Первая встреча (Часть 1)

Первая встреча

— Учитель, до свидания!

— Мгм, до свидания! Будьте осторожны по дороге!

Глядя на послушную ученицу, Е Чжэн мягко улыбнулась. Дождавшись, когда все студенты разойдутся, она вышла за ворота академии.

«Куда же запропастилась Ван Му? Обычно в это время она уже здесь. Ну ладно, пусть делает, что хочет. Раз её нет, пойду одна».

Е Чжэн шла по привычной дороге домой.

Глядя на оживлённое движение на улицах, она невольно улыбнулась. «В Цанго действительно царят мир и процветание. Хорошо здесь жить!»

Е Чжэн шла, разглядывая всё вокруг. По обе стороны дороги тянулись торговые ряды, наполненные выкриками торговцев.

— Подходите, смотрите, лучший шёлк! Девушка, присмотритесь, купите в подарок своему фулану! Ему точно понравится!

— Леденцы на палочке! Кисло-сладкие! Две монетки за штуку! Подходите, покупайте!

— Прекрасные нефритовые и золотые шпильки! Разные фасоны! Подходите, смотрите!

Слушая эти зазывающие крики, Е Чжэн и сама захотела пройтись по магазинам. Если подумать, кроме редких покупок предметов первой необходимости, она ни разу толком не гуляла по городу. «Почему бы сегодня не прогуляться?»

Е Чжэн двигалась вместе с толпой, глазея по сторонам. Очнувшись, она поняла, что её вынесло из людского потока. Оглядевшись, она поняла, где находится.

«Павильон Весенних Надежд». Задний двор. Е Чжэн невольно нахмурилась. Это был тот самый дом молодых господ, о котором постоянно говорила Ван Му. «Интересно, она здесь? Если я войду и найду её, она, наверное, очень удивится».

Наверняка. За этот год Ван Му много раз звала её с собой, но Е Чжэн всегда отказывалась. А тут вдруг взять и появиться.

Представив себе ошеломлённое лицо Ван Му, Е Чжэн почувствовала искушение. «Хотя нет, пожалуй, не стоит. У Ван Му язык без костей. Если я туда пойду, завтра об этом будет знать вся академия, и моя репутация будет разрушена. Мне хватило и прозвища „Красавица Е“».

Е Чжэн развернулась, чтобы уйти, но вдруг услышала голоса, доносившиеся из переулка слева.

— Да Чжуан, брось его здесь! Пошли скорее, мало ли, чем он болен.

— Ладно. Сюда всё равно никто не ходит. Так и сделаем. Какая неудача! Почему эта работа досталась нам?

— Хватит болтать! Бросай и пошли отсюда!

— Да, кстати, Да Чжуан, из какого он двора?

— Из какого? Из заднего.

— Вот оно что. Неудивительно. Ничего особенного во внешности, да ещё и старый. Только для такой работы и годится.

— Хватит болтать, пошли! А то ещё кто-нибудь увидит, и будут проблемы…

Про задний двор Е Чжэн слышала от Ван Му. Туда отправляли старых и некрасивых мужчин из «Павильона Весенних Надежд». Они становились игрушкой для женщин со странными наклонностями. Избиения были обычным делом, а некоторых и вовсе замучивали до смерти. И всё это ради куска хлеба.

Только что Е Чжэн думала о мире и процветании, но забыла, что там, где есть люди, всегда есть и тьма. И эта тьма не заставила себя долго ждать.

Е Чжэн смотрела, как две женщины, продолжая ругаться, уходят. Затем она подошла ближе.

Мужчине было лет шестнадцать-семнадцать, по современным меркам — всего лишь старшеклассник. Но в «Павильоне Весенних Надежд» он уже считался старым. Его довольно миловидное лицо было бледным и покрыто испариной. Волосы растрёпаны, брови нахмурены, словно он видит кошмар. Старая тёмно-синяя одежда не скрывала многочисленных шрамов от побоев, покрывавших всё тело. Некоторые раны были настолько ужасны, что трудно было понять, чем они были нанесены. Одни уже затянулись, другие же были свежими и кровоточили, обнажая плоть.

Е Чжэн казалось, что она видит все его страдания. Когда Ван Му рассказывала ей об этом, ей было не по себе. Но увидеть всё своими глазами… В груди словно что-то застряло. Хотелось выругаться. «Нелюди…»

Они просто бросили его здесь, рядом с мусором, умирать.

Е Чжэн поспешно присела рядом, не обращая внимания на зловоние. Она хотела поднять его, но не знала, как это сделать, боясь причинить ему боль.

— Ммм…

Заметив, что мужчина начинает приходить в себя, Е Чжэн воскликнула: — Очнитесь! Очнитесь!

Возможно, её голос помог ему вернуться в сознание. Он медленно открыл глаза.

В тот момент, когда Е Чжэн увидела его глаза, она не смогла отвести взгляд. В них не было ни жалоб на жизнь, ни боли от страданий, ни ненависти к этому миру. Только спокойствие и чистота, как мартовская вода озера, без единой помутневшей капли. Словно у новорожденного младенца.

Все негативные эмоции словно были от него отгорожены, неспособные его коснуться. На бледном лице появилась улыбка, нежная, как весенний ветер, опьяняющая. Детски наивная, полная какой-то радости и счастья.

Если бы Е Чжэн не видела своими глазами, как те двое выбросили его сюда, она бы ни за что не поверила, что человек с такой чистой улыбкой мог выйти из того развращённого, грязного заднего двора.

Е Чжэн застыла. «Почему? Почему, даже пережив столько страданий, он может так улыбаться? Без тени ненависти?»

В груди что-то кольнуло, как иголкой. Странное, кисло-сладкое ощущение. Она не могла понять, что это. Ей было просто больно за него, очень больно.

Е Чжэн казалось это невероятным. Она всего лишь хотела заступиться за него. Почему, увидев его глаза и улыбку, она почувствовала всё это?

Она знала лишь одно: она не хочет, чтобы он снова страдал. Она хочет, чтобы он был счастлив и всегда улыбался этой чистой, искренней улыбкой.

Ей даже показалось, что она прошла сквозь тысячелетия, чтобы встретить его.

Бай Цин чувствовал, что умирает. С тех пор, как в семь лет его продали в «Павильон Весенних Надежд», он впервые почувствовал такую близость смерти. Он никогда не винил мать. Он знал, что она была вынуждена это сделать. Дома два дня не было риса, два младших брата плакали от голода, прося поесть. Дети бедняков рано взрослеют. Когда мать сказала, что отведёт его куда-то, он смутно догадался, куда. Тем более, что такое часто случалось в деревне.

Его продали. Он стал самым презренным существом — сяогуань.