Глава 1. Часть 1

6 апреля, вторник.

Ли Чжоучжоу закончила свой рабочий день в студии и поехала домой на переполненном метро. Когда она добралась до жилого комплекса Хуэйминь, где снимала квартиру, было уже девять вечера.

С потеплением ночная жизнь города постепенно оживала. У входа в жилой комплекс выстроились разнообразные тележки с едой: тут продавали малатан, цзяньбингоцзы, чао хэ фэнь, лу цай — чего только не было. Чтобы привлечь покупателей, вывески на тележках были украшены мигающими разноцветными светодиодными лентами, делая названия блюд особенно заметными.

Ли Чжоучжоу проголодалась. Бросив взгляд на ряды тележек, она купила цзяньбингоцзы, о котором думала уже несколько дней, и, забрав упакованный блинчик, поспешила домой.

Лифт поднялся на седьмой этаж. Ли Чжоучжоу вышла, повернула налево и вскоре оказалась перед дверью своей квартиры 708. Она достала ключи, открыла дверь, быстро переобулась в прихожей, положила пакет с едой на журнальный столик и пошла в спальню за пижамой.

Выйдя из душа, она почувствовала приятную легкость во всем теле. Лениво потянувшись, она устроилась на диване в гостиной и включила развлекательное шоу, попутно уплетая еще теплый цзяньбингоцзы. К десяти вечера, досмотрев шоу, она почувствовала сонливость, почистила зубы и, как обычно, отправилась спать.

Толкнув дверь спальни, Ли Чжоучжоу замерла на пороге, не смея двинуться с места.

Невероятно!

Чертовски невероятно!

Кто-нибудь может объяснить, как в ее комнате вдруг оказался мужчина в длинной серой рубахе? И почему он стоит у ее кровати и, склонившись, расстилает ей постель?

Ли Чжоучжоу моргнула, решив, что это наверняка галлюцинация от переутомления на работе в последние дни. Она подняла руку и влепила себе пощечину, чтобы прийти в себя. Но от волнения не рассчитала силу — удар получился слишком сильным. Звук пощечины гулко отдался в ушах, а боль на щеке была слишком реальной, чтобы ее игнорировать.

И мужчина тоже не смог ее проигнорировать.

Ли Чжоучжоу собственными глазами видела, как через секунду после шлепка мужчина обернулся.

У него было очень приятное лицо, но Ли Чжоучжоу не успела его толком рассмотреть, запомнив лишь узкие миндалевидные глаза, в которых отразилось такое же легкое изумление.

Ли Чжоучжоу несколько раз открыла и закрыла рот, но не смогла вымолвить ни слова, лишь сглотнула слюну. Беспрестанно шепча про себя «Будда, храни, Будда, храни», она напряженно развернулась, собираясь пойти в гостиную и немного успокоиться. Но тут за спиной раздался чистый мужской голос, который она не могла проигнорировать.

— Ты… видишь меня?

Ли Чжоучжоу замерла на мгновение, а затем, сделав вид, что ничего не слышала, механически пошла к выходу.

Наверняка она просто слишком устала от недавней спешки со сдачей проекта, точно!

Ли Чжоучжоу мысленно успокаивала себя, но лицо ее уже исказилось, готовое расплакаться.

В новостях говорили, что при встрече с преступником нельзя кричать, чтобы не спровоцировать его на агрессивные действия. Поэтому она изо всех сил сдерживала крик, пытаясь сохранить самообладание.

Она вышла в гостиную, и в тот же миг мимо пронесся холодный порыв ветра. Подняв глаза, она увидела, что мужчина, который только что был позади, теперь стоял прямо перед ней, преграждая путь.

Ли Чжоучжоу опустила взгляд на его серую рубаху, доходившую до щиколоток, и черные тканевые туфли, какие, по ее воспоминаниям, носили дедушка с бабушкой. Она медленно шагнула влево.

Но черные туфли тоже сдвинулись влево.

Ч-что же делать?

Сердце Ли Чжоучжоу упало. Кажется, сегодняшний вечер ей не пережить.

Глубокий мужской голос снова раздался у самого уха, на этот раз назвав ее по имени: — Ли Чжоучжоу, ты можешь меня видеть?

Услышав свое имя, Ли Чжоучжоу окончательно потеряла равновесие. Ноги подкосились, и она начала оседать на пол. Мужчина среагировал молниеносно и, словно порыв ветра, крепко подхватил ее.

Ли Чжоучжоу почувствовала леденящий холод, будто оказалась в ледяном погребе. По всему телу побежали мурашки. Подняв глаза, она встретилась со спокойным взглядом мужчины.

— Не бойся, я не плохой человек, — сказал он.

Ли Чжоучжоу с трудом выдавила смешок.

«Дружище, я тебя знать не знаю, а ты вдруг появляешься у меня дома. Как тут не бояться?» — подумала она.

— Помнишь, как на Цинмин ты зажгла благовоние на одной заброшенной могиле в твоих родных краях? — продолжил мужчина.

Ли Чжоучжоу на несколько секунд замерла, а потом кивнула. Она действительно припоминала такой случай.

— Я и есть та заброшенная могила, — сказал мужчина.

— !

Мужчина решил, что Ли Чжоучжоу поняла, кто он. Он отпустил ее и еще раз подчеркнул: — Я — та заброшенная могила, которой ты воздала почести.

Глядя в глубокие и твердые глаза мужчины, Ли Чжоучжоу погрузилась в воспоминания.

Безлюдная тихая горная тропинка, размытая непрекращающимися дождями праздника Цинмин, превратилась в грязное месиво. По обеим сторонам тропы буйно цвели рапсовые поля. Куда ни глянь, в туманной дымке под дуновением весеннего ветра колыхалось золотое море цветов.

Ли Чжоучжоу восхищалась красотой деревенских пейзажей, следуя за родителями.

Это были ее родные места — пригород Наньюаня, 5-я группа деревни Яншу в поселке Дало. Здесь, как и во многих других сельских районах, все еще практиковали захоронение в земле. Воспользовавшись выходными на Цинмин, она приехала с родителями навестить могилы предков, повесить бумажные украшения и зажечь благовония.

Добравшись до кладбища, родители занялись приготовлениями, а Ли Чжоучжоу осматривалась по сторонам. Примерно в десяти метрах к западу от того места, где она стояла, выделялась заросшая сорняками могила.

Сколько Ли Чжоучжоу себя помнила, эта могила всегда была там. Прошло столько лет, сорняки на ней вырастали и желтели, желтели и снова вырастали, но никто никогда их не убирал.

Только в прошлый китайский Новый год Ли Чжоучжоу случайно спросила у матери и узнала, что это заброшенная могила. Вероятно, потомки уже забыли о своем предке, похороненном здесь. Зима сменялась весной, но никто никогда не зажигал на этой могиле ни единой палочки благовоний.

Родители развесили бумажные украшения для Цинмина и воткнули благовония перед несколькими могилами предков. Едва они это сделали, как с серого неба снова заморосил дождь. Зонтов ни у кого не было, а дождь на Цинмин мог начаться внезапно и быстро превратиться в ливень. Если не поспешить домой, можно было промокнуть до нитки.

Родители бросились бежать назад, крикнув Ли Чжоучжоу, чтобы она поторопилась.

Ли Чжоучжоу стояла на месте, капли дождя уже падали ей на лицо. Она уже собиралась бежать, как вдруг заметила в зарослях травы лишнюю палочку благовоний.

Она подняла глаза на заброшенную могилу. Словно повинуясь необъяснимому порыву, она подобрала палочку с земли, поднесла ее к другим тлеющим благовониям, чтобы зажечь, подошла к заброшенной могиле и воткнула палочку в землю перед ней.