Глава 1 (Часть 2)

— … — Наконец на его лице появилась улыбка. — Всё в порядке, я в порядке…

— Ну и хорошо. Можешь начинать собирать вещи. Указ об УДО вступает в силу завтра. Завтра в восемь утра ты свободен… Поздравляю, ты на свободе.

— Спасибо…

— Цзыцзе, выйдешь — живи честно.

— Я знаю… — Он не помнил, как прошла та ночь. Помнил только, что лежал на знакомом полу, укрывшись одеялом, ворочался и не мог уснуть. Всё его лицо светилось радостным возбуждением.

Пережив эту последнюю, такую долгую ночь, на следующее утро он встал ещё до шести. Умылся, позавтракал тюремной едой, а затем снял робу и надел свою рубашку и джинсы, в которых когда-то попал сюда и которые не трогал все эти годы.

Робу он оставил. Надзиратели сами забрали её, чтобы побыстрее избавиться — выбросить в мусор или сжечь.

— Запомни, — сказали они. — Здесь твоей одежды не хранят. Не вздумай возвращаться.

Он кивнул, и на его лице наконец-то появилась настоящая улыбка. Глядя на обычно серьёзных надзирателей, он заметил, что и они улыбаются, словно желая ему удачи на воле.

Впрочем, это было естественно. Кому хочется иметь врагов? Они были заключёнными, а те — надзирателями. Они изначально находились по разные стороны баррикад, и то, что все эти годы им удавалось мирно сосуществовать, уже было большой удачей.

◎◎◎

— А ты, парень, ничего так выглядишь, — заметил один из надзирателей, глядя на Ло Цзыцзе. — Приличный такой. Раньше и не замечал.

— В тюремной робе кто угодно плохо выглядит, — со смехом ответил Ло Цзыцзе.

— Поэтому ни за что сюда не возвращайся, понял? — назидательно сказал дядя Чжао, обращаясь к молодому человеку, который ему, в общем-то, нравился.

— Понял.

Надзиратель повёл его к выходу. По пути они встретили нескольких заключённых, с которыми Ло Цзыцзе успел познакомиться. Они попрощались, пожелав друг другу удачи и добавив, что если и увидятся снова, то только на свободе.

В административном кабинете, ожидая документы, Ло Цзыцзе заметил, как один из сотрудников смотрит на экран телевизора, периодически опуская взгляд на разложенные на столе финансовые газеты и журналы.

— Ты что творишь? Сейчас рабочее время! — Дядя Чжао хлопнул его по голове.

— Дайте мне хоть немного изучить! Если сейчас не войду в рынок, упущу такую возможность, потом буду жалеть! — воскликнул тот. Очевидно, он был заядлым биржевым игроком.

— Возможность упустить… Ты думаешь, у тебя есть для этого мозги?

— Хоть жене на продукты заработаю!

Ло Цзыцзе молча наблюдал за ними. Когда-то фондовый рынок был его полем битвы, на котором он потерпел сокрушительное поражение. Но теперь всё это казалось ему таким далёким и чужим.

— Вот эта акция подойдёт. Она уже десять дней подряд растёт до предела. Судя по тенденции, если я куплю её сегодня, а завтра… или послезавтра продам, то как минимум несколько десятков тысяч заработаю…

— Ни в коем случае! — К всеобщему удивлению, это сказал Ло Цзыцзе. Он указал на график в газете, объясняющий динамику рынка, и спокойным, уверенным голосом продолжил: — Не покупайте эту акцию. У неё проблемы с финансовой отчётностью. Если ничего не изменится, то к концу месяца цена упадёт.

Его уверенный и серьёзный тон невольно внушал доверие.

— А что тогда покупать?

Ло Цзыцзе взглянул на экран телевизора, потом на газету. — Вот эту. Не смотрите, что она сейчас так низко, у неё есть потенциал. Можете купить и держать хотя бы две недели, а потом продавать. Не торопитесь, но и не жадничайте.

— Эту… А… а ты откуда знаешь?

Ло Цзыцзе улыбнулся. — Вы забыли, за что я сюда попал?

— А за что? — обратился тот к дяде Чжао.

Дядя Чжао знал, но не хотел говорить. Раз уж Ло Цзыцзе сегодня выходит на свободу, то пусть прошлые ошибки останутся в прошлом.

— За инсайдерскую торговлю, — ответил сам Ло Цзыцзе.

Сотрудник изумлённо посмотрел на него. Теперь он точно был уверен, что Ло Цзыцзе — настоящий гуру. Нужно срочно сделать ставку… то есть, купить акции!

Дядя Чжао посмотрел на Ло Цзыцзе. — Цзыцзе, ты…

— Не волнуйтесь, я сюда больше не вернусь. — Фондовый рынок, когда-то бывший для него источником богатства, теперь вызывал лишь желание бежать подальше.

С документами в руках он вышел из тюрьмы. Встречать его было некому. Даже Синьмэй не знала о его сегодняшнем освобождении. До её ежемесячного визита оставалась ещё больше недели.

◎◎◎

Идя по улице, подальше от тюрьмы, он понимал, что действительно нужно начинать новую жизнь. Воздух на свободе ничем не отличался от тюремного, но ему он казался необыкновенно свежим.

Куда ему теперь идти?

Он думал о женщине, которая ждала его на родине, на юге. Сознание того, что кто-то его ждёт, согревало душу.

Но должен ли он идти к ней?

Сможет ли он сделать её счастливой?

Сейчас у него не было ничего, нужно было начинать всё с нуля. К тому же, у него была судимость. Сможет ли он дать Синьмэй счастье? Имел ли он право быть с ней?

Он шёл вперёд, хотя в душе царила растерянность. Он не знал, куда идёт, но точно знал, что должен уйти подальше от тюрьмы, которая держала его в плену больше трёх лет.

Что ждёт его впереди?

Выход из тюрьмы не принёс облегчения. Радость от возвращения свободы была мимолетной. Сейчас ему только предстояло расплачиваться за свои ошибки.

Он вдруг вспомнил тот день, когда уехал из дома. Ему было восемнадцать, он ехал в Тайбэй поступать в университет — полный надежд и амбиций молодой человек.

В его воспоминаниях всегда присутствовал образ Синьмэй. Она действительно, как и говорила, всегда была рядом, заботилась о нём, ждала, поддерживала. А он снова и снова её разочаровывал.

В тот год он и представить себе не мог, во что превратится через десять с лишним лет…