Глава 6. Сумасшедший (Часть 1)

Янсен и Вэйвэй разговаривали, когда между ними вдруг кто-то встал. Янсен почувствовал, как кто-то схватил его за воротник.

— Это моя женщина! Не смей к ней прикасаться! — сердито предупредил Фриц, глядя на него, как разъяренный волк, у которого отняли кость.

Линь Вэйвэй и Янсен опешили от такого заявления.

«Его женщина? Не смей прикасаться? С каких пор я стала его женщиной? Да и Янсен ко мне не прикасался! Просто прядь волос упала на лицо, и он по привычке убрал ее. Ах да, он же актер… Может, это все игра?»

Янсен, удивленно взглянув на этого резкого мужчину, отступил на шаг, высвобождая воротник. Он был из хорошей семьи и держался с достоинством. Даже если бы он испытывал неприязнь, он бы не показал этого. Он даже голос никогда не повышал. Стоило Вэйвэй чуть громче заговорить, как он ее тут же одергивал. Такой человек, конечно, не стал бы драться на публике и позориться.

Фриц, глядя на него, опасно прищурился. «Полукровка… (50% неарийской крови). Будь это сороковые, я бы нашел повод пристрелить его на месте».

Но это уже не тот век, когда поддерживалась теория чистокровных арийцев. Повсюду люди смешанной расы. Увидев такое, Гитлер бы, наверное, умер, а потом воскрес от злости.

Фриц еще не разобрался в правилах этого нового мира. Но очевидно, что Нюрнбергские расовые законы больше не действуют. Похоже, люди могут свободно выбирать себе пару, и евреев больше не преследуют. Хорошо, что он может открыто добиваться своей любви. Плохо, что ему придется жить бок о бок с этими неприятными людьми (евреями).

Что произошло после 1945 года? Третий Рейх потерпел поражение. Какой стала Германия? Для него, столетнего старика, все это было так необычно.

Фриц молчал, но его взгляд оставался пронзительным. Линь Вэйвэй не понимала, о чем он думает, и, чтобы разрядить обстановку, сказала:

— Ладно, успокойся. Между нами с ним ничего нет. Не стоит ревновать.

Он тут же обнял ее.

В этот момент к Янсену подошла Нина и послушно встала рядом, взяв его под руку. Она посмотрела на Вэйвэй со смешанными чувствами. Янсен был нежным и спокойным. Даже если он любил, то держал это в себе. Но этот мужчина… он такой непредсказуемый, но в то же время прямолинейный. В каждом его жесте, в каждом взгляде, которым он смотрел на Вэйвэй, читалось горячее желание обладать ею. Эта любовь была очевидной, страстной и властной, вызывающей ответное чувство.

Они с Вэйвэй поссорились всего пару недель назад и раньше были близкими подругами. Ей стало любопытно, когда в окружении Вэйвэй появился такой яркий персонаж? Почему она ничего об этом не знала?

Янсен думал примерно о том же. Даже после расставания его взгляд невольно возвращался к Вэйвэй. Он был баловнем судьбы и, несмотря на внешнюю скромность, чувствовал свое превосходство. Он мог бросить ее, но как она смеет заводить себе альфонса за его спиной?! Вернувшись в офис, он поручит кому-нибудь разузнать, кто этот тип.

Так, скрывая свои мысли, все четверо разошлись.

****

Встретив бывшего парня и его новую девушку, Линь Вэйвэй, конечно же, расстроилась. Хотя Фриц помог ей сохранить лицо, она знала, что все это было лишь самообманом.

Она молча шла вперед, погруженная в грустные мысли, когда вдруг почувствовала, как кто-то обнял ее за плечи.

— Я проголодался, — сказал Фриц, подмигивая. — Учитывая мою блестящую игру, угости меня чем-нибудь вкусненьким.

— Денег нет. Дома поедим лапшу, — отмахнулась она и пошла дальше.

Он не стал ее догонять, а остановился перед роскошным отелем и, поглаживая подбородок, задумчиво пробормотал:

— Здесь, похоже, дорого. Наверное, и еда вкусная.

Линь Вэйвэй с любопытством обернулась и чуть не прикусила язык. Вся ее печаль как рукой сняло. Вот же он хитрый! Это самый дорогой отель в Берлине! Здесь останавливался Джеки Чан во время Берлинского кинофестиваля.

Увидев, что он собирается войти, она подбежала к нему и, схватив за руку, тут же сдалась:

— Хорошо, хорошо, я тебя угощу.

Они свернули с улицы бутиков на обычную улицу, где находился недорогой китайский ресторанчик. Всего за 6,5 евро можно было наесться до отвала! Как раз то, что им нужно.

Из ресторана доносился аппетитный запах еды. Даже если ты не голоден, все равно захочется есть. Они решили пообедать здесь, чтобы не готовить дома. Линь Вэйвэй огляделась в поисках свободного столика. Но этот тип… он что, опять с ума сошел?! Он посмотрел на толпу людей, нахмурился и нагло заявил:

— Я не привык есть с низшими расами.

«О боже, у него опять обострение нацистских предрассудков!»

В зале повисла тишина. Все удивленно и возмущенно смотрели на них.

«Черт возьми! Низшие расы?! Кого он имеет в виду?!»

Почувствовав на себе всеобщее внимание, Линь Вэйвэй кашлянула и сказала по-китайски:

— Ох, сегодня у сотрудников психбольницы выходной. Такая тяжелая работа! Мало платят, так еще и в обеденный перерыв приходится присматривать за пациентами.

Удивленные и возмущенные взгляды тут же сменились сочувствием. Да, нелегко приходится китайцам за границей. Еще и эти… дураки… попадаются!

Успокоив соотечественников, она ущипнула Фрица за спину:

— Еще раз скажешь такую чушь и опозоришь меня — пойдешь домой есть свою лапшу!

Фриц, ради своего желудка, поджал губы и сел за стол с натянутой улыбкой. Линь Вэйвэй чувствовала, как ее легкие вот-вот взорвутся. «Блин! Ест на халяву и еще жалуется! На что он, вообще, жалуется?!»

Они заказали два холодных чая со льдом. Фриц хотел пива, но Вэйвэй не разрешила. Он и так странно себя ведет, а если еще и алкоголя выпьет, кто знает, что ему в голову взбредет.