Радостное событие

Радостное событие

Когда маленький мальчик вернулся с мужчиной постарше, он не увидел тех «бессмертных», о которых говорил. Вместо них там стояли двое ничем не примечательных жителей деревни и разговаривали. Мужчина огляделся по сторонам и сделал свой вывод.

Он несколько раз шлёпнул мальчика по заду, ругаясь: — Ах ты, паршивец! Решил над отцом подшутить? Я занят, не отвлекай меня по пустякам!

Бросив эти слова, мужчина ушёл. Мальчику было больно, слёзы застыли в глазах, не зная, пролиться им или нет. Но тех людей, похожих на бессмертных, которых он видел раньше, действительно уже не было. Всхлипнув несколько раз, он снова побрёл в тень деревьев возиться со своей грязью.

Едва он подошёл, как рядом с ним оказались двое. Мальчик поднял голову и увидел тех самых взрослых, что разговаривали. Оглянувшись, он убедился, что позади никого нет. Потеряв интерес, он опустил голову и молча принялся мять грязь в руках.

Чжао Хуажун присела рядом с ним на корточки и тоже молча взяла немного его грязи и начала лепить. Сюй Линьхань опустил взгляд, наблюдая, как её белые пальцы ловко превращают грязь в различные фигурки. Вскоре она слепила кролика.

Она протянула его мальчику: — Это тебе.

Мальчик взял кролика, поднял на неё глаза и наконец заговорил. Голос его был всё ещё унылым, но вежливым: — Спасибо, старший брат.

— Не стоит благодарности, — улыбнулась Чжао Хуажун. — Малыш, почему ты играешь здесь один? Слишком жарко, возвращайся скорее домой.

Мальчик покачал головой: — Дома на меня всё равно никто не обращает внимания. Они все заняты, а я не могу помочь.

Чжао Хуажун переглянулась с Сюй Линьханем и снова мягко спросила: — Все заняты? Чем же можно заниматься в такую жару?

— Хорошим делом, — ответил мальчик, теребя ухо кролика.

— Каким хорошим делом?

— Радостным событием, — небрежно бросил мальчик.

— …Каким радостным событием? У кого-то родился ребёнок?

Мальчик наконец поднял голову и воскликнул: — Не ребёнок родился! Это сёстры Юэмин и Нуаньюй! Они достигли совершеннолетия и пойдут в храм за деревней поклониться богам.

— Почему нужно идти в храм за деревней? Разве нельзя поклониться в деревне?

Мальчик явно растерялся от вопроса. Он долго думал и наконец сказал: — Не знаю. Но нужно идти туда.

Чжао Хуажун слепила ещё одну фигурку, похожую на самого мальчика, и протянула ему. Мальчик широко раскрыл глаза, уставившись на свою глиняную копию, а потом вдруг повернул голову к ней и спросил: — Ты хочешь пойти посмотреть на них?

— Хочу, — всё так же улыбаясь, ответила Чжао Хуажун. — Ты можешь отвести старшего брата посмотреть на них?

Мальчик кивнул. На его лице отразился восторг, с каким предвкушают запретное удовольствие.

— Папа сказал мне не ходить туда без дела. Но если я вас поведу, это ведь уже не «без дела»!

Довольно чёткая логика.

— Твой отец так занят, наверное, он староста деревни? — спросила Чжао Хуажун.

Мальчик покачал головой: — Он не староста. Просто он любит помогать дяде Чжан Чжи со всякими хлопотами.

Атмосфера слегка напряглась. Сюй Линьхань, долго молчавший, наконец спросил: — Как тебя зовут?

— Меня? — мальчик указал на себя. Его большие тёмные глаза сияли невинностью.

— Меня зовут Чжан Лань.

Он оказался Чжан Ланем в юности?!

Чжао Хуажун смотрела в его тёмные глаза, и ей вдруг почудился взрослый Чжан Лань — с налитыми кровью, безумными глазами. Он был так не похож на этого умного и лукавого мальчика, но в то же время их образы странным образом слились воедино сквозь время.

Она на мгновение замерла, и её пробрал озноб.

Юный Чжан Лань с подозрением посмотрел на этого «мужчину», заметив, что тот уставился на него и задумался. Он недоумевал, пока другой, такой же неприметный человек, не подошёл и не похлопал его по плечу, возвращая к реальности.

— Учи… — начала Чжао Хуажун, но, поймав взгляд Сюй Линьханя, осеклась. — …Брат, и ты, Чжан Лань, пойдёмте скорее.

Чжан Лань не двинулся с места. Его сообразительность проявилась в самый неподходящий момент, по мнению Чжао Хуажун. Он посмотрел на них и спросил: — Учитель-брат?

— Какой ещё учитель-брат? Он мой брат. Ты самый младший, так что можешь звать нас обоих братьями, — решила притвориться дурочкой Чжао Хуажун.

Чжан Лань не стал допытываться и поверил ей без сомнений.

Мысли подростка были просты. Он вскинул подбородок, и на его лице явно отразилось нетерпеливое возбуждение.

— Скорее за мной.

Был полдень, время обеда. Из многих домов поднимался дымок от готовки, пахло едой.

Было видно, что деревня, хоть и небольшая, жила своей жизнью, что разительно отличалось от той почти безлюдной деревни, в которую они прибыли.

Чжан Лань осторожно вёл их по безлюдным местам. Впрочем, в это время на улицах и так почти никого не было, так что они добрались без проблем.

Наконец Чжан Лань привёл их к дому, стоявшему немного на отшибе, особняком.

У ворот этого дома толпились жители деревни. Все вытягивали шеи, пытаясь заглянуть внутрь, обливаясь потом от жары и тесноты, но на лицах у всех сияли улыбки.

— Как оживлённо. Похоже, в этой деревне давно не было радостных событий, — тихо сказала Чжао Хуажун Сюй Линьханю.

Сюй Линьхань уклонился от ответа, но Чжан Лань подтвердил: — Такого большого радостного события действительно давно не было.

Они спрятались в укромном месте. Чжан Лань продолжал: — Раз сёстры Юэмин и Нуаньюй идут в храм за деревней поклониться богам, жители деревни наверняка попросят их помолиться и за себя. Ведь все остальные не могут выйти, вот и приходится просить их помолиться о благословении.

Не могут выйти?

Почему не могут выйти?

Чжао Хуажун с сомнением посмотрела на Сюй Линьханя. Тот встретил её взгляд, но ничего не сказал. В толпе он обычно был немногословен. Он согнул палец и, применив какую-то неизвестную технику, заставил Чжан Ланя вскрикнуть «Ах!» и схватиться за голову. Звук был довольно громким, и многие обернулись, в том числе и отец Чжан Ланя.

Увидев сына, отец тут же помрачнел, пробормотал пару ругательств, упрекая его в непослушании и неугомонности.

Оглядевшись, он подобрал валявшуюся рядом палку и собрался подойти и ударить его. Чжан Лань тут же забыл о них двоих, побледнел от страха, вскочил и бросился наутёк. Вскоре он скрылся из виду.

Люди, обернувшиеся на шум, увидев их двоих, даже не удивились, словно они были обычными жителями деревни. Кто-то даже подошёл и фамильярно спросил: — Вы тоже пришли с подарками?

На этот раз Чжао Хуажун промолчала. Сюй Линьхань ответил за неё: — Да. Людей слишком много.

— Да, много. Люди с подарками идут один за другим. Но рано или поздно все закончат. Всё равно выбрать могут только троих, иначе молитвы не подействуют. Пусть они идут первыми, может, те, кто понравится сёстрам, окажутся в конце, — сказал тот человек.

Значит, они могут помолиться только за троих?

Неудивительно, что так много людей пришло с подарками.

Выражение лица Сюй Линьханя не изменилось. Он поддакнул: — Да, вот только неизвестно, чьи подарки выберут.

Человек усмехнулся: — Смотрят ли на подарки или на людей — тут уж как сказать. — Сказав это, он обвёл взглядом толпу с очень уверенным видом, словно был убеждён, что его выберут, независимо от подарка.

Договорив, он снова повернулся к ним и прямо спросил: — Вы ведь из одной семьи, да? Похожи как братья. Раз вы так спокойно стоите и не лезете в толпу, значит, приготовили что-то хорошее. Давайте, покажите, что у вас.

У них, конечно, ничего не было, но тон этого человека очень не понравился Чжао Хуажун. Она намеренно сделала таинственное лицо: — Раз это что-то хорошее, зачем же показывать посторонним?

Человек не стал настаивать, видимо, будучи уверенным в успехе. Он взглянул на них и снова повернулся к толпе.

Увидев, что на них больше никто не обращает внимания, Чжао Хуажун тихо позвала: — Учитель!