Глава 11 (Часть 1)

Переход от фантазии к реальности занял всего мгновение.

Она быстро пришла в себя, и не слишком удивилась, ведь они репетировали этот момент, чтобы все выглядело естественно.

— Ура! — Раздались радостные возгласы, свист и щелчки фотоаппаратов. Судя по времени, как раз подошел момент поцелуя.

— Стоп! — Фотограф щелкнул пальцами и остановил съемку. Юли и Ли Си одновременно отступили назад. Пару секунд спустя Юли, как ни в чем не бывало, встала и пошла спрашивать у фотографа, что делать дальше. Ли Си, прислонившись к тумбе с телевизором, небрежно скрестил руки на груди.

— Что это такое? Они женятся или разводятся? Никакой страсти, — до них донеслась жалоба одной из подружек невесты.

— Время подходит… Попросите, пожалуйста, родителей мисс Чжао присесть на диван. Дальше все по плану, — сказал фотограф, устанавливая штатив и направляя камеру на родителей Юли, которые только что сели и поправляли одежду. Юли просмотрела план мероприятия и помахала Айцзы: — Айцзы, мне нужна твоя помощь. Посмотри, что там дальше.

Айцзы подняла голову и взглянула на часы: — Не нужно смотреть, я знаю, что делать. — С этими словами она пошла на кухню, принесла поднос с двумя чашками чая и протянула их Юли: — Потом еще будет суп из фиников. Сначала отнеси чай родителям вместе с Ли Си.

— Ты, кажется, знаешь этот процесс лучше меня, — Юли проигнорировала хмурое лицо Айцзы, взяла чашки и одну из них передала Ли Си. Прозрачный, как нефрит, Тегуаньинь источал тонкий аромат. Этот чай Ли Си привез из Аньси. Даже Юли, которая совершенно ничего не понимала в чае, знала, что это хороший сорт. Ли Си, казалось, очень интересовался чайной церемонией. За четыре года, пока он усердно работал и копил на первый взнос за квартиру, он еще находил время путешествовать по стране, посещая места, известные своим чаем: Сиху, Дунтинху, Лушань, Янсянь. Каждый раз, возвращаясь, он привозил с собой большую пачку отборного чая. Юли уже не раз втайне жаловалась, что в их маленькой квартире при входе сразу чувствуется аромат различных сортов чая, чайная посуда повсюду, и вся гостиная пропитана классической атмосферой. Можно было бы назвать это изысканностью, но материальные трудности не позволяли Юли оценить ее по достоинству: эта квартира была не их.

Что поделать, один из них — романтик, а другая — реалист. Для Юли хлеб насущный был важнее всего.

Размышляя о своем, она почтительно подала чай родителям. Видя их сияющие лица, она могла лишь горько усмехнуться про себя.

На самом деле, дело было не в том, привыкла ли она к Ли Си или нет, и не в том, что она хотела угодить родителям. Просто Ли Си, такой ответственный человек, подходил ей. Чтобы быть вместе, неважно, любишь ты его или он тебя, важно, подходите ли вы друг другу для совместной жизни, готовы ли делить радости и горести. Даже если после свадьбы он будет ее игнорировать или не ночевать дома, она знала, что он будет нести ответственность за нее и за будущих детей, даже если они разведутся. Она верила, что он не станет искать другую женщину, если только судьба не сведет его с кем-то особенным. И тогда она без колебаний отпустит его. И, вероятно, он поступит так же, если она окажется в подобной ситуации.

После чайной церемонии родители Юли вручили им по два больших красных конверта и подали две чашки супа из фиников с семенами лотоса. Когда Юли допила суп, мать взяла ее за руку и начала нежно поглаживать, словно убаюкивая ребенка: — Как быстро летит время… Двадцать пять лет пролетело… Из маленькой девчушки ты превратилась в сорванца, потом в девушку, а теперь вот выходишь замуж. — Мать улыбалась, и у нее появились морщинки в уголках глаз и на щеках. — Мы с отцом много работали и мало уделяли тебе внимания, не знали, что тебе нужно, не хвалили тебя. Хорошо, что ты такая сильная и целеустремленная, у тебя большое будущее. — Юли чувствовала, как слегка дрожит рука матери, но на лице ее, несмотря на приближающийся шестидесятилетний юбилей, сияла улыбка.

Юли почувствовала, как у нее защипало в глазах, но не могла понять, какие именно чувства переполняют ее.

Действительно, ее воспоминания о родителях были очень смутные.

С самого детства о ней заботились дедушка и бабушка, иногда помогали дедушка и бабушка по материнской линии. Когда она подросла, то вернулась к родителям, но они просто предоставили ей комнату и жили своей жизнью. До того, как начать жить вместе с родителями, она подсчитала, сколько раз видела их. За одиннадцать лет она видела отца триста десять раз, мать — двести восемьдесят четыре, вместе они были семьдесят шесть раз. Мать никогда не оставалась ночевать, а отец провел у них дома в общей сложности тридцать один день, ровно месяц.

Детская привязанность к дедушке и бабушке стерлась со временем, и, когда она снова стала жить с родителями, она уже не знала, как проявлять к ним свои чувства. Она просто беспрекословно подчинялась их решениям. Друзья смеялись, что она пай-девочка и самая послушная дочь на свете, но никто не знал, действительно ли она все это делала по своей воле.

Даже зная, что родители пытаются компенсировать ей упущенное, что желают ей только добра, она не могла испытывать к ним настоящих чувств. Сейчас, например, ей казалось, что слезы, подступающие к глазам, фальшивые.

Ли Си, наверное, думает, что она плачет от переизбытка чувств. Что ж, пусть так и думает. Пусть это прекрасное заблуждение продлится подольше.

Юли вытерла глаза и сжала в руке красный конверт. Его вес словно придавил ее к земле. Честно говоря, ей было тяжело принимать такие подарки от родителей. Похоже, результаты теста EQ, который оказался чуть выше IQ, совершенно не применимы к реальной жизни.