Глава 7 Первая декада: 06

Лян Дэ, уставившись на пламя конфорки, немного поразмыслил и в итоге взял фарфоровую тарелку, используя её как нож для нарезки ингредиентов.

Хоть это было и трудно, но всё же возможно, пока его руки, испачканные мясным соком и овощной водой, не стали скользкими. Он не удержал тарелку, и она, выскользнув, полетела прямо в стопку посуды на рабочем столе. Всё с грохотом посыпалось на пол и разбилось вдребезги.

Когда он, прислонившись рукой к плите, раздумывал, как выйти из положения, то случайно поднял глаза и увидел чугунную крышку от вока!

Лян Дэ, словно нашедший сокровище, бросился к ней. Будто им одновременно овладели Детектив Конан и Маленький Повар Ширао, он сумел преодолеть все трудности, используя осколки фарфора как ножи и раскалённую чугунную крышку от вока вместо тарелки, поместив её на круглый деревянный поднос. На этой необычной «тарелке» блюдо могло оставаться горячим, пока его ели. Так он преподнёс его судьям.

Лян Дэ увидел неподалёку бородатого человека, похоже, нового режиссёра, участвующего в записи, который показал ему большой палец вверх. А Чжан Бэйка, неизвестно когда появившаяся, послала ему воздушный поцелуй.

Лян Дэ, глядя на блюдо, которое он неожиданно приготовил, невольно возгордился. Он был убеждён, что это кушанье поразит всех, а сам процесс его создания превзошёл все ожидания.

Ведущий попросил Лян Дэ рассказать об источнике вдохновения. Сдерживая волнение, тот неспешно поведал: — Вдохновение для этого блюда пришло от классического янчжоуского рулета из соевой кожи! Я усовершенствовал его во время приготовления: маринованные солёная рыба, солёная курица и солёная утка по-янчжоуски вместе с бамбуковыми побегами были приготовлены на пару до мягкости и свежести. Затем я добавил ломтики ароматной груши, завернув их в соевую кожу для хрустящей текстуры. Раскалённую чугунную крышку я использовал как посуду для поддержания тепла, смазав её сливочным маслом и сладким соусом для нежности. В итоге, когда целый рулет из соевой кожи подаётся вам, он всё ещё горячий, будто только что со сковороды.

Он поставил по тарелочке со свежей приправой перед каждым судьёй: — Пожалуйста, попробуйте с острым маринадом!

Едва Лян Дэ закончил, судья Линь Вэй тут же включил свой свет: — Произведение искусства! Изящный рулет из соевой кожи, поданный на горячем, раскалённом докрасна железном блюде, — это ретро-блюдо наполнено оригинальным творчеством!

Судья Ни Кэ’эр нажала кнопку прохождения: — Я хочу ещё одну порцию! Я очень уважаю профессионализм и креативность господина Ляна, он по праву должен снова занять место в судейской коллегии.

Лян Дэ не мог сдержать эмоций, чувствуя, что ещё на шаг приблизился к главному призу в один миллион.

Однако за его спиной, на соревновательной площадке, один из участников вдруг громко крикнул: — Уважаемые судьи, ведущий и все присутствующие зрители, я считаю, что этот конкурс больше не справедлив! Господин Лян Дэ — известная личность в индустрии, у него есть собственный ресторан «Красавчики». Он не является обычным участником-любителем. Он нарушает правила конкурса и должен быть дисквалифицирован! В противном случае мы, все девять участников, покинем соревнование.

Зал тут же наполнился ропотом.

Судья Янь Чжунхуа не нажал красную кнопку, но его кресло повернулось обратно.

— Я считаю, что этот участник прав! — Янь Чжунхуа взглянул на режиссёра и Чжан Бэйку, сидящих внизу, и, получив некий сигнал, вынес вердикт: — Господин Лян, не могли бы вы дать шанс молодым и уступить им сцену?

Так и случилось.

Лян Дэ покинул соревновательную площадку под предлогом «снятия с конкурса».

Чжан Бэйка показала судье Янь Чжунхуа и ведущему жест «окей», после чего в зале зазвучала торжественная, трагическая музыка. Судьи и ведущий, вторя друг другу, произнесли трогательные прощальные слова.

Прежде чем Лян Дэ покинул съёмочную студию, Чжан Бэйка догнала его: — Не сердись на меня! Всё это ради рейтингов шоу. Теперь, когда я снова у руля, мне приходится учитывать множество факторов, — она сунула Лян Дэ бумажный пакет, набитый деньгами. — Спасибо тебе за твою самоотверженность, ты спас мою карьеру!

Лян Дэ попытался выдавить из себя улыбку, но, по собственным ощущениям, она выглядела хуже плача.

В этот момент профессор Икс догнал его, взял Лян Дэ за руку и повёл к машине, на боку которой был нарисован логотип технологической компании: — Пойдём, выпьем!

— А ты не будешь записывать программу?

— Любой, кто наденет белый костюм и маску, может выйти на сцену и быть Профессором Икс! — сказал он. — А я, настоящий Профессор Икс, хочу со своим новым другом хорошенько выпить и заодно обругать эту грязную команду по производству шоу!

Из-за несправедливости, которую он пережил, Лян Дэ чуть не прослезился. Он понимал, что рейтинги важны, но эта череда «гибких изменений» его давней одноклассницы заставила его грустить. Глубокие чувства, похожие на боевое братство, которые, как ему казалось, сегодня наконец-то установились между ним и Чжан Бэйкой, на самом деле оказались не такими уж и успешными.

Оглядываясь на всё произошедшее, его импровизированные хитрости на месте событий нельзя было назвать хоть сколько-нибудь умными.

— Эх, всё из-за меня! — вздохнул Лян Дэ. — Стоило мне поддаться жадности, как судьба тут же подшутила надо мной!

Профессор Икс громко рассмеялся: — Что такое судьба? То, что человек признаёт, когда теряет контроль над событиями, — это рок! А то, о чём не думаешь, когда всё идёт хорошо, — это удача! Так что сочетание этих двух слов — лишь самовнушение человечества! Я тот, кто изучает мозг и психологию, и я давно разгадал истину судьбы!

Лян Дэ проникся глубоким уважением.

Чувство разочарования мгновенно превратилось в мотив для самоутвеждения, и в нём проснулся порыв широты души: — Мне нравятся твои слова, и я решил, что мы будем друзьями!

После этого, в вестибюле отеля неподалёку от съёмочной студии, Лян Дэ и профессор Икс выпили по паре бокалов, а затем взяли такси и отправились обратно в город.

По дороге обратно в ресторан «Красавчики» акционер Лэй Му несколько раз подряд звонил Лян Дэ.

Лян Дэ, находящийся в состоянии ни плохом, ни хорошем, полупечальном и полуспокойном, не желал ни с кем общаться и несколько раз просто сбрасывал вызовы.

Возможно, такое раздражающее поведение вызвало у Лэй Му приступ обсессивно-компульсивного расстройства, и он начал настойчиво перезванивать. Лян Дэ очень хотелось выключить телефон, чтобы не отвечать акционеру ресторана «Красавчики», но вспомнив, что ему скоро нужно будет писать финансовый отчёт ресторана, он всё же взял трубку.

На том конце провода Лэй Му был вне себя от ярости и обрушился на Лян Дэ с вопросами, не выключил ли тот телефон и не рефлексирует ли из-за того, что утром он говорил слишком серьёзно, задев «девичье сердце» Лян Дэ? Или же он сейчас наслаждается воссоединением с Дай Вань, позабыв обо всём на свете, и намеренно игнорирует важную деловую встречу!

В словах Лэй Му, полных колкостей, Лян Дэ почувствовал многое: Лэй Му неоднократно связывался с Дай Вань в частном порядке; а также у него было срочное дело к самому Лян Дэ.

Прежде чем Лян Дэ успел обдумать, как остановить Лэй Му от личного контакта с Дай Вань, Лэй Му уже кричал на него как акционер, требуя, чтобы Лян Дэ обязательно прибыл в конференц-зал его компании до четырёх часов. На встрече, которую он готовил несколько недель, Лян Дэ должен был «присутствовать».

К счастью, в половине четвёртого дня в Пекине пробки были несерьёзными, и путь от Западной Пятой кольцевой дороги до Восточной Третьей кольцевой занял всего 25 минут. Его нетерпеливая секретарша, ожидающая его, словно голодный волк, увидевший добычу, бросилась вперёд и схватила Лян Дэ за руку.

Отрегулировав дыхание, Лян Дэ толкнул дверь и вошёл в конференц-зал, где его встретила целая толпа людей.

Лэй Му сидел во главе стола, оживлённо беседуя с двумя пожилыми господами; два ассистента что-то изучали и показывали на экране планшета; а посреди оставшихся мужчин, облокотившись на конференц-стол спиной к двери, стояла сексуальная женщина в красном платье с открытыми плечами, привлекая всеобщее внимание. Её тёмные волосы были убраны назад, открывая нежную, словно белый нефрит, шею, а розовое жемчужное ожерелье, подобное рядам мягких, маслянистых, полуспелых вишен, подчёркивало её изящество.

Эта сцена вдохновила Лян Дэ на создание нового блюда.

Ведь вдохновение для нового блюда у шеф-повара не возникает в любой момент; оно требует определённых стимулов: например, старинной поваренной книги, художественной скульптуры, картины, рисового поля, рыбного пруда или даже столетнего соусника… А тут эта женщина, своим видом и украшениями, вызвала у Лян Дэ кулинарное вдохновение, что было крайне редко.

Увидев вошедшего Лян Дэ, Лэй Му сверкнул глазами, подтащил его к собравшимся и представил: — Это мой друг Лян Дэ, который отлично разбирается в винах и занимается высокой кухней.

Женщина в красном платье обернулась. Лян Дэ и она удивлённо посмотрели друг на друга и замерли.

Джейн?! Это Джейн?! Она, казалось, ничуть не удивилась, протянула руку Лян Дэ, они слегка пожали её и тут же отпустили.

Лян Дэ не знал, другие мужчины, внезапно встретив объект своей первой юношеской влюблённости, реагируют ли так же, как он? Но большинство из них, вероятно, не ведут себя столь позорно!

Потеряв дар речи, Лян Дэ несколько раз пробормотал её имя и в смятении сбежал.

Если в жизни и был кто-то, кого Лян Дэ больше всего не хотел бы снова видеть, то это была Джейн.