Хэ Шуньго (Часть 2)

— Сколько же ты хочешь? — не удержавшись от смеха, спросила Хэ Цяньцянь, которую щекотало его дыхание.

— Никого не хочу, только тебя одну, — тихо ответил Чэн Чэнь.

— Как слащаво, — усмехнулась Хэ Цяньцянь, обнимая его за шею.

Чэн Чэнь посмотрел на нее горящим взглядом, полным нежности, и уже собирался перейти к делу, как вдруг снаружи раздался голос Хэ Шуньго:

— Чэн Чэнь, Цяньцянь, ужин готов!

— Ну вот, как раз сейчас, — недовольно пробормотал Чэн Чэнь.

— Будто мы тайком встречаемся, — хихикнула Хэ Цяньцянь.

— Волнующе, правда? — спросил Чэн Чэнь.

— Черта с два! Озабоченный, — отмахнулась она.

Чэн Чэнь обнял ее. Она была такой мягкой и нежной, словно кукла.

За столом все молча ели. Слышался только стук палочек о тарелки и голос Хэ Цзюньцзюня:

— Мама, я хочу куриную ножку.

Мама Хэ выбрала самую большую ножку и положила ее сыну в тарелку.

— Мама, фрикадельки! Осталась всего одна! — снова закричал он, стуча по столу.

Мама Хэ посмотрела на Чэн Чэня. Тот улыбнулся:

— Ничего, тетя, пусть Цзюньцзюнь съест.

Немного помолчав, Хэ Цзюньцзюнь оглядел стол и снова заныл:

— Мама, а где мои любимые ребрышки?

— Ой, я забыла, — виновато сказала мама Хэ. — Завтра, завтра обязательно куплю.

— Ты всегда забываешь, — недовольно надул губы Хэ Цзюньцзюнь.

Хэ Цяньцянь отложила палочки и холодно посмотрела на брата:

— Ты можешь вести себя потише?

Хэ Цзюньцзюнь был не из робкого десятка. Он тут же закричал:

— Мама, сестра меня обижает!

Мама Хэ смутилась, посмотрела на Чэн Чэня, потом на Хэ Шуньго. Видя, что тот молча ест, она пнула его ногой под столом.

— Ешьте, ешьте, — Хэ Шуньго поднял голову, оглядел всех за столом и попытался сгладить ситуацию. — Поговорим после ужина.

Хэ Цяньцянь поняла, что потеряла самообладание, и, больше ничего не говоря, принялась за еду.

— Чэн Чэнь, ешьте больше, — сказала мама Хэ, положив ему в тарелку куриное крылышко. — Цзюньцзюнь, ты тоже ешь.

После ужина Хэ Цяньцянь убрала со стола и пошла на кухню. Мама Хэ отвела Чэн Чэня в сторону и тихо сказала:

— Цяньцянь обычно не такая. Не принимай близко к сердцу. Главное, чтобы вы любили друг друга.

— Все хорошо, тетя, не волнуйтесь, — успокоил ее Чэн Чэнь, понимая, что она имеет в виду.

— Ну и хорошо, — мама Хэ с облегчением улыбнулась, и ее лицо стало спокойнее. — Пойду помогу Цяньцянь.

Чэн Чэнь смотрел, как она быстрым шагом идет на кухню и что-то говорит Хэ Цяньцянь. Он почувствовал себя неловко, вышел на балкон и закурил. Никотин немного успокоил его.

В этот момент на балкон вышел Хэ Шуньго. Чэн Чэнь обернулся, ему показалось, что Хэ Шуньго хочет что-то сказать, но тот опустил голову.

— Я понимаю, дядя, — улыбнулся Чэн Чэнь.

Хэ Шуньго кивнул и, ничего не говоря, закрыл балконную дверь.

В это время позвонила госпожа Чэнь:

— Сынок, после ужина возвращайтесь с Цяньцянь поскорее. Уже поздно, опасно на дороге.

Чэн Чэнь попрощался с тестем и тещей и вместе с Хэ Цяньцянь уехал из ее родительского дома.

По дороге они обсуждали то, что произошло за ужином.

— Мне кажется, твоя мама очень заботится о твоем брате, — сказал Чэн Чэнь.

Хэ Цяньцянь поняла, что он имеет в виду, и, глядя в окно, равнодушно сказала:

— Она любит и меня, просто не так сильно.

Чэн Чэнь, видя, что Хэ Цяньцянь грустит, не знал, как ее утешить, и сказал с улыбкой:

— Не переживай, моя мама станет и твоей мамой. Она будет любить тебя так же, как и меня.

Хэ Цяньцянь промолчала, а потом, словно хорошо все обдумав, сказала:

— Моя мама — обычная женщина, для которой муж был всем. Когда папа умер, она рыдала и говорила, что у нее осталась только я. Но через несколько месяцев она переехала с мной к отчиму, родила брата, и с тех пор видит только отчима и брата.

Воспоминания нахлынули на нее, словно прорвавшаяся плотина, и она заплакала:

— Я так ее ненавидела! Я даже думала о самоубийстве. Но я должна была жить, любой ценой. Я говорила себе, что никогда не стану такой, как она, что буду достойным человеком.

Но сейчас мне вдруг показалось, что мы с ней похожи. Она вышла замуж за моего отчима ради квартиры, а я выхожу за тебя, чтобы изменить свою судьбу. Мы обе — меркантильные женщины.

Чэн Чэнь остановил машину на обочине и заглушил двигатель.

— Ты злишься? Прости, не стоило мне этого говорить, — всхлипывая, спросила Хэ Цяньцянь.

Чэн Чэнь вытер слезы с ее лица и улыбнулся:

— Нет, я просто вдруг почувствовал себя очень счастливым.

— Почему? — дрожащими губами спросила Хэ Цяньцянь, ее глаза наполнились слезами.

Чэн Чэнь, глядя ей в глаза с нежностью, ответил с улыбкой:

— Я вырос в богатой семье и никогда не думал о таких вещах. Я просто делал то, что хотел. Я могу без колебаний сказать девушке, которая мне нравится: «Выходи за меня замуж, у меня есть все, что ты пожелаешь». Я могу обнимать тебя, целовать тебя и жениться на тебе. Я самый счастливый человек на свете.

Хэ Цяньцянь опустила голову и тихо заплакала. Чэн Чэнь вышел из машины, обошел ее и нежно обнял Хэ Цяньцянь.

— Милая, не обращай внимания на сплетни. Моя жена заслуживает всего самого лучшего.

Хэ Цяньцянь подняла голову, ее глаза покраснели. Она крепко обняла его и сказала сквозь слезы:

— Я плачу не из-за этого.

— А почему ты так расстроена? — спросил Чэн Чэнь.

— Потому что твоя любовь слишком яркая, у меня от нее глаза слезятся, — прошептала она ему на ухо, а про себя подумала: «Ты превратил меня из полевого цветка в тепличную розу».

Чэн Чэнь понимающе улыбнулся, убрал волосы с ее лица и тихо сказал:

— Я тоже тебя люблю.

Восемнадцатое октября, благоприятный день для свадьбы. Небо было ясным.

Хэ Цяньцянь стояла рядом с Хэ Шуньго, держа его под руку, и с сияющей улыбкой смотрела на Чэн Чэня.

Хэ Шуньго поправил одежду, крепко сжал руку Хэ Цяньцянь и, волнуясь, подошел к жениху. В момент, когда мужчины пожали друг другу руки, на лице этого доброго и простого человека появилось выражение грусти. Сдерживая слезы, он взял их за руки и сказал:

— Живите счастливо.

Он выполнил свой долг и с облегчением спустился со сцены. Обернувшись, он увидел, что Хэ Цяньцянь тоже плачет и шепчет: «Папа».

Хэ Шуньго кивнул и вытер слезы. Он вспомнил, как впервые увидел Хэ Цяньцянь. Тогда она еще не носила его фамилию, пряталась за спиной старика Лю и робко называла его «дядя Хэ». А когда он увидел ее во второй раз, она стояла на коленях перед гробом старика Лю, безутешно рыдая.

С шестнадцати лет он был ее приемным отцом, а теперь, в двадцать два года, он выдавал ее замуж. Теперь этой девочке не нужно было ездить на его старом электроскутере в школу в любую погоду, не нужно было экономить каждую копейку и жить в нужде. Она могла с гордостью стать женой другого человека.

После свадьбы Хэ Шуньго с женой собирались домой. Он хотел сказать дочери: «Чаще приезжай», но передумал и, взяв ее за руку, сказал:

— Не волнуйся о нас. Если тебя будут обижать, позвони мне. Мой телефон всегда включен.

— Я знаю, папин телефон всегда включен, — кивнула Хэ Цяньцянь.

На втором курсе университета, после вечеринки с однокурсниками, выяснилось, что они потратили больше, чем планировали. У Хэ Цяньцянь не хватало денег, чтобы оплатить свою долю. Она позвонила маме и домой, но никто не ответил. Тогда она позвонила Хэ Шуньго, и тот сразу же перевел ей деньги.

Она не винила отчима в том, что он притворялся глухим. Некоторые чувства настолько глубоки и скрыты, что, словно корни дерева, уходят в землю реальности. С одной стороны, они стремятся к идеалу, а с другой — вынуждены подчиняться обстоятельствам.