Глава 16. Дядя Чжун

Она повернулась и, осторожно ступая по маленькой скамеечке, забралась на кровать. Однако вскоре Тан Юйсинь снова открыла глаза, спустилась, открыла шкаф и достала оттуда новое платье, обнимая его, как куклу.

Платье пахло свежим хлопком. Оно было в красную клетку. И пусть цвет казался простоватым, а фасон — старомодным, в нем чувствовалась простота и искренность, присущая той эпохе. Тан Юйсинь любила это время, но время шло, эпоха менялась, и в один прекрасный день весь мир стал совершенно другим. Если бы она не пережила это, то никогда бы не узнала, что когда-то существовал такой мир.

Мир развитых технологий, но холодных человеческих отношений.

— Папа отнесет тебя к дедушке Чэню, пусть он тебя хорошенько осмотрит.

Тан Чжинянь поднял Тан Юйсинь на руки. Дедушка Чэнь, о котором он говорил, был пришлым в деревне. Никто не знал, откуда он приехал. Появился он здесь в бедственном положении, без приличной одежды на себе. Сейчас он жил один, без жены и детей, сторонился людей. Зарабатывал на жизнь сбором лекарственных трав в горах за деревней и продажей их в городе. Он был немногословен, с суровым выражением лица, поэтому дети его боялись. За глаза его называли людоедом.

Маленькая Тан Юйсинь тоже его боялась. Хотя воспоминания того времени были отрывочными, она помнила, что начинала плакать каждый раз, как только видела дедушку Чэня. Потом, когда ее забрала Сан Чжилань, она больше не возвращалась в деревню и ничего не слышала о дедушке Чэне.

Что случилось с дедушкой Чэнем потом? Вероятно, с ним произошло то же, что и со всеми — он состарился и умер. Ведь в то время он был уже в преклонных годах.

— Дядя Чжун, ты дома? — Тан Чжинянь постучал в дверь полуразрушенного глинобитного дома. В деревне большинство жителей все еще жили в таких домах, лишь немногие построили себе новые кирпичные. Все-таки здесь было очень бедно.

— Дома, входите, — вскоре изнутри послышался низкий голос. Именно такой голос и пугал детей. Дети любили веселых, жизнерадостных людей, а не тех, кто вечно хмурился и говорил, как призрак.

Тан Чжинянь вошел в дом, держа Тан Юйсинь на руках.

Дом был небольшой, без отдельных комнат. Во дворе сушились травы, а внутри располагалось жилое помещение. Как только они вошли, их окутал аромат трав, наполнявший весь дом.

Глиняный пол, хотя и был утрамбован, оказался чистым, словно его недавно подмели и протерли влажной тряпкой. Внутри стоял худой старик с седыми волосами, но прямой спиной. Он ухаживал за каким-то растением, держа в одной руке лейку, а другую заложив за спину.

Он выглядел как настоящий даосский бессмертный.

Только вот почти не улыбался.

Тан Юйсинь никак не могла понять, как в детстве она могла считать дедушку Чэня похожим на призрака. Сейчас он казался ей скорее каким-то мудрецом. От него исходил легкий аромат трав, вероятно, из-за постоянного контакта с ними.

Она невольно вдохнула и с удивлением почувствовала, как от запаха трав на душе становится легко и спокойно. Она вдохнула еще несколько раз, убеждаясь в этом.

Она сама была врачом, хоть и западной медицины, но знала, что некоторые травы могут усиливать или нейтрализовать действие друг друга, а некоторые, смешиваясь, создают аромат, проясняющий сознание.