Глава 9. Острый клюв желания (Часть 1)

Ань Пин была не первым ребенком в семье. У нее был старший брат Ань Цинь, который был на два года старше ее и два года назад пропал без вести.

Судя по сегодняшнему разговору с Ма Ланьцзюань, он не совсем пропал, просто от Ань Пин это скрывали.

Ма Ланьцзюань забеременела Ань Цинем еще до свадьбы с Ань Цзунжуном. Осознав серьезность ситуации, они не знали, что делать, и, чтобы скрыть беременность, Ма Ланьцзюань туго перевязывала живот.

Когда скрывать стало уже невозможно, Ма Ланьцзюань закатила истерику, и Ань Цзунжун рассказал все своим родителям. Семьи нашли сваху и договорились о свадьбе.

Эта история стала одной из самых популярных сплетен в Саньшуй. Ань Пин узнала о ней еще в начальной школе от одноклассников.

Ма Ланьцзюань всегда испытывала чувство вины по отношению к Ань Циню и баловала его.

Ань Цинь был высоким и худым, и Ма Ланьцзюань говорила, что он не смог как следует развернуться у нее в животе и повредил желудок. Она плакала и варила ему бульоны из говядины и баранины.

Но что касается образования, то здесь Ма Ланьцзюань была непреклонна. В ее окружении образованию не придавали большого значения. Считалось, что достаточно, если мальчик или девочка к шестнадцати годам освоят какое-нибудь ремесло, откроют лавку и будут жить рядом с родителями.

Поэтому, когда Ань Цинь после окончания школы захотел поступить в университет, между ними возник конфликт.

Ань Цинь не обращал внимания на недовольство матери, готовился к экзаменам и подал документы.

Он был равнодушен к ее слезам и вздохам. Ань Цинь целыми днями пропадал из дома, а перед самым началом учебы купил билет и уехал. С тех пор он ни разу не вернулся.

Видя, как Ма Ланьцзюань переживает, Ань Пин старалась еще усерднее помогать ей по дому.

Она хотела показать матери, кто ее действительно любит и заботится о ней.

Ань Пин никогда не любила Ань Циня, и он не любил ее. В детстве они постоянно ссорились, а повзрослев, просто игнорировали друг друга. Ей казалось, что Ань Цинь унаследовал от отца все самое худшее.

Безответственность.

В детстве ей нравились стихи, которые Ань Цзунжун переписывал в свою тетрадь, она восхищалась им и любила запах его черной куртки. Теперь же она ненавидела таких мужчин.

Они окутаны флером артистизма, то пылкие, то апатичные, без стержня.

Как капля меда на кончике иглы, с острым клювом желания, сначала соблазняющая попробовать, а потом больно жалящая в самый чувствительный палец. И даже после этого вкус меда еще долго остается во рту, смешиваясь с болью.

Ань Пин провела пальцем по экрану телефона, чтобы протереть его, открыла список контактов. Там было много номеров, в основном магазинов из Саньшуй. Пролистав список, она нашла номер Ань Циня. В контактах он был записан не как «брат», а просто по имени.

Ань Пин не могла назвать его братом. Возможно, из-за небольшой разницы в возрасте, а может, из-за подсознательной враждебности. Они не были близки. В семье, где не хватало денег, каждый лишний человек означал уменьшение доли каждого.

Она помедлила несколько секунд и набрала номер.

Номер не был отключен, и гудки шли недолго. В трубке раздался бодрый голос:

— Алло.

Ань Пин молчала. Через несколько секунд на том конце прозвучало нетерпеливое:

— Говори уже.

— Я думаю, что сказать, — Ань Пин немного пожалела о своем звонке.

Ань Цинь работал в своей мастерской, куря сигарету. За окном была непроглядная тьма. Он стряхнул пепел и спокойно спросил:

— Ну что, придумала?

Ань Пин чувствовала легкое головокружение. Она ожидала, что они хотя бы немного поговорят о родителях, о ее учебе, но нет.

Когда человек чувствует себя уязвимым, ему особенно нужна эмоциональная поддержка.

— Как у тебя в университете? Впрочем, неважно. Я просто хотела узнать, каково это — учиться в университете? — спросила она.

Ань Цинь огляделся. Эту мастерскую ему оставил после выпуска один из старших товарищей. Вокруг были разбросаны художественные принадлежности, на стенах висели большие картины с изображением туранги. Некоторые из них были написаны им, некоторые — его учителем. В воздухе висел густой запах туши.

Он также рисовал акварелью, и сейчас работал над заказом, который получил днем.

— Нормально. Ни хорошо, ни плохо.

— Понятно, — Ань Пин кивнула и спросила: — Обучение дорогое?

— Семь тысяч, — честно ответил Ань Цинь. — А тебе зачем?

— Ты взял кредит на обучение или мама дала тебе денег?

— Кредит.

Хотя Ма Ланьцзюань все же перевела ему немного денег на жизнь.

Ань Пин почувствовала облегчение. Если Ань Цинь смог, то и она сможет.

— Ладно, ложись спать. Извини, что разбудила, — сказала она и, помедлив, добавила: — Береги себя.

Ань Цинь, пожав плечами, буркнул что-то в ответ и повесил трубку.

После занятий он выпил с однокурсниками и покурил. Во рту горчило. Он взял бутылку минералки, прополоскал рот, и стало немного легче.

Дверь мастерской открылась, и вошла девушка с пышными локонами, в высоких сапогах и шерстяном пальто цвета мокрого асфальта. Пояс на талии подчеркивал ее стройную фигуру. Улыбаясь, она сказала:

— Пришла проверить, не обманываешь ли ты меня.

Ань Цинь, не глядя на нее, открыл баночку с краской, выдавил немного на палитру, промыл кисть и начал смешивать цвета.

Девушка была хрупкой и двигалась легко и грациозно. Она села на большой стол рядом с ним.

— С кем ты только что разговаривал? — спросила она.

— Опять подслушивала? Не боишься, что уши от сплетен отвалятся? — усмехнулся Ань Цинь.

— Ты меняешь тему. Виноват? — надула губы девушка.

Ань Цинь продолжал работать, нанося краску на загрунтованный лист бумаги, обклеенный по краям малярным скотчем. Несмотря на зиму, в мастерской он был в футболке. На груди и подоле были пятна краски. Футболка обтягивала его мускулистую спину и узкую талию.

У него были тонкие губы и веки. От Ма Ланьцзюань ему досталась светлая кожа, особенно там, куда не попадало солнце.

— С сестрой, — отмахнулся он.

Девушка взяла его телефон.

— Не верю. У тебя что, много сестер? — спросила она.

— Родная сестра, из одного чрева. Как еще тебе доказать? — Ань Цинь сосредоточенно работал над картиной.

— А, — девушка немного рассердилась. — А та, что пишет тебе письма, тоже родная сестра? Твои родители, наверное, очень любят детей, раз родили сразу троих.

— У нас в деревне и по восемь детей рожают. Три — это немного.

— Перестань меня обманывать!

Ань Цинь промолчал. Он попробовал цвет на ненужном листке бумаги, остался недоволен и продолжил смешивать краски.