04 (Часть 2)

Е Чао подняла голову, посмотрела на Ци Чэня и спросила:

— Это... ты приготовил?

Парень, как всегда, сохранял холодное спокойствие и односложно ответил:

— Угу.

Е Чао это не смутило, ее внимание уже полностью поглотила вкусная еда.

Она взяла палочками яйцо, откусила кусочек. Краешек был хрустящим, а внутри — нежным. Очень вкусно!

Е Чао понимала, что Ци Чэнь хотел поблагодарить ее за то, что она приютила его на ночь. Хоть он и был немногословен, но умел быть благодарным и стремился отплатить за доброту — это было действительно приятно.

Но оба понимали: этот завтрак закончится, и их пути разойдутся.

*****

Это не мешало Е Чао наслаждаться давно забытым вкусом домашнего завтрака. Когда сладкая каша скользнула ей в рот, раздался звонок в дверь: «Динь-дон».

Е Чао поставила миску и пошла открывать. На пороге стоял Го Хао.

Он пнул ногой коробку, стоявшую у двери, и с высокомерным видом заявил:

— Твои вещи, которые остались у меня. Сяо И не нравится видеть твои вещи в нашей квартире.

Сяо И — та самая сюэ мэй Е Чао, любовница Го Хао.

Го Хао говорил это с улыбкой — саркастической, холодной и очень довольной, словно говоря: «Смотри, я и без тебя могу спать с молодыми красивыми девушками. А ты, Е Чао, без меня останешься старой девой до конца жизни».

Когда влюбленные любят друг друга, они бережно держат друг друга в руках, словно хрупкий бокал на высокой ножке. Но когда чувства остывают и они расстаются, бокал падает на пол, и во рту могут остаться осколки стекла.

От былой пылкой любви не осталось и следа. Иногда, вспоминая прошлое, она чувствовала себя полной дурой.

*****

Таким был Го Хао. Каждый раз, вспоминая тот вечер два месяца назад, когда он пришел к Е Чао мириться, он сомневался, не сошел ли он с ума — как он мог так унижаться и просить о примирении, чтобы в итоге над ним просто поиздевались?

Из-за мести Е Чао в тот вечер последние остатки вины и стыда в его душе испарились. Сегодня он пришел специально, чтобы унизить ее.

Е Чао имя Сяо И не задело, она по-прежнему сохраняла невозмутимое выражение лица. Не желая вступать в перепалку, она оттолкнула коробку в сторону и бросила:

— Спасибо.

Ледяной тон, словно перед ней стоял не человек, с которым она встречалась целых четыре года, а совершенно посторонний курьер.

Это, наоборот, разозлило Го Хао. Когда Е Чао уже собиралась захлопнуть дверь, он с грохотом уперся в нее рукой, в его глазах кипела ярость:

— Ты считаешь себя такой замечательной? Ты вся такая праведная, а я должен стоять перед тобой на коленях, да? Ха! А ты сама никогда не ошибалась? Е Чао, ты сама подумай, была ли ты хорошей девушкой? Когда меня рвало от выпивки, что ты делала? Сидела перед компьютером и смотрела контракты! За все эти годы, когда я возвращался с работы, ты хоть раз приготовила мне ужин? Даже ласкового слова сказать не можешь, вечно с кислой миной. Дотронешься до тебя — будто убить хочешь. Ты вообще заботилась обо мне?

— Сказала расстаемся — и все, собрала вещи и с довольным видом вернулась в свою квартиру, да? Знаешь, быть с тобой — все равно что сидеть в ледяной тюрьме! Правда, Е Чао, как женщина ты — полный провал!

Лицо Е Чао оставалось бесстрастным, но руки слегка дрожали.

Говорят, женщины жестоки, но когда мужчины отворачиваются, они поистине безжалостны.

Бывшие возлюбленные слишком хорошо знают друг друга, знают, куда ударить ножом, чтобы ранить больнее всего.

Го Хао заметил, как ее лицо постепенно бледнеет, и на его лице появилось довольное выражение: «Ага, задел за живое!»

— Кстати, твоя мама вчера мне звонила. Спрашивала, поедем ли мы к вам на Праздник середины осени обсуждать свадьбу. Ты ей еще не сказала, что мы расстались? Ну да, кто еще тебя такую захочет, кроме меня...

Е Чао почувствовала, как у нее запульсировало в висках. Она была на грани.

— Хватит, — внезапно подошел Ци Чэнь. Он встал прямо перед Е Чао, загораживая ее от Го Хао, и отрывисто бросил: — Катись.

Го Хао проглотил недосказанные слова, потрясенно глядя на внушительного молодого человека перед собой. Опустив взгляд, он заметил, что тот босиком — очевидно, провел здесь ночь.

Как такое возможно?

Насколько он знал Е Чао, она ни за что не стала бы так быстро искать другого мужчину. Кто, кроме него, мог ее захотеть?

Даже после расставания мужское чувство собственничества никуда не делось. Он мог встречаться с другими женщинами, потому что это было просто развлечение, но как Е Чао смела быть с другим мужчиной!

Он с видом полной правоты ткнул пальцем в Ци Чэня и рявкнул:

— Ты кто такой?!

Говоря это, он бросился вперед, но не на Ци Чэня, а пытаясь схватить Е Чао, стоявшую за ним!

Ци Чэнь с мрачным лицом одной рукой прикрыл Е Чао, а другой схватил Го Хао за воротник и вышвырнул за дверь. Го Хао чуть не упал. Этот явный жест защиты еще больше взбесил его.

В этот момент вперед выступила Е Чао. Она подняла глаза, и во взгляде мелькнула острая, как лезвие, красота. Она взяла Ци Чэня под руку и с торжествующей улыбкой победителя произнесла:

— С кем я встречаюсь, тебя не касается.

Она протянула руку и с силой захлопнула дверь.

Кажется, дверь ударила Го Хао по голове — послышался его болезненный вскрик и сдавленное от ярости дыхание.

Го Хао думал, что она будет страдать и жалеть в одиночестве, а она нашла мужчину получше и живет припеваючи. Ничто не могло унизить его сильнее.

Только когда звуки за дверью стихли, Е Чао отпустила руку Ци Чэня.

Было действительно неловко. Ее личную жизнь вывернули наизнанку перед незнакомцем, словно содрали кожу. В этот момент Е Чао больше всего хотела выгнать не Го Хао, а Ци Чэня.