Глава 10. Родить еще одного (Часть 1)

Ее предчувствия оправдались. Не прошло и трех дней после дня рождения Сяосяо, как ей позвонил отец.

— Приезжайте с Вэньюанем на ужин. И Сяосяо возьмите.

Щелк. Телефон отключился.

Цинь Бовэнь не проявил к ней ни капли терпения. Горькая усмешка. Разве она еще не привыкла?

Она рассказала об этом Бай Вэньюаню. Он сразу же ушел с работы пораньше, она тоже забрала дочь из детского сада раньше обычного, и они поехали в дом семьи Цинь.

Едва переступив порог, Цинь Кэсинь не смогла сдержать дрожь.

Она знала, что ведет себя жалко. Будучи дочерью семьи Цинь, она, словно деревенщина, испытывала необъяснимый страх перед этой роскошной виллой, не смея даже поднять глаза.

Сяосяо, которую она держала за руку, почувствовала влажные ладони матери и тихо спросила: — Мама, у тебя руки вспотели, тебе холодно?

Она тут же осознала, что потеряла самообладание. Как можно быть такой слабой перед дочерью?

— Нет, милая, маме просто немного жарко, вот и вспотела.

Сяосяо была милым и заботливым ребенком. Поняв, что маме жарко, она побежала к У Ма и попросила ее сделать кондиционер похолоднее.

— Какая хорошая девочка, заботится о маме, — У Ма ущипнула ее за щечку.

Сяосяо радостно подбежала обратно к Цинь Кэсинь и села рядом. Спустившиеся с лестницы Цинь Бовэнь и Мама Цинь увидели это, но не подали виду.

— Папа, мама, мы приехали, — первым встал и поздоровался Бай Вэньюань.

Цинь Кэсинь от этого звука вздрогнула, тут же подняла голову и, поспешно обняв Сяосяо, тоже встала.

— Папа… мама… — в ее голосе слышались отчужденность, растерянность, страх.

Если бы кто-то увидел ее такой впервые, мог бы подумать, что она приемная дочь Цинь Бовэня. Как можно так бояться собственных родителей, словно они — свирепые звери?

— Мм, хорошо, что приехали. Как раз вовремя, садитесь ужинать.

Цинь Бовэнь заговорил первым. Он сел во главе стола, остальные последовали его примеру.

Когда подали блюда, Цинь Бовэнь лишь формально произнес пару фраз и велел начинать есть. Мама Цинь так и не проронила ни слова.

За столом в семье Цинь царили строгие правила, разговаривать было не принято, поэтому все молча ели, опустив головы.

Дети редко могут усидеть на месте. Сяосяо, как и ее мать, не очень любила атмосферу в доме Цинь. Каждый приезд сюда был удушающим, особенно потому, что дедушка и бабушка никогда не улыбались, в отличие от других дедушек и бабушек, которых она видела.

Цинь Кэсинь положила креветку в тарелку дочери и взглядом показала ей, чтобы она ела тихо и не сердила дедушку с бабушкой.

Сяосяо надула губы так, что на них можно было повесить бутылку соевого соуса.

Бай Вэньюань смотрел в тарелку, но прекрасно ощущал напряженную атмосферу в этой семье. Он давно к этому привык и не удивлялся.

Он не был любопытным по натуре. Еще во время первого ужина в доме Цинь много лет назад он заметил холодность между отцом и дочерью, поэтому до сих пор не совсем понимал, почему Цинь Бовэнь решил выдать дочь за него.

Впрочем, это не влияло на его решения, что и подтверждалось настоящим положением дел.

После ужина Цинь Бовэнь без лишних слов велел Цинь Кэсинь подняться с ним наверх.

Оставив дочь с Бай Вэньюанем и видя, как он спокойно беседует с Мамой Цинь, Цинь Кэсинь нерешительно пошла наверх.

Когда дверь наверху закрылась, в темных глазах Бай Вэньюаня мелькнул острый блеск.

Его искушенный и проницательный взгляд изменился. Он опустил голову, играя с ручкой Сяосяо и слушая ее нежный лепет у своего уха. Ему было очень комфортно, и он не слишком беспокоился о том, о чем будут говорить отец и дочь наверху.

Но их разговор действительно касался его.

Цинь Бовэнь смотрел на дочь все с тем же холодным высокомерием.

— Чаю! — бросил он, не двигаясь с места.

Цинь Кэсинь тут же поняла и поспешила заварить ему чай. На все ушло не больше тридцати секунд.

Такая скорость была результатом хорошей тренировки.

Дома она жила как нахлебница, и если родителям что-то от нее требовалось, она старательно училась и быстро все осваивала. Заваривание чая было одним из таких навыков.

Однако Цинь Бовэня это мало волновало. Он спросил: — Знаешь, зачем я тебя позвал?

Что так, что эдак — все равно конец один.

Цинь Кэсинь с тревогой стояла, ожидая распоряжений отца.

— Папа, у вас есть какие-то указания?

Обычно они не звали ее с Бай Вэньюанем просто так.

— Как у вас сейчас отношения с Вэньюанем? — спросил Цинь Бовэнь, сидя и глядя на стоящую дочь.

— Очень… очень хорошо, — неуверенно ответила она. На самом деле, разве опытные родители могли не знать, как у них обстоят дела?

Просто супруги Цинь считали, что это Цинь Кэсинь неспособна удержать мужчину. Бай Вэньюань был таким выдающимся, с высокими требованиями к женщинам. Если бы она не была дочерью Цинь Бовэня, разве Бай Вэньюань выбрал бы такую робкую, неприглядную женщину?

Эти слова ее родители говорили ей и раньше. Хоть и обидные, ей оставалось только их принять.

Возможно, подсознательно она и сама так считала.

— Я слышал, он праздновал день рождения Сяосяо, хорошо относится к ребенку, — Цинь Бовэнь отпил чаю, поставил чашку и медленно спросил.

— Да, несколько дней назад у Сяосяо был день рождения, мы провели день вне дома, — она так и знала, что это рассказал директор Янь.

— Похоже, он очень любит детей. Вы не думали родить еще одного? — он сбросил «бомбу».

Цинь Кэсинь напряженно затаила дыхание. Родить еще одного?

Как это возможно?

— Папа, Сяосяо еще маленькая, не нужно торопиться… — у нее пересохло в горле.

Разве одной Сяосяо недостаточно?

Зачем ей рожать ребенка от Бай Вэньюаня?

Сяосяо не была родной дочерью Бай Вэньюаня. Она боялась, что этот факт станет известен, но шила в мешке не утаишь, тем более от такого проницательного человека, как Цинь Бовэнь, который мог в любой момент увидеть истинное положение дел в их паре.

Если ее родители узнают, как они отнесутся к Сяосяо?

Будет ли это так же, как с ней в детстве?

Нет, она этого ни за что не допустит!

Оставалось только стиснуть зубы и держаться. Если другого выхода не будет, она попросит Бай Вэньюаня помочь ей все скрыть.