— Хорошо, – кивнул Крестет Цезимир, и, слегка наклонившись вперёд, сказал. — Тогда поклянись на Священной реликвии. – произнеся эти слова, он наклонился и поднял серебристо-белый футляр, стоявший у его ног.
«Священная реликвия? Та самая, благодаря которой он получил прозвище "Меч Богини"?» – с любопытством Клейн наблюдал за каждым движением архидьякона.
Крестет положил футляр себе на колени, его тёмно-зелёные глаза мгновенно стали угольно-чёрными. Он поднял правую руку и резко опустил её вниз. Поверхность серебристого футляра, похожего на тот, что используют для скрипки, будто разбилась, и невидимые оковы исчезли, отступив, словно море во время отлива.
В тот же миг Провидец почувствовал, как весь свет в комнате устремился к футляру, будто поглощённый им. Алхимическая лаборатория погрузилась в кромешную тьму. Лишь газовые лампы в металлических решётках да серебристый футляр, излучающий сияние, оставались видимыми, создавая жутковатую картину.
Щёлк!
Чёткий звук – и Крестет Цезимир, один из девяти архидьяконов Ночных Ястребов, открыл футляр, обнажив лежащий внутри короткий меч из чистейшей белой кости. В темноте, которую не разгонял даже свет газовых ламп, короткий меч излучал мягкое белое сияние – подобно луне, высоко висящей в ночи и утешающей людские сердца, или маяку, указывающему путь в бурю.
Его поверхность казалась безупречно чистой, но при ближайшем рассмотрении можно было разглядеть бесчисленные переплетающиеся символы и знаки в его глубине. Эти таинственные узоры составляли с клинком единое целое.
Рассматривая священный меч, Клейн вдруг осознал, что не может отвести взгляд! Его взор затуманился, и карие глаза медленно утратили свой блеск.
В этот момент Цезимир приподнял футляр, сместив белый клинок с места.
Клейн тут же пришёл в себя, словно вырвавшись из кошмара, где он не мог пошевелиться, хоть и видел всё происходящее. Он перевёл взгляд в сторону и торжественно спросил:
— Ваше Преподобие, я должен положить руку на этот священный меч?
— Да, подойди, – голос Крестета звучал так мягко, будто он читал сказку на ночь или напевал колыбельную.
Клейн встал и, косясь, мелкими шажками двинулся вперёд. Из-за непроглядной тьмы он даже не видел ног архидьякона и его потрёпанных кожаных сапог.
— Стой, – спокойно произнёс Крестет.
Моретти замер на месте, искоса бросив быстрый взгляд на белый костяной меч и тут же в страхе отведя глаза. Опираясь на это мимолётное воспоминание, он наклонился, протянул правую руку и положил ладонь точно на священный клинок.
Холод, но не пронизывающий до костей, прошёл по его коже в мозг, мгновенно успокоив все тревожные мысли и переживания. Будто он вдруг очутился в деревенской тиши после городской суеты, сидя на крыше, вдыхая аромат спелых колосьев и созерцая ночное небо, усыпанное звёздами.
— Повторяй за мной, – торжественно произнёс Крестет.
— Хорошо, – кивнул Клейн.
И тут архидьякон перешёл на гермес:
— Богиня Вечной Ночи, что благороднее звёзд и древнее самой вечности,
Клянусь своим истинным именем и своей духовностью
Я, Клейн, отныне не раскрою никому, кто не знает о методе действия, соответствующих деталей.
Если нарушу эту клятву, я готов принять Ваше наказание.
Прошу Вас засвидетельствовать мою клятву.
Отбросив посторонние мысли, Клейн вслед за Цезимиром торжественно повторил клятву на гермесе. Смутно он почувствовал, как между ним, белым костяным мечом и неким бесконечно далёким существом установилась тонкая, едва уловимая связь.
Отведя руку, он начертил на груди багровую луну:
— Хвала Богине!
— Хвала Богине! – Крестет улыбнулся и последовал его примеру.
Затем он с громким щелчком захлопнул крышку и медленно, с усилием надавил на неё правой рукой. Тьма рассеялась в тот же момент, и свет газовых ламп вновь заполнил комнату. Клейн увидел, как глаза архидьякона из угольно-чёрных вновь стали тёмно-зелёными.
Провидец отступил к своему стулу с высокой спинкой, слегка нахмурил брови и с недоумением произнёс:
— Метод действия?
Крестет прочистил горло и вместо прямого ответа с улыбкой произнёс:
— То, что я сейчас расскажу, может вызвать у тебя недоумение и вопросы, но я не стану вдаваться в подробности, ибо это касается тайн Церкви.
«Когда станешь архиепископом или архидьяконом, тогда и узнаешь…» – мысленно закончил за него Клейн, глядя на Цезимира, сидящего на стуле напротив.
— Тебе не позволено узнать об этом до тех пор, пока не станешь архиепископом или архидьяконом и не войдёшь в число руководителей Церкви, – подчеркнул Крестет.
Клейн поспешно и почтительно кивнуть в знак согласия.
Архидьякон поставил серебристый футляр на место, закинул ногу на ногу и произнёс:
— За долгую историю поколения выдающихся Потусторонних служителей Церкви выработали способы максимально избегать потери контроля. И ключом к этому способу является название зелья. Это не просто ключ, но и разгадка.
Взглянув на задумчивое лицо Клейна, Крестет продолжил:
— Мы обнаружили, что названия зелий указывают на определённые группы людей, каждая из которых обладает схожими, уникальными моделями поведения. Проще говоря, название зелья содержит некоторые правила. Разные зелья – разные правила. Когда мы строго следуем правилам, заложенным в названии нашего зелья, риск потери контроля сводится к минимуму.
— Что-то похожее на мои «правила Провидца» ? – улучив момент, спросил Клейн и мысленно съязвил: «Даже мои объяснения [Справедливости] и [Повешенному] были и то понятнее...»
— Именно, – подтвердил Крестет. — Когда мы следуем соответствующим правилам поведения, мы становимся похожи на ту группу, которую описывает название зелья. Другими словами, мы «действуем» как актёры, исполняющие роль, на которую указывает название зелья. Запомни: духовность каждого уникальна. По сравнению с теми, кто принял то же зелье, основные правила поведения останутся неизменными, но их границы будут иметь свои особенности, не будут идентичными, поэтому чужой опыт можно использовать лишь как ориентир.
«Этого я ещё не знал и не замечал…» – отметил Провидец и искренне произнёс:
— Благодарю за напоминание, я запомню.
Цезимир улыбнулся:
— Это опыт, накопленный поколениями. Используя метод действия, мы не просто усваиваем зелье, но и «перевариваем» его, подобно пище. Когда ты по-настоящему переваришь зелье, избавишься от остаточных духовных влияний, ты испытаешь уникальное, удивительное чувство. Понимаешь?
— Понимаю. «Переваривать»… Весьма метко подмечено... – Клейн сделал вид, что глубоко задумался.
После того как Крестет подробнее разъяснил некоторые моменты, Клейн осторожно спросил:
— Ваше Преподобие Цезимир, если название зелья – это ключ и разгадка, то как первые Потусторонние их узнали? Я слышал, они были записаны на Богохульной Скрижали?
— Да, это верно, – спокойно ответил Крестет. — Но там записаны древние названия. Дальнейшие вариации названий зелий происходили либо по божественному откровению, либо были сформулированы самими Потусторонними.
Клейн медленно кивнул, поджал губы и спросил:
— Ваше Преподобие Цезимир, если метод действия так эффективен, почему Церковь не рассказывает о нём всем Ночным Ястребам?
— Я уже говорил, это тайна Церкви. Когда станешь архиепископом или архидьяконом, ты поймёшь причину, – серьёзно ответил Крестет. — Ладно, возвращайся наверх и сообщи остальным Ястребам, чтобы они спускались по одному. Мне нужно завершить проверку.
«Значит, Фраю и другим тоже запретят разглашать метод действия?» – размышляя об этом, Клейн поднялся и, следуя этикету Ночных Ястребов, попрощался.
Он прошёл по коридору, поднялся по лестнице и вернулся в охранную компанию «Терновник». У выхода из подвала стоял, нюхая трубку, Дэн, словно ждал уже долгое время.
С лёгкой улыбкой Клейн заговорил первым:
— Думаю, проблем не будет. Его Преподобие Цезимир велел мне сообщить Фраю и остальным, чтобы они спускались поговорить с ним по одному.
— Хм, это последний этап. Значит, предыдущие прошли без проблем, – убрав трубку, Дэн направился в комнату отдыха Ночных Ястребов, чтобы передать новости.
Проводив взглядом Фрая и Сику, спускавшихся в подвал, Клейн вдруг вспомнил:
— Капитан, нужно ли вызвать Роял с дежурства у Врат Ханиса и Леонада, который наблюдает за психиатрической лечебницей? А Кенли вообще в отпуске.
Дэн замер, потирая виски:
— Я забыл… – немного помолчав, он тихо рассмеялся. — Впрочем, всё не так сложно. Одно из преимуществ личного визита архидьякона в том, что не нужно отправлять телеграмму в Священный Собор или вести утомительную переписку. Он может сразу на месте вынести вердикт и вручить тебе формулу и основные ингредиенты зелья Клоуна.
— Отлично, – Клейн не смог сдержать радостного ожидания предстоящего.
***
Через полтора часа, когда Кенли с выражением явного недоумения на напряжённом лице вышел из алхимической лаборатории, Клейна снова позвали в подвал для встречи с «Мечом Богини» Крестетом Цезимиром.
На этот раз господин с золотисто-каштановыми волосами и тёмно-зелёными глазами не сидел, а стоял, позволяя подвальному холоду слегка колыхать полы его чёрного плаща. Воротники плаща и рубашки были высоко подняты, скрывая подбородок в тени.
Он взглянул на Клейна, слегка улыбнулся и торжественно провозгласил:
— Ночной Ястреб Клейн Моретти, от имени Богини я официально заявляю, что ты прошёл проверку Священного Собора. Поздравляю. С твоими заслугами ты можешь быть повышен прямо сейчас и стать Потусторонним Последовательности 8!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|