Подводные течения (Часть 2)

Цзян Цюань махнул рукой и вышел из спальни покурить. Цзян Лэ посмотрела через открытую дверь: Линь Сюфэнь тихо сидела в гостиной, склонив голову над овощами, которые перебирала. Она выглядела так, словно в их доме царила спокойная и безмятежная жизнь, будто никаких перемен и не случалось.

В тот момент Цзян Лэ перевела взгляд с матери на потолок комнаты. Она мысленно поклялась себе, что однажды станет сильнее, побьет Цзян Цюаня, превратив его лицо в отбивную.

Потом она подумала: так вот, значит, как выглядят сюжеты из тех семейных драм, что показывают по телевизору... Но почему Линь Сюфэнь не похожа на тех жен из сериалов, которые, даже если их бьют, отчаянно защищают своих дочерей?

Она не могла этого понять и в конце концов убедила себя, что, возможно, раз дочь выросла, теперь ее очередь защищать маму.

Единственной удачей в этом несчастье было то, что агрессия Цзян Цюаня проявлялась недолго. Причина была проста — он нашел работу.

Кажется, его порекомендовал какой-то знакомый. Цзян Цюань стал заведовать производством в цеху его компании, вроде бы заместителем начальника — какая-никакая, а должность.

Хотя жизнь была не такой, как прежде, эта работа позволила Цзян Цюаню вернуть себе некоторое достоинство.

Он снова стал похож на прежнего себя, на нормального мужа и отца.

Но Цзян Лэ уже не могла вернуться к прошлому. После окончания средней школы она стала все чаще и без всяких угрызений совести пропадать из дома.

Сначала она ночевала в интернет-кафе и кинотеатрах. Позже, подрабатывая репетитором и продавая одежду, она заработала немного денег и завела знакомства среди взрослых.

Она попросила одного из друзей помочь ей снять квартиру, и с тех пор у нее появилось собственное убежище.

Цзян Цюань был занят зарабатыванием денег, каждый день твердя о том, что хочет снова подняться, и ему было уже лень следить за дочерью.

Иногда она приезжала домой на несколько дней. Отец и дочь сидели за одним столом, обменивались парой фраз. Цзян Цюань не спрашивал, где она шляется целыми днями, а Цзян Лэ не интересовалась его делами. Они говорили только о еде и погоде — это было странное подобие мира.

Переломный момент наступил в обычный день во втором классе старшей школы. Семья отправилась на прогулку. Цзян Цюань был щедр, купил Линь Сюфэнь много одежды и украшений, за что получил ее радостные улыбки и сладкие речи. Сейчас этот день кажется последним отблеском былой жизни, обманчивым затишьем, которое усыпило бдительность и подтолкнуло к гибели.

Линь Сюфэнь вышла замуж рано, родив Цзян Лэ в двадцать с небольшим, так что сейчас ей было всего около сорока.

Первые десять с лишним лет брака были относительно мирными и счастливыми. Годы не оставили на ней слишком жестоких следов, а лишь добавили зрелого очарования.

Мать и дочь были похожи: обе высокие, красивые. На улице мужчины часто оборачивались им вслед.

Линь Сюфэнь была в облегающем длинном платье, которое подчеркивало ее пышную грудь и невероятно тонкую талию.

Разглядывающие взгляды были слишком наглыми. Цзян Лэ почувствовала себя неловко и бросила на одного из зевак сердитый взгляд, заставив его смущенно отвернуться.

Цзян Цюаню же, казалось, было все равно. Он ухмыльнулся, развязно держа сигарету в зубах, обнял Линь Сюфэнь за шею, его левая рука небрежно легла ей на грудь, а затем скользнула ниже, и там, где Цзян Лэ не могла видеть, он неуместно сжал ее.

Вернувшись домой, Цзян Лэ собрала несколько вещей, собираясь вернуться на съемную квартиру.

Проходя мимо комнаты родителей, она услышала за дверью их тихий разговор, прерываемый, кажется, тихим плачем Линь Сюфэнь. Цзян Лэ остановилась.

— Мужики на улице пялятся на тебя, значит, ты еще в цене.

— Но я... я не могу... Что за бред ты несешь?

Цзян Цюань холодно усмехнулся. Неизвестно, что он сделал или сказал, но Линь Сюфэнь тихо вскрикнула.

— Не смей мне тут выкаблучиваться! Ты знаешь, сколько я сейчас в месяц зарабатываю? И на эти гроши я еще должен содержать тебя, обузу! Мы женаты почти двадцать лет, я не гулял, не играл, всегда тебя обеспечивал, разве не образцовый муж? А что теперь? Хочу, чтобы ты внесла свой вклад в семью, а ты ни в какую?

Линь Сюфэнь молчала, только плакала.

— Цюань, я не против пойти работать, но я столько лет сидела дома, заботилась о тебе и Лэлэ. Я ведь ничего не умею, кто меня возьмет?

— Ты действительно ничего не умеешь, бесполезная, — хмыкнул Цзян Цюань. — Но, в конце концов, у тебя есть лицо, не так ли? Я слышал от Ли Вэя, многие красивые женщины идут в домработницы к богатым, а потом становятся хозяйками положения. Так заработаешь побольше, чем на обычной работе?

Линь Сюфэнь всхлипывала, но ее голос смягчился, в нем послышались кокетливые нотки:

— Но, Цюань, как я могу предать тебя? Наша семья сейчас живет не так хорошо, как раньше, но все же терпимо. Почему бы нам просто не жить спокойно?

Цзян Цюань снова холодно усмехнулся:

— Хватит мне тут разыгрывать драму! Ты думаешь, все такие же, как вы, бабы, без амбиций? Те мои знакомые, что поехали на юг делать бизнес, разве не вернулись оттуда с полными карманами? Один за другим теперь задирают нос передо мной! Если бы я их в свое время не привел в город, разве они бы добились чего-то?! А я? Чем я хуже их?! Если бы не нехватка капитала, разве им бы досталось это дело на юге?!

Сказав это, он замолчал на несколько секунд, видимо, пытаясь сдержать гнев. Затем он снова заговорил мягким, уговаривающим тоном: — Жена, поверь мне. Когда я заработаю большие деньги, разве не тебе я их отдам? Ты деревенская женщина. Эти городские богачи поиграют с тобой и бросят. Кроме меня, какой мужчина даст тебе дом и будет заботиться о тебе всю жизнь? Ладно, не плачь, улыбнись...

Он не успел договорить, как входная дверь снаружи с грохотом захлопнулась.

Муж и жена поспешно оделись и вышли из комнаты. Дверь шкафа в комнате Цзян Лэ была распахнута, внутри не осталось ни одной вещи.