Глава 10 (Часть 2)

— Я поговорила со вторым дядей, — сказала Ли Сянцинь. — Мы решили, что лучше нам взять вашу землю. Мы не будем ее обрабатывать бесплатно, каждый год будем отдавать вам половину урожая. Все соберем, высушим и привезем вам. Так вам не придется надрываться, и у вас всегда будет еда. А твой отец сможет подрабатывать.

Я уже обсудила это с дедушкой и бабушкой, и они тоже считают, что это хорошая идея. Они попросили меня с вами поговорить.

Хотя она говорила о разговоре, в ее тоне не было и намека на обсуждение. Это был приказ, подкрепленный авторитетом Линь Гэньвана и Чжу Юйчжэнь. Она вынуждала их согласиться.

Ее слова о том, что ни она, ни Линь Гоцян не умеют работать в поле, были чушью. Раньше Линь Гоцян был известен своим трудолюбием и умением выращивать урожай. Просто в последние годы он потерял интерес к работе.

И хотя она обещала половину урожая, кто мог поручиться, что она скажет правду? В итоге они получат столько, сколько она захочет им дать.

Хитрая у нее была задумка.

Линь Гоцян хотел что-то сказать, но Линь Син дернула его за рукав, и он промолчал.

Линь Син не хотела тратить время на Ли Сянцинь.

— Иди домой и ложись спать, — сказала она.

— Еще рано, — удивилась Ли Сянцинь. — Зачем мне спать?

— Мечтать, — ответила Линь Син.

Даже глупец понял бы, что Линь Син намекает на ее несбыточные мечты.

Ли Сянцинь, привыкшая к беспрекословному послушанию благодаря своим трем сыновьям, не потерпела такого отношения. Ее показная доброжелательность мгновенно испарилась.

— Да как ты смеешь так разговаривать со старшими?! — закричала она, тыкая пальцем в Линь Син. — Тебя совсем не воспитывали!

Линь Гоцян, хоть и был равнодушен к жизни, не мог стерпеть оскорблений в адрес дочери. Он вскочил на ноги, его лицо потемнело, а на сжатых кулаках вздулись вены.

— Повтори! — грозно сказал он.

Тихие люди редко сердятся, но когда это происходит, они действительно страшны. Ли Сянцинь испугалась. Ей показалось, что если она повторит свои слова, Линь Гоцян ее ударит.

Она не стала дожидаться развития событий.

— Ладно, вы победили, — сказала она, стараясь сохранить лицо. — Я с вами связываться не буду. Но найдутся те, кто вас проучит. Посмотрим, как долго вы будете хорохориться.

С этими словами она убежала.

— Вторая тетя наверняка побежала жаловаться дедушке и бабушке, — тихо сказал Линь Ян.

Линь Син усадила отца.

— Папа, когда придут дедушка и бабушка, ты молчи. Я сама с ними поговорю.

— Но это твои дедушка и бабушка, — возразил Линь Гоцян.

Он хотел сказать, что спорить с Ли Сянцинь — одно, а перечить Линь Гэньвану и Чжу Юйчжэнь — совсем другое. Соседи осудят ее, а если она разозлит стариков, те могут ее ударить, и все скажут, что она сама виновата.

— Не волнуйся, папа, я не буду с ними ссориться, — успокоила его Линь Син.

Линь Гоцян вздохнул и промолчал, решив, что в случае чего возьмет все на себя.

Ли Сянцинь, вернувшись домой, видимо, как следует нажаловалась Линь Гэньвану и Чжу Юйчжэнь. Не успели Линь Син и ее семья закончить ужин, как старики заявились к ним. Ли Сянцинь шла следом с довольным видом.

За три дня в этом мире Линь Син впервые увидела своих номинальных дедушку и бабушку.

Линь Гэньвану было около пятидесяти лет. Он был полным и смуглым. На нем была майка-безрукавка, синие штаны и тканевые туфли.

Линь Син думала, что все мясники выглядят свирепо, но Линь Гэньван, судя по внешности, не производил впечатления злого человека.

Чжу Юйчжэнь выглядела примерно одного возраста с мужем, только гораздо худее. У нее было обычное лицо пожилой крестьянки.

Однако сейчас ее лицо было хмурым, как и у Линь Гэньвана. Очевидно, они были недовольны.

Линь Ян, видимо, боялся стариков. Увидев их, он тихо поздоровался и убежал прятаться.

Линь Син принесла старикам стулья, но не поздоровалась.

Они не были ее настоящими дедушкой и бабушкой. К тому же, они никогда не были добры к ее семье.

Линь Гэньван достал из кармана самокрутку, и Линь Гоцян молча протянул ему спички.

Линь Гэньван закурил, затянулся и заговорил:

— Старший сын, жена твоего брата рассказала нам о земле. Мы с матерью согласны с ней. В последние годы ты не слишком старался на поле. Такую хорошую землю нельзя оставлять в твоих руках. Пусть Гошэн ее обрабатывает. Если ты переживаешь, можете поменяться участками. И пусть они вам еще немного зерна добавят. Сколько — я решу. Для меня все дети равны, я никого не выделяю.

Линь Син подумала, что если он говорит такие вещи, значит, он уже давно принял чью-то сторону, и лжет, говоря о беспристрастности.