое желание как можно больше времени проводить вместе, но так нельзя! Мало кто, конечно, заподозрит, что мы в отношениях, по той простой причине, которую ты просил меня не озвучивать, — Чонгук поморщился, но смолчал, — но еще более пристальное внимание нам точно будет обеспечено. А мне бы этого очень не хотелось. И из-за фобии, и потому что это опасно, — почти шепотом закончил Тэхён, будто враз обессилев.

Чонгук сдался. И не поспоришь: Тэ прав, а вот ему мозги, кажется, закоротило настолько, что он растерял способность здраво мыслить. Оправдывало лишь то, что он впервые настолько сильно влюблен и впервые вынужден себя так жестко ограничивать в проявлении чувств.

Когда Тэ вылез из машины, Чонгук провожал его взглядом до тех пор, пока тот не вошел в дом, невольно подмечая, как сильно и быстро меняется его поведение. Словно бы здесь, в машине, и там, на улице, два разных человека.

За проведенное наедине время Чонгук будто бы умудрился позабыть о фобии Тэ: тот вел себя как обычный парень, так что задвинуть вглубь сознания мысль про его болезнь оказалось слишком легко. Но только что, едва выйдя на улицу, Тэхён даже внешне изменился: тут же сгорбился, ссутулился, весь сжался, кутаясь в свою толстовку и тщательно надвинув вниз капюшон. Словно стал меньше ростом, просто излучая в окружающее пространство: «Я маленький и незаметный, не стоит обращать на меня внимания».

Раньше Чонгук не осознавал в полной мере, насколько меняется поведение Тэхёна на людях, хотя и видел, что дома тот другой, не такой, как в школе.

Он хоть и сумел принять его образы, но плавного перехода между Ви и Ким Тэхёном не получалось. Не складывалось у него в голове… но после сегодняшней ночи все изменилось. А сейчас Чонгук смог увидеть сам момент изменения, этот самый переход.

И вот это действительно пугало: в один момент перед тобой интересный, общительный, уверенный в себе человек, а в следующее мгновение он превращается в бледную тень самого себя.

Чонгук с силой сжал кулаки и пообещал себе, что сделает все, чтобы помочь Тэ избавиться от страха.

В школу он приехал довольно поздно — до начала уроков оставалось минут пятнадцать, так что все его друзья уже были здесь, болтали на парковке, стоя рядом с машиной Чимина.

— Явился, — громко поприветствовал его Хосок, — мы уже звонить собирались! А вон оно что, оказывается: не успел расстаться с Джимин, как завел новую интрижку, — Хоби усмехнулся, придвинулся ближе и с самым заговорщическим видом спросил: — Ну и? Кто она?

— Отвали, — беззлобно послал в ответ Чонгук, отпихивая любопытного друга в сторону.

— Ну во-от, — недовольно протянул тот и повернулся к остальным, демонстративно разводя руками: — Нет, ну вы видели? А раз видели, чего молчите? Неужто не интересно, с кем наш Гук-и развлекался, что сегодня глаза стеклянные, губы опухшие, а на шее я вижу что-то, подозрительно напоминающее засос?

Описание собственного внешнего вида позабавило, хотя Чонгук и сам понимал, что выглядит точно так, как должны выглядеть люди после ночи секса.

Чимин покраснел, смущенно отводя глаза и касаясь пальцами собственной шеи — видимо, вспомнил свой фееричный выход из шкафа. Каминг-аут, да. Юнги только глаза закатил и обнял Пака за плечи, на что тот тут же расплылся в счастливой улыбке, а глаза превратились в полумесяцы. Видимо, у них все хорошо. Внутри кольнуло завистью, но Чонгук задавил этот недостойный порыв.

— Не хочет рассказывать — не надо, — отрезал Сокджин, строго глянув на Хосока. А потом посмотрел на Чонгука как-то слишком уж понимающе…

Чонгук опустил глаза, разглядывая собственную обувь и трещинки на асфальте.

— Мне вот тоже любопытно, — вдруг заговорил Чимин, поворачиваясь к Хосоку, — но я же не лезу. Чонгук, кажется, не собирается делиться с нами подробностями, и это его право.

Чонгук чуть не прослезился.

— Спасибо, — с чувством поблагодарил он Чимина, но тот тут же испортил весь эффект своих слов, признавшись:

— И из-за этого мне еще интереснее!

Хосок покатился, смеясь чуть не до слез, и все остальные тоже не смогли удержаться, веселясь то ли над реакцией Хоби, то ли над детской непосредственностью Чимина.

Чонгук только головой покачал: Пак Чимин в своем репертуаре — любопытен до невозможности и абсолютно этого не стесняется. А вот от Мин Юнги буквально разило подозрительностью и недовольством. Он просто впился глазами в Чонгука, явно отмечая и зацелованные губы, и видневшиеся над воротничком рубашки засосы. Казалось, Гук физически ощущал на себе тяжесть этого взгляда. К счастью, озвучивать свои мысли Мин не стал.

— Пойду Тэ встречу, — буркнул тот, на секунду сжал ладонь Чимина в своей и, развернувшись, быстрым шагом направился к школьным воротам.

Подобное проявление нежности в исполнении Мин Юнги смотрелось… странно (серьезно, он так умеет?), Чонгук все еще недоумевал, как эти двое умудрились сойтись.

— От твоего парня у меня мурашки по коже, — признался Хосок и демонстративно передернулся.

— Ты просто плохо его знаешь, — тут же встал на защиту Юнги возмущенный Чимин.

Хоби стал дразнить Чимина, Сокджин старался их успокоить, но Чонгук уже не слушал, подметив одинокую, даже в толпе словно бы отдаленную ото всех фигуру в светло-серой толстовке.

Тэхён шел чуть в стороне от основного потока учеников, низко опустив голову и не глядя по сторонам. Некоторые пытались с ним здороваться, но с расстояния Чонгуку было сложно понять, отвечает тот или нет. Однако подавляющее большинство школьников его игнорировали, не обращая совершенно никакого внимания.

Будто бы Ким Тэхёна просто не существовало.

Чонгук не мог понять, как не разглядел Тэхёна раньше: тот довольно высокий и действительно красивый, начиная от изящных тонких рук с длинными пальцами и заканчивая практически идеальными чертами лица. И как он умудрялся проморгать его раньше? Ведь смотрел же! Да — редко, да — только тогда, когда Тэ в очередной раз обходил его по баллам, но ведь смотрел! А видел перед собой только фрика и соперника по учебе. И то всерьез не воспринимал…

Впрочем, он, кажется, начинал догадываться, почему Тэхён так успешно мимикрировал.

И дело не в очках, которые сильно уродовали красивое лицо, дело в том, какие невербальные сигналы посылал окружающим Тэ. И Чонгук, который всегда гордился своей способностью разбираться в людях, который еще на подлете отсеивал тех, кто пытался использовать его, деньги его отца или статус, чтобы подняться, все на свете проморгал. Стоило признать, что у Тэхёна определенно есть актерский талант.

Нет! Не в таланте причина, просто Тэ… так чувствовал. Хотел спрятаться. Быть незаметным. Он не может это контролировать, напомнил себе Чонгук, стараясь не ревновать и не беситься, когда чертов Мин Юнги подошел к Тэхёну почти вплотную и на несколько секунд коснулся его запястья. Получалось так себе. Вот Юнги наклонился и заглянул под капюшон… Черт.

Логично, что в общении с Тэ это вынужденная мера, в противном случае сквозь гул толпы просто не расслышать его шепот. Но слишком частый физический контакт этих двоих раздражал просто неимоверно! И ладно бы это были просто прикосновения, — вынужденные! — но сквозило в них что-то, что каждый раз заставляло Чонгука ревновать.

Он невольно покосился на Чимина. Тот смотрел ровно туда же, куда и Чонгук до этого, правда, распознать его эмоции он не успел — Пак быстро отвернулся, что-то говоря Сокджину.

Доведя до них Тэхёна, Юнги все же придвинулся к Чимину и каким-то привычным жестом снова обнял того за плечи. Кажется, Чонгук должен был бы испытывать облегчение по этому поводу. Должен был бы. Но не испытывал.

Потому что теперь Тэхён вновь казался одиноким, отделенным даже от них, своих одноклассников, пусть они и стояли все вместе. До скрипа зубов захотелось подойти к нему, прижаться, обнять…

Нельзя.

Одно слово, а сколько проблем из-за него.

Чонгук шумно выдохнул и, состроив независимое выражение лица, вклинился между Тэ и Мином. И без того подозрительный взгляд Сокджина стал еще более пристальным. Чонгук нервно улыбнулся, прокашлялся и предложил:

— Идем в класс, — и еще подвинулся, чтобы точно идти рядом с Тэхёном, который, правда, не удостоил его даже взглядом… И это неожиданно неприятно кольнуло, но Чонгук себя одернул, удивляясь, как тому только выдержки хватает…

Прозвеневший с урока звонок заставил Чонгука вздрогнуть и вынырнуть из своих воспоминаний. Что ж, ясно одно: он палится. И делает это по полной, учитывая, что после первого же урока Сокджин выдал ему эту чертову тоналку и отправил замазывать засосы. Так что теперь Чонгук твердо намеревался сделать все от него зависящее, чтобы ни у кого — ну, кроме близких друзей, — даже мысли не возникло связать между собой его и Ким Тэхёна.

И у него все прекрасно получалось… Решимости хватило аж на целых два урока, когда он не смотрел в сторону Тэ и вел себя как всегда. А потом начался обеденный перерыв, который превратился в сущий ад.

Сидели как обычно в последнее время: Чимин рядом с Юнги, дальше Тэхён, а потом Чонгук, Хоби и Сокджин. И все бы ничего, но Тэхён почти не смотрел на него, уткнувшись в свой контейнер с едой, а Юнги, словно бы непроизвольно, то и дело касался его бедра или запястья, привлекая к себе внимание.

Да, Чонгук понимал, что таким образом тот отслеживает состояние Тэхёна, ведь они находятся в шумной и полной людей столовой. Да, он был благодарен Юнги за заботу. Да, это вынужденная мера, ну и привыкли эти двое к подобному. Но никакое понимание не могло его успокоить: не беситься было просто невозможно! Потому что даже получив то, о чем он так долго мечтал, Чонгук не мог быть на месте Мин Юнги.

Это он должен заботиться о Тэ, касаться его и подкладывать аппетитные кусочки, едва ли не воркуя посреди столовой. Это он должен встречать его у ворот или привозить на машине. Он!

Но он не может.

При всем при этом Юнги успевал еще и Чимину внимание уделять: что-то негромко говорил, притирался бедром и то и дело коротко касался, неосознанно демонстрируя всем окружающим, что Пак Чимин принадлежит ему. Тот, кстати, был вовсе не против, даже наоборот: улыбался солнечно, охотно смеялся и шутил, протягивал Юнги что-нибудь вкусненькое со своего подноса, да и в целом выглядел влюбленным и счастливым. Твою ж мать!..

Чонгук понимал, что просто завидует. Понимал это, но перестать не мог.

Чимин, кстати, хоть и бросал взгляды на ладонь Юнги, когда тот прикасался к Тэхёну, но никакого негатива не выражал. Неужели не ревнует? Сомнительно, учитывая, что все-таки смотрит, обращает внимание. Наблюдает. И при этом активно общается с Тэхёном сам, кажется, уже наловчившись понимать того без слов. И когда только успел?

Сам Чонгук несколько раз открывал рот, чтобы заговорить с Тэхёном, но тут же захлопывал его обратно. Казалось, что даже простой разговор может как-то… выдать их.

Чонгук вздохнул и, отодвинув от себя поднос с едой, взялся за стакан с соком. Нужно найти позитивные моменты, а то долго он так не выдержит.

Итак, они наконец-то вместе, теперь Чонгук может обнять Тэхёна, прикоснуться к нему, поцеловать, назвать по имени… но все это можно делать только наедине.

Бля!..

Это изрядно расстраивало. Конечно, в их стране не принято слишком уж демонстрировать чувства на публике, но в том, чтобы просто держаться за руки или стоять, обнимая свою половинку за шею, что-то вызывающее смогли бы найти только совсем пожилые аджумы. Люди среднего возраста куда терпимее относятся к подобному, а студенты и школьники практически не обращают внимания. Только все это относится к обычным парам, а для таких, как Чонгук с Тэ, похоже, нет иного пути, кроме как скрываться до конца своих дней.

Чонгук чуть не подавился очередным глотком и поспешил отставить стакан в сторону. Несмотря на сладость манго, во рту отчетливо ощущался горький привкус.

Он попытался прогнать упаднические мысли, переключиться на что-то другое, но не выходило. Сегодняшний день, а он ведь даже еще не закончился, наглядно продемонстрировал, как ему придется жить в дальнейшем: молчать, скрываться, притворяться и встречаться тайком, словно они преступники какие-то. И если раньше постыдный секрет хоть и давил, но жить не мешал, то теперь его частью стал другой человек. Тот, с кем Чонгуку хотелось быть рядом и открыто проявлять свои чувства; пусть бы все знали, что Тэ принадлежит ему…

Нельзя.

Невольно в памяти всплыл вечер, когда он увидел Юк Донсика и Со Ину на приеме, застал их при довольно неловкой ситуации, но кажется, смутило это только самого Чонгука. Эти двое не скрываются от всего мира и живут как хотят. Они могут себе позволить подобное. Точнее, может позволить Со Ину.

Что ж, это в очередной раз укрепило Чонгука в намерении занять как можно более высокое социальное положение и стать тем человеком, с которым считаются. А это означало иметь деньги и власть.

И что-то ему подсказывало, что добиться этого будет нелегко.

***

Наверное, впервые в жизни он даже чуточку радовался наличию у себя фобии, ведь именно из-за нее школьное руководство позволило ему не носить школьную форму, а приходить в повседневной одежде. И именно из-за нее большая часть учеников просто не обращала на него внимания. В противном случае не заметить, насколько он по-другому себя ведет, было бы невозможно.

Тэхён прятал лицо, пониже натягивая капюшон и стараясь не поднимать голову, и, кажется, никто ничего не понял. Кроме Юнги, но и тот скорее сделал выводы, глядя на реакцию Чонгука.

Тэ мысленно усмехнулся: тот настолько не привык притворяться, что сейчас всем поведением буквально кричал о том, чем занимался всю ночь. Ну, как обычно. Однако до тех пор, пока он не демонстрировал свою ориентацию, все было хорошо. В конце концов, кто может подумать, что они парочка, не имея прямых доказательств?

Впрочем, даже если Тэхён заявит об этом во всеуслышание, ему просто-напросто никто не поверит. Так что можно не беспокоиться, главное — держать дистанцию, и все будет в порядке. А последнее он умел делать очень хорошо — привык за долгие годы безответной любви незаметно наблюдать, не смея приблизиться. Да и терпения ему было не занимать: что такое полдня в школе по сравнению с более чем двумя годами?

Сидя в конце класса, Тэ периодически ощущал на себе горячие взгляды Чонгука, и иногда даже позволял себе посмотреть в ответ. Знания сегодня в голову совсем не лезли, вместо этого туда лезло другое…

Прикосновения Чонгука все еще ощущались на теле. Ему не верилось… До сих пор не верилось! Время от времени, в сотый раз вспоминая вчерашний вечер и ночь, Тэхёну хотелось смеяться в голос от счастья. Потому что раньше он даже мечтать об этом не смел, и вдруг, в один момент все мечты стали реальностью. Его реальностью, в которой Чонгук принял странного одноклассника и позволил ему быть рядом. Согласился быть вместе. И Тэхён был готов сделать все что угодно, чтобы эти отношения сохранить.

Однако, как и в любой бочке меда, была у них и ложка дёгтя. Даже две. Необходимость скрываться и… характер Чонгука.

Разумеется, Тэ думал о том, что будет дальше. Не мог не думать, но наиболее вероятное развитие событий ему не нравилось.

Словам Чонгука хотелось верить. Хотелось верить, что Тэ любим, что они будут вместе (все же Гук не тот человек, который будет так обманывать, уж в этом Тэхён был уверен), но…

Все отношения Чонгука длились недолго и чаще всего заканчивались изменой — об этом вся школа обычно знала. Чон не видел смысла скрывать, что от девушек ему обычно было нужно одно, притом каждая надеялась перевоспитать «золотого мальчика». Каждая верила, что именно она — та единственная, ради которой Чонгук изменится. И каждая в итоге ошибалась.

Вопрос, в чем его, Ким Тэхёна, принципиальное отличие от всех этих девчонок, — ну, кроме гендерной принадлежности, — оставался открытым. Тэхён думал, что ничем, в общем-то, от этих дурёх не отличается.

И гарантии, что, вдоволь наигравшись, испытав все те новые ощущения, которые хотел испытать, Чонгук его не бросит, не было. Да, скорее всего Чонгук действительно влюблен… Или думает, что влюблен, особенно на фоне всех своих прошлых отношений — Тэхён списывал это на необычные обстоятельства знакомства и прочее не совсем… нормальное развитие их отношений.

И как надолго Чонгука хватит? Уверенности не было ни в чем. Как и ответов. Но серьезно… Так не бывает, это же не сказка и не дорама с хэппи-эндом.

Поверить в то, что они с Чонгуком сумеют сохранить отношения, было сложно, а не верить значит совсем себя не уважать (ведь тогда и продолжать все это, не рассчитывая на взаимность, не было смысла), а еще признать собственную слабость и малодушие. Но это, на самом деле, неважно: он согласен на все. Все, что пожелает дать ему Чонгук. Лучше так, чем всю оставшуюся жизнь испытывать сожаления.

Тэхён вздохнул: Юнги, узнай он о мыслях Тэ, прибил бы его. Ну или как минимум долго матерился. Так что лучше бы ему не знать.

Ведь Тэхён готов на что угодно, чтобы как можно дольше оставаться интересным Чонгуку, готов на все, чтобы ему не было с ним скучно. Пускай месяц-два-три, да хоть сколько-то, но он позволит себе быть счастливым. И даже если эти отношения вскоре закончатся, даже если Чонгук растопчет его, уничтожит, переломает, Тэхён все равно будет счастлив, что ему довелось быть с Гук-и. Так что сейчас он был твердо намерен взять от этих отношений все, что сумеет, и отдать все, что только может. И сомнениям собственное решение быть рядом, пока есть возможность, не подвергал. Зато от сомнений по поводу того, как долго это продлится, избавиться было не так-то просто.

В школе он привычно наблюдал за Чонгуком так, чтобы это не было заметно окружающим. И молча улыбался, видя, как тот фонтанирует радостью. Его эмоции были такими заразительными, что все вокруг невольно подхватывали настроение Чонгука. Конечно, кроме все больше хмурящегося Юнги.

Он точно все понял. Нет, ничего не говорил, но Тэхён знал его слишком хорошо, чтобы обмануться. На самом деле он и не планировал скрывать что-то от лучшего друга, просто… видел, что тому больно. До сих пор, несмотря на то, что теперь у Юнги есть Чимин. Это читалось в его взглядах, бросаемых на них с Чонгуком, в том, что он словно разрывался между ним и Чимином, стараясь одновременно быть рядом с обоими, а еще в прикосновениях куда более частых, чем обычно. Словно бы Юнги пытался показать Чонгуку, что никуда не денется, что все еще имеет полное право быть с Тэхёном.

И что должен делать с этим он сам, Тэхён не представлял. Хотя вот об этом стоило бы подумать в первую очередь, а не мучиться моральными терзаниями.

Юнги рвало на части, а Тэ не мог ему помочь. Не имел права, по-хорошему: Юнги сам должен был понять, что поступает плохо — как минимум по отношению к своему парню. Ну и к нему, Тэ. Ведь по сути Юнги буквально влезал в их с Гук-и отношения. Да, из лучших побуждений, да, чтобы защитить, но… Не зря же говорят, что благими намерениями выложена дорога в ад.

С утра, на прямой вопрос Тэхёна, чего он добивается, Юнги упрямо сжал губы и ответил: «Я о тебе беспокоюсь». А беспокойство Юнги обычно принимало довольно агрессивные формы.

Тэхён опять вздохнул: он никогда не думал, что невероятным образом получив того, кого желал больше всего на свете, обзаведется вдобавок клубком проблем. Хотя мог бы предположить, ведь на словах «Я тебя люблю!» жизнь не заканчивается, а к любимому человеку обычно прилагается и его жизнь: родители, друзья, бывшие и прочие близкие и не очень люди.

Весь опыт отношений Тэхёна был однобоким: переписка, флирт, знакомство в реале, секс и, собственно, все. Девушки, как правило, бросали его сами, потому что встречаться с человеком, страдающим от социофобии — то еще удовольствие. Никуда не выйти толком, свидание обычно в каком-то крайне малолюдном месте, в кино только на самый поздний сеанс, даже подружкам не показать. А проводить все время наедине — «вздернуться можно!», как сказала его последняя девушка.

Зато у него был лучший друг.

Тэхён снова вздохнул: лучший друг, который любит его, как он считает, не только по-дружески.

Да, Тэхён знал. Да, между ними никогда ничего не было, кроме одного украденного поцелуя. Собственно, из-за поцелуя он окончательно уверился в чувствах Юнги. Да, Мин Юнги никогда не требовал ответных чувств. Но все равно продолжал любить… Словно бы по привычке.

Тэхён действительно был счастлив, когда личная жизнь друга начала складываться, но все чаще ему казалось, что это не Юнги мешает ему двигаться дальше со своей заботой, а наоборот, Тэ мешает другу быть по-настоящему счастливым. Будто бы стоит между ним и Чимином, между ним и остальным миром. Оттягивает на себя львиную долю внимания, заставляя забывать обо всем остальном. Обо всех.

Возможно, сейчас, когда они с Чонгуком стали встречаться, Юнги сумеет наконец отпустить эти свои чувства? Так что объясниться было необходимо. Хотя бы для того, чтобы подозрения Юнги подтвердились, чтобы он окончательно понял, что между ними ничего не может быть.

Масла в огонь подливал Чимин, терзая его совесть своей добротой. Тэхёну было бы проще, ненавидь тот его, но Пак Чимин был дружелюбен, искренне старался помочь и словно бы полностью принял текущее положение вещей. Из-за этого внутри скреблось неприятное чувство вины, хотя, по сути, ну в чем Тэ виноват? Как он может заставить лучшего друга не любить его? Вот именно что никак. Разве что полностью уйти из его жизни, на что Тэхён просто не был готов пойти.

Так что он всерьез намеревался поговорить с Юнги в ближайшее же время, но, как ни странно, первым его выловил именно Чимин.

— Так и знал, что ты здесь, — тот слегка запыхался, видно, что бежал весь путь до теплиц.

— Все же столовая все еще слишком многолюдное место для меня, — признался Тэхён, разглядывая явно нервничающего парня, и неловко пошутил: — Так что обед превращается в то еще приключение.

Он действительно старался как можно больше времени проводить среди людей, но порой, особенно после шума столовой, ему хотелось сбежать сюда и посидеть в тишине.

— Понимаю, — Чимин устроился на ящике прямо перед Тэхёном и, кажется, собирался с духом, чтобы начать серьезный разговор.

— А где Юнги?

— Тренер Хван выловил его в коридоре, сказал, что буквально на десять минут…

— Поэтому ты так спешил? — не стал ходить вокруг да около Тэхён и спросил прямо: — Хотел поговорить без него?

Чимин замялся и опустил взгляд, нервно прикусывая губу. Тэхён давно заметил, что тот делает так почти каждый раз, когда нервничает, смущается или не может подобрать слов.

— Я сегодня сначала не понял… Прости, — Тэхён моргнул, не сообразив, о чем речь. — На парковке, — пояснил Чимин, — когда Хосок начал обсуждать внешний вид Чонгука. Юнги мне уже потом сказал.

— О… Ну да, — не зная, что должен на это ответить, неуверенно произнес Тэхён, не понимая, за что Чимин попросил прощения, но не рискуя спрашивать.

— Я рад, что у вас с Чонгуком все хорошо, — улыбнулся тем временем Чимин. — Хорошо же? — а после кивка Тэхёна он помедлил и неуверенно добавил: — Я… хотел попросить тебя…

Тэхён кивнул и даже вперед подался. Чимин заметил его реакцию, снова облизал пересохшие губы и, глубоко дыша и поглядев на Тэ почти умоляюще, вдруг выпалил:

— Ты… не отталкивай Юнги, ладно? Останься ему другом.

Тэхён опешил. Настолько, что даже рот приоткрыл в удивлении. Ощущение было такое, будто ему пыльным мешком по голове ударили: он, конечно, всякого ожидал, но это… Можно было подумать, что Чимин, наоборот, должен просить его оставить Юнги в покое.

— В смысле? Что ты имеешь в виду? — осторожно поинтересовался Тэхён, все еще не понимая, как ему реагировать и верно ли он все понял. Он был в замешательстве.

— Я знаю, что ты нужен Юнги. Пускай не как парень, но как друг — точно! Я… знаю, что вас многое связывает, знаю, что ты ему ближе всех, — заторопился Чимин, буквально впиваясь взглядом ему в лицо. — Мне все равно, правда. Я просто… Не обижайся на него, пожалуйста, — выпалил он, и Тэ удивленно вскинул брови. — Ты же не обиделся? Он иногда грубый… — Тэ непроизвольно фыркнул, Чимин смутился, опустив глаза, и неловко пробормотал: — Но это ты наверняка знаешь лучше меня. Да.

— Чимин, о чем ты?

— Я… Я просто прошу тебя, не ругайся с Юнги. Не отталкивай его…

— Да не собирался я с ним ссориться! — искренне возмутился Тэхён. — Мы слишком близкие друзья, чтобы я обижался на него из-за таких мелочей.

— А… Чонгук?

— О чем ты? — повторил Тэхён, чувствуя, как неприятно стягивает в груди от его слов.

— Чонгуку это может не понравиться.

— То, что у меня отношения с Чонгуком, вовсе не значит, что я не могу дружить с Юнги или еще с кем-то!

Чимин нахмурился и крепко сжал губы, слишком очевидно анализируя его ответ. Тэхён непроизвольно отзеркалил его реакцию, но больше говорить ничего не стал. Пауза затягивалась, и наконец Чимин, явно чувствуя, что сказал что-то не то, предпринял попытку все исправить:

— Он ревнует, неужели не видишь? — спросил он. Тэ недовольно поморщился. — А Юнги и рад этому, он словно специально бесит Чонгука. Ты понимаешь, о чем я? Можешь пообещать, что не откажешься от Юнги? Я боюсь, Чонгук не сможет отнестись к вашей дружбе так же, как я, например, — предупредил он и отвернулся в сторону, разглядывая запотевшую стенку теплицы.

Тэхён замер, медленно осознавая эту простую мысль. Которая в его голову почему-то не приходила. Он думал, как отреагирует Юнги на его отношения с Чонгуком, но совершенно не учел того, как может отреагировать Чонгук на его отношения с Юнги. Это требовало осмысления, но Чимин ждал ответа прямо сейчас, поэтому Тэхён произнес то, в чем был точно уверен:

— Я не перестану быть другом Юнги только потому, что этого может захотеть Чонгук. Это я обещаю.

Чимин от его слов облегченно выдохнул и открыто улыбнулся.

— Спасибо!

— Ты странный, — спустя пару минут молчания произнес Тэхён. — Ты должен ненавидеть меня, а сам искренне пытаешься дружить; должен просить держаться подальше от Юнги, а сам просишь не бросать его.

Улыбка медленно погасла. Чимин дернул плечом и посмотрел словно бы сквозь него.

— Я просто хочу, чтобы Юнги был счастлив, — проговорил он. — И если для этого ему нужен не только я, но и ты, то… — он надолго замолчал. Тэхён уже решил, что на этом все, когда Чимин продолжил: — Я вижу, что тоже нужен ему. Вижу, что какие-то чувства он ко мне испытывает. И я сделаю все, чтобы влюбить Юнги в себя, чтобы его чувства стали сильнее, чем то, что он чувствует к тебе. Но ведь не обязательно любить только одного человека, правда? Я люблю Юнги, люблю маму и папу, и друзей своих люблю. А Юнги… ну что ж, он просто любит тебя чуть сильнее, чем друга.

Тэхён некоторое время молчал, совершенно пришибленный рассуждениями Чимина, а потом со смешком выдал:

— Если Юнги тебя когда-нибудь обидит, то скажи мне. Я ему хорошенько врежу.

Примечание к части

коллаж https://vk.com/photo-214316602_457239042

А Ridgy пишет историю про маньяков. Пейринг - намджины. Называется Изъян, воть https://ficbook.net/readfic/10926624