Смешанные боевые искусства

Смешанные боевые искусства

— Глава секты! — возразили Сючунь присутствующие.

Сючунь не собиралась уступать. Более того, Дворец Перемещения Цветов волновал ее куда меньше, чем Тун Байсюн. Хотя все в секте считали, что именно она приказала ему убить старейшину Ло, Сючунь знала, что это не так. Конечно, она презирала этих двуличных мужчин, но не хотела их смерти.

Тун Байсюн действовал по собственной инициативе, и причина убийства старейшины Ло, вероятно, крылась в его предсмертных словах.

Сючунь всего лишь хотела напугать старейшину. Его высокомерное поведение говорило о том, что он что-то знал, возможно, даже участвовал в заговоре против Жэнь Восина.

Именно это Сючунь отчаянно хотела узнать, но не могла напрямую спросить у посвященных, поэтому и придумала такой глупый план.

Несмотря на внешнее спокойствие и безразличие, Сючунь было не по себе. Она не убила ни одного небесного воина, нашла повод отпустить Хуа Уцюэ, когда Дворец Перемещения Цветов напал на них, а теперь косвенно стала причиной чьей-то смерти.

Размышления ни к чему не приводили. Сючунь приложила к лицу холодный компресс, пытаясь вспомнить каждое слово старейшины Ло.

— Западное озеро! — вдруг что-то вспомнив, она резко села, отбросив компресс. — Конечно, Западное озеро! Неужели Жэнь Восин жив?

Она немного подумала и приказала позвать Тун Байсюна.

— Брат Тун, я все обдумала и считаю, что это дело ненадежное. Старик Ло чуть не проболтался перед всеми. Если кто-то что-то заподозрит, мы окажемся в опасности, — решила Сючунь рискнуть и прощупать Тун Байсюна.

— Именно, я тоже об этом беспокоюсь, — вздохнул Тун Байсюн. — Что ты думаешь делать, брат Дунфан?

— Может, выбрать надежного человека и отправить его в Ханчжоу, чтобы он присмотрел за… этим делом? А когда все уляжется, решим, что делать дальше? — намекнула Сючунь.

Тун Байсюн нахмурился: — Кого же выбрать…

— Вот и я об этом думаю.

Они сидели друг напротив друга. Спустя некоторое время Тун Байсюн, наконец, расслабился: — Как насчет Хуан Чжунгуна?

— Его? — Сючунь сделала вид, что обдумывает предложение. — Ну…

Тун Байсюн попался на удочку: — Хуан Чжунгун давно недоволен Жэнь Восином, иначе нам бы не удалось привлечь его на свою сторону. Сейчас он — самый подходящий кандидат для этой задачи.

«Значит, Хуан Чжунгун тоже замешан», — подумала Сючунь.

На ее лице появилась улыбка. Она позвала Хуан Чжунгуна, и они втроем все обсудили.

На следующий день Хуан Чжунгун, собрав вещи, отправился на юг, в Ханчжоу.

…

— Брат Дунфан, впереди Фучжоу. Давай передохнем в этом трактире, прежде чем въезжать в город, — сказал Тун Байсюн, указывая на городские ворота неподалеку, и повернулся к Сючунь.

— Хорошо, — кивнула Сючунь. — Я тоже хочу пить после такой долгой дороги.

— Я же говорил, что с таким пустяковым делом я и сам бы справился. Зачем тебе было ехать лично? — с дружеской укоризной сказал Тун Байсюн. — Эта Банда Двух Драконов — всего лишь мелкая секта, которая присягнула нам на верность. От нее и раньше было мало толку, а теперь там и вовсе остался один человек. Не стоит уделять им столько внимания.

— Дело не в Банде Двух Драконов. Я просто хотела сбежать от старейшин, — улыбнулась Сючунь.

Тун Байсюн рассмеялся: — Я тоже давно на них зуб точу. Такие зануды!

Несколько лет назад из-за решения Сючунь распустить гарем Дворец Перемещения Цветов и секта Солнца и Луны вступили в конфликт. Дворец начал уничтожать мелкие секты, подвластные секте Солнца и Луны.

В то время Сючунь еще не освоила боевые искусства и не была знакома с этим миром, поэтому не стала вступать в открытое противостояние.

Теперь же, когда Сючунь овладела боевыми искусствами и прочно заняла место главы секты, ей нужно было успокоить пострадавшие мелкие секты, чтобы предотвратить панику.

Банда Двух Драконов была одной из них. Из одного человека она выросла до нескольких сотен.

Несколько дней назад глава банды написал письмо, в котором говорилось, что Бюро конвоиров Фувэй в Фучжоу стало слишком влиятельным, и просил помощи у секты Солнца и Луны. Сючунь воспользовалась этим как предлогом, чтобы покинуть штаб-квартиру.

Разговаривая, они подъехали к трактиру.

Привязав лошадей к баньяну у входа, Сючунь посмотрела на стоящую рядом белую лошадь и восхищенно произнесла: — Поистине великолепный ферганский скакун.

Услышав эти слова, сидевший в чайной юноша восемнадцати-девятнадцати лет в белых одеждах оживился: — Мой Сяосюэлун очень умный. Вы тоже ценитель лошадей?

Сючунь, глядя на юношу, улыбнулась: — Я не разбираюсь в лошадях. Просто однажды довелось увидеть ферганского скакуна, вот и узнала.

Юноша не выглядел разочарованным. Он подвинулся вправо, освобождая место слева, и пригласил Сючунь сесть рядом.

Сючунь посмотрела на предложенное место. Трактир был крошечным, и на скамье, помимо юноши, сидел еще и крупный мужчина. Если бы она села туда, им пришлось бы сидеть вплотную друг к другу. Поэтому Сючунь вежливо отказалась.

Хотя сейчас она, будучи в мужском теле, не боялась мужчин, но зачем ей тесниться с кем-то, когда рядом были свободные столы?

Тун Байсюн любил шумные компании и хотел присоединиться к ним, но, видя, что Сючунь не настроена на общение, не стал настаивать.

Они заказали у хозяина кувшин вина и несколько закусок и сели за стол в углу.

Заказ принесла девушка с изящной фигурой, но невероятно уродливым лицом.

Заметив, что Тун Байсюн постоянно смотрит на девушку, Сючунь толкнула его ногой, намекая, чтобы он не был так бесцеремонен.

Тун Байсюн сначала не понял, в чем дело, но, когда Сючунь многозначительно посмотрела на девушку, до него дошло.

Он покраснел и покачал головой. Хотел что-то сказать, но, словно что-то вспомнив, закрыл рот и написал пальцем на столе два слова: «грим».

Сючунь подняла бровь и снова посмотрела на девушку. Она не заметила никаких признаков грима.

В любом случае, в их еду и вино ничего не подмешали, поэтому Сючунь не стала придавать этому значения.

Вскоре в трактир вошел еще один юноша.

Он был примерно одного возраста с юношей в белом — восемнадцати-девятнадцати лет — и одет в выцветшую грубую одежду. На его лице был шрам.

Сючунь, прикрывшись чашкой, с трудом скрыла свое удивление — этот юноша в синем был точь-в-точь как молодой господин Дворца Перемещения Цветов, Хуа Уцюэ!

Единственное отличие заключалось в тонком шраме на левой щеке юноши в синем, которого не было у Хуа Уцюэ.

Тун Байсюн тоже был поражен и невольно посмотрел на Сючунь.

Сючунь покачала головой, давая понять, чтобы он молчал.

— Хозяин, неси лучшего вина и закусок! — крикнул юноша в синем. Несмотря на бедную одежду, он вел себя как богатый молодой господин.

Сючунь стало любопытно, и она с интересом наблюдала за ним.

— Чего уставилась?! — юноша в синем заметил ее взгляд и, выхватив из-за голенища нож, с вызовом помахал им. — Еще раз посмотришь — глаза выколю и раздавлю, чтобы хрустнуло!

— Ты…

Сючунь остановила вскочившего Тун Байсюна и вдруг рассмеялась: — А ты попробуй.

Она хотела спровоцировать юношу на драку, ведь он был слишком похож на Хуа Уцюэ.

Характер можно скрыть, но боевой стиль — нет. Как бы хорошо ни подражал человек, в его движениях всегда можно увидеть основу, особенно если ты уже сражался с оригиналом. Сючунь дралась с Хуа Уцюэ.

Она была уверена, что как только юноша начнет действовать, она сможет определить, он это или нет.

Однако юноша повел себя неожиданно. Услышав ее слова, он с усмешкой сел обратно, словно говоря: «Я не попадусь на твою уловку».

Сколько же раз его обманывали, чтобы он стал таким осторожным?

Но раз он не клюет, ничего не поделаешь. Молодой господин Дворца Перемещения Цветов точно не стал бы себя так вести.

Как бы ни старался тот хладнокровный юноша, у него не было такой живой и озорной искорки в глазах.

— Эй, почему так долго не несут еду?! — юноша в синем хлопнул по столу.

— Кувшин вина, двести граммов говядины и тарелку бобов, — заказ снова принесла девушка в гриме.

Юноша в синем не сводил с нее глаз. Когда она развернулась, чтобы уйти, он бросил в рот боб и сказал: — У тебя плохой грим, слишком заметно… — и завел с ней долгий разговор.

Сючунь и Тун Байсюн знали, что девушка загримирована, и спокойно слушали их разговор. Юноша в белом и его спутники, похоже, не разбирались в искусстве грима и ничего не понимали.

Однако юноша в белом, кажется, понял, что юноша в синем не пытается обидеть девушку. Он слегка потянул его за рукав и тихо сказал: — Внешность бывает разной, но главное — душевная красота. Ты, конечно, не хотел ее обидеть, но ей все равно неприятно.

Юноша в синем широко раскрыл глаза, посмотрел на него, усмехнулся и замолчал.

Похоже, он посчитал юношу в белом наивным простаком.

Сючунь еще не успела допить свою чашку, как услышала цокот копыт. Она обернулась и увидела двух мужчин в длинных одеждах из синей ткани, скачущих с севера по официальной дороге.

— Здесь есть трактир. Давай выпьем по паре чашек, — сказал один из них.

Усевшись за стол, более молодой из них крикнул: — Вина! Вина! Черт возьми, сколько же в Фуцзяни гор! Даже лошадь выдохлась.

Сючунь мало где бывала и могла сказать только, что эти двое не с севера, но откуда именно — не знала.

Услышав крик, девушка в гриме подошла к их столу и тихо спросила: — Какое вино желаете?

Ее голос, в отличие от внешности, был звонким и приятным.

Мужчины опешили. Молодой из них поднял подбородок девушки и с усмешкой сказал: — Очень жаль, очень жаль! — Девушка, то ли испугавшись его бесцеремонного жеста, то ли стесняясь своего уродства, отступила на несколько шагов.

Второй мужчина, постарше, тоже отпустил пару насмешливых замечаний.