Глава 6. Левый Посланник Минцзяо (Часть 2)

Почитание баранины в этих краях поразило Цзи Сяофу. Но для людей из мира боевых искусств баранина или говядина — не проблема! В Эмэй Цзи Сяофу ела только вегетарианскую пищу, и после спуска с горы ей потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть. Попробовав местный шашлык, нежный внутри и с хрустящей корочкой снаружи, она едва не передумала продолжать путь.

Будучи молодой девушкой, Цзи Сяофу путешествовала одна с большой осторожностью. Она не решалась присоединяться к кому-либо. Лишь изредка с любопытством поглядывала на встреченных конвоиров и хмурилась при виде воинов династии Юань.

Перед отъездом Цзи Сяофу ее наставница Мяоцзюэ дала ей два главных завета: убивать татар и убивать демонов. Несколько раз, столкнувшись с воинами Юань, Цзи Сяофу колебалась, не в силах поднять руку. Если они ничего не сделали, разве правильно убивать их просто из-за их принадлежности к другому народу? Разве такой поступок, сродни действиям тиранов, можно считать праведным?

В конце концов, Цзи Сяофу успокоила себя мыслью, что вмешается, только если увидит, как они творят злодеяния. А если не увидит… сделает вид, что не заметила.

Пока Цзи Сяофу терзалась сомнениями, стоит ли ей становиться злодейкой, она и не подозревала, что «богомол охотится на цикаду, не зная об иволге позади». За ней самой уже давно следили.

…………

Это было первое путешествие Цзи Сяофу по цзянху. Опыта у нее не было совершенно. Она и не догадывалась, что за ней следят еще со времен Цзинсяна. Преследователь заметил ее у лотка с украшениями для волос и шел за ней больше месяца. За это время он незаметно расправился с двумя группами разбойников, собиравшихся напасть на нее из засады, и трижды помешал хозяевам нечистых харчевен подсыпать ей сонное зелье. Он неотступно следовал за ней, оберегая от опасностей, проделав путь от Хубэя до Гуаньчжуна. Наконец, он не выдержал и решил показаться.

Этим скромным благодетелем со склонностью к преследованию был человек из мира боевых искусств. Это был знаменитый Левый Посланник Минцзяо, Ян Сяо.

Минцзяо была школой боевых искусств, поставившей себе целью свержение правящей династии. Основной принцип секты гласил: кто бы ни был императором, мы против него. Знаменитые предводители повстанческих армий, такие как Хуан Чао и Фан Ла, были в свое время главами этой секты. Столь дерзкая идеология была весьма необычной для мира боевых искусств. Поскольку учение и боевые искусства Минцзяо изначально пришли с запада, в них сохранялись некоторые черты западных регионов. Поэтому в Центральных Равнинах их «любезно» прозвали Моцзяо — Сектой Дьявола.

Второй наказ Мяоцзюэ для Цзи Сяофу гласил: встретив людей из Минцзяо, немедленно обнажать меч и вступать в бой. И это было не безосновательно. «Праведные» школы Центральных Равнин и «еретическая секта с запада» Минцзяо враждовали уже бесчисленное количество лет. Горы трупов и реки крови лежали между ними, их ненависть была глубока.

И в такой ситуации Ян Сяо влюбился в Цзи Сяофу с первого взгляда. Это была поистине…

Злая ирония судьбы.

…………

Ян Сяо был ненамного моложе Мяоцзюэ. Он прославился в цзянху еще в юности. Он был искусен в боевых искусствах, к тому же красив и обходителен. Он был одним из «Левого и Правого Посланников» Минцзяо. В свое время он и Правый Посланник Фань Яо, еще один красавец, были известны как «Бессмертные Сяо и Яо». Неизвестно, сколько сердец воительниц Поднебесной они покорили.

И вот этот мужчина, которому было за тридцать, успешный во всем — в боевых искусствах, в делах секты, в отношениях с противоположным полом, — однажды встретил юную девушку. Он был пленен ее красотой, потерял аппетит, думая о ней. Он не решался заговорить, смея лишь издали наблюдать. Он следовал за ней больше месяца, не замечая ничего вокруг — хотя, конечно, и Цзи Сяофу была слишком невнимательна. Это чувство нахлынуло так стремительно, что почти испугало Ян Сяо.

Ян Сяо уже много лет не испытывал этого унизительного чувства, похожего на страх. Страх быть отвергнутым. Страх увидеть в ее глазах, в изгибе бровей хоть тень неудовольствия. Страх услышать из ее уст хоть слово сомнения или отказа. О, как он боялся! Эти глаза, эти губы — казалось, он мысленно рисовал их бесчисленное множество раз, знал наизусть. Каждая улыбка, каждый взгляд — стоило закрыть глаза, и они возникали перед ним. Но… он не хотел закрывать глаза, боясь пропустить хоть одно ее движение.

Это была настоящая расплата.

Ян Сяо подумал об этом с горькой усмешкой. Сколько лет он любовался изящными красавицами с тонкими станами, считая жизнь лишь мимолетными грезами Янчжоу. Мог ли он подумать, что с ним случится такое?

Он не мог вспомнить, сколько раз ел за все это время, но помнил каждый прием пищи Цзи Сяофу. Он не помнил, где спал прошлой ночью — на ветке дерева или на крыше, — но с первого взгляда заметил, что утром Цзи Сяофу сменила заколку.

Это была его погибель.

Ян Сяо ясно понимал, что это неправильно. Ни в одной школе, ни в одной династии не было принято преследовать женщину. Тем более преследовать ее несколько десятков дней… Это было ненормально.

Но что еще ему оставалось делать? Даже если он испытывал чувства, подобные тем, что описаны в «Гуань Цзюй»… она… Ян Сяо попытался подавить трепет в сердце, а затем холодно и рассудительно усмехнулся… как могла ученица Мяоцзюэ согласиться?

Какой горький вкус у этой мысли.

Он пытался заставить себя уйти. Но уже через ночь не выдерживал и снова догонял ее, говоря себе: «Только один взгляд».

Троих хозяев нечистых харчевен, пытавшихся подсыпать сонное зелье, и две шайки разбойников, жаждавших наживы и не только, Левый Посланник Ян жестоко уничтожил. Словно его темная энергия нашла выход, и в последующие несколько дней он стал немного спокойнее. В каком-то смысле он даже ждал появления новых негодяев, чтобы выплеснуть на них свою ярость или уничтожить.

Через месяц и три дня, увидев, как Цзи Сяофу вошла в перевал Саньгуань, Ян Сяо принял решение:

Похитить.

…………

За тридцать лет Ян Сяо привык все держать под своим контролем. И у него была на то гордость, потому что он действительно преуспевал во всем — будь то боевые искусства или дела секты. За исключением четырех вещей в верхушке Минцзяо — исчезновения главы секты, безумия Короля Льва, пропажи Правого Посланника и неподчинения Пятерых Вольных — почти не было ничего, чего бы он хотел и не смог достичь.

Ян Сяо был уверен в себе. Очень уверен.

Раз уж ему понравилась эта женщина, раз уж он не может ее отпустить, то неважно, хочет она того или нет, — нужно просто забрать ее себе. Левый Посланник потер небритый подбородок, заросший щетиной за десятки дней пути. На его лице появилась улыбка — обычно элегантная и обворожительная, но сейчас немного зловещая и пугающая.

«Как она может не полюбить меня!» — подумал Ян Сяо.

Этот фактический заместитель главы Секты Дьявола посмотрел на небо. Потерев ладони, он решил действовать этой ночью.

…………

Каким бы влюбленным, каким бы могущественным и властным ни был Ян Сяо, то, что он собирался сделать, было не чем иным, как «насильственным похищением девушки».

Как говорится, «за добро воздастся добром, за зло — злом, таков небесный круговорот». Пока еще наивный и неведающий Левый Посланник Ян и не подозревал, что в его судьбе вот-вот появится нечто более страшное, чем исчезновение главы секты, безумие Короля Льва, пропажа Правого Посланника и неподчинение Пятерых Вольных.

Он не знал, что в этом мире существует особый вид созданий, которыми можно любоваться издали, но нельзя относиться непочтительно.

А Цзи Сяофу, только что вошедшая в этот город, была прирожденной представительницей этого вида.

Берегись, Левый Посланник.