Глава 5 (Часть 2)

Мужчина подумал, что Чэн Шиюань спрашивает его, и поспешно ответил:

— Глаза тоже чешутся, всё время хочется потереть.

Чэн Шиюань кивнула ему:

— Садитесь пока.

Чэн Сян уже не стал скрывать и прямо напомнил Чэн Шиюань:

— Этот дядя — муж Сестры Вэнь, той самой, что вчера приходила к вам на приём.

Чэн Сян хотел сказать, что раз Сестра Вэнь такая скандальная, то и её муж, вероятно, не подарок, и намекал Чэн Шиюань не связываться с ним.

Но Чэн Шиюань была врачом, а врачу присуще сострадание. Пациент сам пришёл к ней, как можно было выгнать его, даже не осмотрев?

Чэн Шиюань прощупала пульс мужчины.

— Пульс глубокий, это от переохлаждения. Покажите язык.

Мужчина высунул язык.

— Налёт на языке белый и влажный, — сказала Чэн Шиюань. — Это значит, что лёгкие «замёрзли». Ночью холод сильный, защитной ци недостаточно, и холод проникает в тело через кожу. Это несерьёзная проблема. Оплатите приём, я выпишу вам китайское лекарство.

— Хорошо, доктор, сколько с меня? — торопливо спросил мужчина.

Чэн Шиюань достала откуда-то маленькие счёты, что-то посчитала на них и назвала сумму:

— Сто сорок три.

В наше время сто сорок три юаня за приём врача — это действительно недорого. Мужчина быстро отсканировал QR-код и оплатил.

Чэн Шиюань встала и подошла к аптечному шкафу. В то время на ящиках ещё не было ни номеров, ни названий трав, но она безошибочно нашла нужный среди сотен ящиков.

Открыв его, она достала кусок имбиря, упаковала его в коричневый бумажный пакет и протянула мужчине.

Мужчина средних лет взял имбирь и опешил. Сто сорок три юаня за приём — недорого, но сто сорок три юаня за кусок имбиря — это уже перебор.

Чэн Шиюань невозмутимо проинструктировала:

— Имбирь очистить от кожуры, нарезать ломтиками, сварить в воде и пить отвар. Один раз утром, после полудня пить нельзя. Принимать три дня подряд. У меня пока нет готовых бланков с предписаниями, так что запоминайте сами.

Видя совершенно невозмутимое лицо Чэн Шиюань, мужчина вытер пот со лба, подозревая, что имбирь в этой аптеке китайской медицины, возможно, и должен стоить больше ста юаней?

Подумав ещё, он всё же набрался смелости и спросил:

— Доктор, этот кусок имбиря действительно стоит сто сорок юаней? Мне кажется, это немного дороговато?

— О, вовсе нет, — пояснила Чэн Шиюань.

— Имбирь стоит три юаня. Из оставшихся ста сорока, семьдесят — это плата за ваш приём, а другие семьдесят — это плата за приём вашей жены, которая вчера ушла отсюда, не заплатив. Вы же одна семья, так что заплатите за неё.

Хотя этот мужчина средних лет и Сестра Вэнь были семьёй, их характеры были полной противоположностью. Он был честным и сдержанным человеком и прекрасно знал, что из себя представляет его жена.

Выслушав объяснение Чэн Шиюань, он не стал больше сомневаться, забрал имбирь и ушёл.

*

В обед они перекусили в маленьком ресторанчике в переулке, заказав пару жареных блюд. Не успели они доесть, как снаружи послышались громкие крики и ругань.

Чэн Сян вышел посмотреть, вернулся и сказал Чэн Шиюань:

— Прабабушка, Сестра Вэнь ругается перед нашей лавкой.

Чэн Шиюань подняла стоявшую перед ней чашку с жёлтым вином, неторопливо отпила глоток, закусила куском тушёной свиной головы.

— Пусть пока покричит, сначала поедим.

Когда Чэн Шиюань и Чэн Сян доели и вернулись к лавке китайской медицины, Сестра Вэнь как раз устала ругаться. Она вернулась в булочную, выпила воды и теперь сидела на маленькой табуретке, перегородив вход в лавку, чтобы отдохнуть.

В старом переулке царила атмосфера добрососедства: если у кого-то случалось хоть малейшее событие, соседи тут же сбегались под предлогом заботы, чтобы посплетничать.

Из-за криков Сестры Вэнь все жители переулка Юнъюй теперь знали, что старая пустующая лавка китайской медицины сдана в аренду, и что арендовал её врач-мошенник, который осмелился продать кусок имбиря за сто сорок три юаня.

В толпе перешёптывались:

— Эта старая лавка разве не пустовала несколько десятков лет? Почему вдруг её сдали?

— Несколько десятков? Наши старики говорят, что она пустовала больше ста лет. Предки семьи Чэн были придворными лекарями, им было жалко отдавать старую лавку кому-то на разорение, поэтому она и стояла пустой.

— Но нельзя же сдавать её мошеннику?

— Вот не повезло! Мы тут все старые соседи, знаем друг друга как облупленных, живём спокойно. А тут вдруг появился мошенник, теперь спокойствия не будет.

Чэн Шиюань на высоких каблуках грациозно прошла сквозь толпу зевак, остановилась у входа в лавку и с достоинством представилась:

— Здравствуйте, уважаемые соседи. Я врач китайской медицины, арендовавшая эту старую лавку. Меня зовут Чэн Шиюань.

В лучах рассеянного солнечного света Чэн Шиюань словно сияла. Её прекрасное лицо было подобно нефриту — гладкое и нежное.

Когда она обвела взглядом толпу, её красивые глаза заблестели, ясные, как луна.

Толпа, только что шумевшая, мгновенно затихла. Все заворожённо смотрели на эту красавицу, словно спустившуюся с небес.

В этот момент из толпы раздался голос молодого мужчины:

— Она такая красивая, не может быть мошенницей! Дело точно в имбире!