Глава 5. Раз уж мы встретились, давай начнем сначала

Нежный аромат цветущей сливы наполнял небольшой особняк. Сухие, но полные жизни ветви раскачивались на ветру. Хрупкие, словно фарфоровые, лепестки сорвались с дерева и, описав в воздухе изящную дугу, упали на землю. Тонкая, нежная рука поднялась в воздух и поймала один из лепестков. Внезапно снаружи послышался стук в дверь. Цзинмэн положила лепесток в книгу, лежащую на деревянном столе, и направилась к двери.

— Цзинмэн, доброе утро, — с учтивой улыбкой произнес Чэнь Фэн, стоя за железной калиткой.

Увидев его, Цзинмэн слегка удивилась. Она кивнула, открыла калитку и жестом пригласила его войти.

— Слива так чудесно цветет, — заметил Чэнь Фэн, остановившись посреди двора перед цветущим деревом.

— Я сейчас принесу вам чаю, — Цзинмэн взяла с деревянного стола большой чайник и вошла в дом.

— Не беспокойтесь, Цзинмэн.

Чэнь Фэн подошел к столу и, увидев газету, замер. Цзинмэн вернулась с чашкой чая, протянула ее ему, а затем села напротив.

— Цзинмэн, я пришел сегодня, чтобы рассказать вам, кто я на самом деле, — сказал Чэнь Фэн, сделав глоток чая и поставив чашку на стол.

— В этом нет необходимости. Мы виделись всего один раз.

— Но разве, увидев газету, вы не хотите ничего у меня спросить? — Чэнь Фэн был все более уверен, что перед ним та самая Цзинмэн, которую он искал пять лет, по которой тосковал каждый день. Но неужели она так и не простила его? Неужели все еще ненавидит? Неужели пять лет ничего не значат? — Цзинмэн, я знаю, что тогда…

— У меня амнезия, — перебила его Цзинмэн, не дав договорить. Заметив печаль в его глазах, она почувствовала укол вины.

— Амнезия? — повторил Чэнь Фэн, словно спрашивая то ли ее, то ли себя. Неужели она потеряла память после падения со скалы? И так и не вспомнила ничего за пять лет? Его сердце сжалось от боли.

— Честно говоря, я не понимаю, почему вы, маэстро Росс, выбрали меня своей моделью. Мы были хорошо знакомы раньше?

— Нет. Я рисовал пейзажи в Провансе и случайно увидел вас. Нарисовал ваш портрет, не спрашивая разрешения. Это была наша первая встреча, — как он мог рассказать ей настоящую историю этой картины? О том, как он взял ее с собой в Прованс, чтобы отвлечь от ссоры с Бай Цзычэнем. «Возможно, амнезия — это к лучшему. И для тебя, и для меня. Раз уж судьба снова свела нас после того, как ты потеряла память, значит, это не случайно, верно? Пять лет назад я был слишком эгоистичен. Ты была права, я причинил боль многим людям. Поэтому все эти пять лет я мучился, терзался угрызениями совести. Цзинмэн, ты хоть представляешь, как я страдал? Каждый день был подобен падению в бездну. Когда ты упала со скалы, мое сердце разбилось вместе с твоим. Но теперь я нашел тебя».

Амнезия подобна перерождению. В этой жизни я нашел тебя первым.

Давай начнем сначала, Цзинмэн. Хорошо?

Цзинмэн смотрела на задумавшегося Чэнь Фэна и, чтобы вывести его из задумчивости, неловко кашлянула.

— Могу я попросить вас подарить мне этот портрет? — с мольбой в голосе спросила она.

— Да, конечно, — с улыбкой ответил Чэнь Фэн.

«Ты можешь просить все, что угодно. Мне не жаль ничего».

В тот день они много разговаривали. Цзинмэн впервые смеялась так открыто и беззаботно. Их беседу прервало возвращение Луань Цзиня.

Увидев Чэнь Фэна, Луань Цзинь посмотрел на него с ненавистью и холодом.

«Он все-таки нашел ее».

Чэнь Фэн, встретившись взглядом с Луань Цзинем, виновато улыбнулся.

«Я люблю ее, поэтому, пожалуйста, прости меня».

В прошлом мы были дружны семьями, наши отношения были безупречны. Свадебные свечи освещали ночь, новогодний пир длился до утра. Звучали старые песни о цветущей сливе, разливали можжевеловое вино. Гости веселились, и никто не замечал, как летит время. Наступил Праздник Весны (китайский Новый год).

Неоновые огни города освещали небо, повсюду взрывались петарды и фейерверки, их грохот разносился по округе, смех и радостные возгласы наполняли воздух.

Но в роскошном особняке царила тишина, лишь тускло мерцал свет.

Бай Цзычэнь смотрел на газету, которую держал в руках уже две недели, взгляд его был рассеянным. Кто эта девушка на фотографии? Почему с первой встречи она так сильно взволновала его? Почему он все чаще видит во сне ее силуэт? Чу Цзинмэн — необыкновенно красивая девушка. Неужели она и есть та девушка из его снов?

— Цзычэнь, иди ужинать, — сказала Сяо Чи, стоя в дверях.

Бай Цзычэнь убрал газету в ящик стола и вышел из комнаты. Спустившись по лестнице, он присоединился к матери за столом.

Сяо Чи отложила палочки для еды, взяла бокал с красным вином и подняла его.

— Цзычэнь, с Новым годом!

— С Новым годом, — ответил Бай Цзычэнь, поднимая свой бокал.

— Цзычэнь, в компании все устроено?

— Да. Все, кому положен отпуск, уже отдыхают. Тем, кто остался работать, я выдал зарплату заранее.

— Мой Цзычэнь стал совсем взрослым. Ты так быстро освоился с управлением компанией. Весь в отца, прирожденный бизнесмен. Я уверена, что «Группа Чи Чэнь» будет процветать.

— Да.

— Цзычэнь, ты уже не мальчик. Когда ты найдешь себе жену? Я хочу понянчить внуков.

— Угу.

— Я слышала, что дочь господина Яня, Янь Шань, уже на выданье. Госпожа Янь недавно заходила ко мне, мы разговорились, и она упомянула об этом. Я видела ее дочь, очень красивая и милая девушка. Вы с ней были бы прекрасной парой. К тому же, если ты женишься на ней, это решит вопрос с недвижимостью в восточном районе.

— В мои личные дела я не позволю вмешиваться никому, даже тебе. Я закончил, — холодно произнес Бай Цзычэнь, вставая из-за стола и направляясь к лестнице.

Услышав его слова, Сяо Чи застыла, в груди у нее защемило. «Цзычэнь, почему ты не понимаешь, что я желаю тебе только добра? В прошлом у меня были свои причины. За эти несколько месяцев ты почти не разговаривал со мной. Как я могу загладить свою вину? Все, что я делаю — это ради твоего блага».

— Госпожа, — служанка Чэнь, которой было около тридцати пяти лет, протянула Сяо Чи салфетку. Женщина, которая когда-то была железной леди в мире бизнеса, теперь была просто несчастной матерью, которой не мог простить сын.

Сяо Чи взяла салфетку и вытерла слезы. — Чэнь, я тоже закончила. Уберите со стола.

— Слушаюсь, госпожа, — служанка Чэнь слегка поклонилась и начала убирать посуду. Внезапно Сяо Чи схватила ее за руку.

— Чэнь, уберите со стола и идите домой. Сегодня канун Нового года. Отпразднуйте его с семьей, — Сяо Чи протянула ей банковскую карту.

— Госпожа, вы и так мне много платите. Я не могу это взять, — служанка Чэнь попыталась вернуть карту.

— Чэнь, спасибо вам за все эти годы. Вы так много работали и никогда не жаловались. Я все вижу. Эти деньги — новогодний подарок для Хао. Купите ему что-нибудь. Это всего лишь небольшой знак моей благодарности. После праздников я дам вам отпуск. Здесь не о чем беспокоиться, я сама справлюсь. Мне все равно нечем заняться, — Сяо Чи с улыбкой вложила карту в руку служанки Чэнь.

— Спасибо вам, госпожа! — со слезами на глазах поблагодарила служанка Чэнь. Даже если бы она работала как вол, она не смогла бы отплатить за эту доброту.