Конец года в Сигуане (Часть 1)

После этого я, взяв с собой Юнь И и урну с прахом Цин И, вернулась в Наньта.

Цин И, как и её отец и старший брат, была похоронена в той пустыне Южных земель. Гроб из древесины тополя, покрытый воловьей кожей, был погребён на глубине нескольких чжанов под песком. Ни надгробия, ни надписи — она упокоилась вместе с каждым павшим воином Цанцяо под необъятным небом, её душа осталась охранять границу.

Весной девятого года эры Хун Дэ царство Цанцяо по своей инициативе заключило мирный договор с царством Сяху, официально положив конец вражде между двумя странами.

Правитель Сяху прислал послов с предложением брака — просил руки двадцатишестилетней принцессы Цанцяо, то есть меня, всё ещё незамужней.

Я с большой щедростью торжественно пригласила послов Сяху на мою свадьбу с Чжэн Юэ. Красная шёлковая лента с вышитым шаром соединяла меня с одной стороны и поминальную табличку Чжэн Юэ — с другой. Брат-правитель лично провёл церемонию в доме генерала и пожаловал мне титул «Госпожа Юэли».

Тот день был годовщиной смерти Чжэн Юэ. Все в доме генерала были одеты в белые одежды и с сожалением смотрели, как я вхожу в двери в алом свадебном платье, сшитом ещё пять лет назад.

Чжэн И не приехал на свадьбу. Он стал великим генералом, и дела не позволяли ему даже ненадолго вернуться. Он лишь прислал мне письмо, в котором обзывал сумасшедшей.

Я отправилась в Наньта и устроила драку со своим деверем.

Пятилетний Юнь И уже был маленьким взрослым. Он спокойно наблюдал за нами и сказал: «Дядя, тётя, вы так дерётесь, это пустая трата сил».

Ссора с Чжэн И, переходящая в драку, стала единственным способом нашего общения.

Я спрашивала его о местонахождении тайного стража по имени Лу Цзилян. Он отговаривался тем, что тайные стражи больше не подчиняются ему, и советовал обратиться к нынешнему главе тайных стражей. Но тот, по имени Лу Фэн, был человеком, которого нельзя было ни подкупить, ни запугать, и он наотрез отказывался раскрывать хоть какую-то информацию.

Лу Цзилян спас меня в Сигуане, и я хотела его отблагодарить. Но после возвращения в Цанцяо я больше его не видела, словно такого человека никогда и не существовало.

Тайные стражи — скрытые во тьме. Я хотела встретиться с ним, но они не позволяли.

У меня просто были некоторые подозрения.

На одиннадцатый год эры Хун Дэ правитель Сяху, Сяху Юй, внезапно скончался. Царство Сяху погрузилось в хаос. Различные группировки боролись за власть, втягивая в конфликт многих. Даже могущественный и влиятельный Дом Чжао был затронут, что привело к ужасной трагедии — за одну ночь были истреблены все несколько сотен членов семьи.

В это время для яда «Ночная Красавица», которым много лет назад отравили брата-правителя, наконец нашли противоядие. Процесс детоксикации был чрезвычайно мучительным. У брата-правителя не было времени воспользоваться ситуацией и спланировать ответную войну против Сяху. К тому же политическая обстановка в Цанцяо становилась всё сложнее. Брат-правитель долгие годы был прикован к постели, и большая часть власти в столице сосредоточилась в руках левого министра Си Ци и правого министра Лань Сюня. Когда брат-правитель выздоровел, вернуть власть оказалось непросто из-за множества противоречий.

Цан Юю исполнилось восемнадцать лет. Он был учтив и элегантен, обладал изящными манерами. Под руководством брата-правителя и Цяо Цзыло в нём уже угадывался будущий монарх. Но он был слаб здоровьем и часто страдал от странных недомоганий, что доставляло немало хлопот придворным лекарям.

Юнь И рос под присмотром Чжэн И в Южных землях, постепенно превращаясь в умного и здорового юношу. Как и его дяди, он обрёл бронзовый цвет кожи, твёрдый характер, лицо с резкими чертами и мастерски владел копьём семьи Чжэн.

С молчаливого согласия брата-правителя он, как член семьи Чжэн, носил полное имя Чжэн Юньи.

Чжэн Юньи каждый год сопровождал Чжэн И в столицу для доклада о службе и раз в год встречался с братом-правителем. Мало кто знал, что правитель, которому кланялся Чжэн Юньи, был его отцом. Даже сам Чжэн Юньи не знал, что его настоящее имя должно было быть Цан Юньи. Он думал, что потерял отца очень давно.

Иногда я смотрела на Цан Юя, потом на Юнь И, и наконец понимала стремление брата-правителя защитить Юнь И и обеспечить ему здоровую и спокойную жизнь.

Правители Цанцяо всегда страдали от различных невзгод.

Иногда я встречала Цяо Цзыло, но мы почти не общались, если только не было крайней необходимости. Между нами больше не осталось радостных тем для разговора.

Однако он стал надёжным помощником брата-правителя. Многие дела, которые брат-правитель не мог выполнить сам, делал он. Они словно были друзьями, знавшими друг друга много лет, словно близкие соратники, отдающие все силы ради процветания Цанцяо.

Возможно, они смогли достичь такого взаимопонимания из-за Цин И.

После этого моя жизнь словно впала в зимнюю спячку, казалось, в ней больше не будет больших перемен. Так продолжалось до семнадцатого года эры Хун Дэ.

В царстве Сяху поддержали Динъе Вана, который вошёл в столицу и провозгласил себя королём, положив конец семилетней междоусобице.

Динъе Ван был младшим братом Сяху Юя — Сяху Фэн. Он полностью соответствовал своему имени («Фэн» означает «ветер», но также созвучно со словом «безумный») и был настоящим безумцем. Подавив все оппозиционные группировки и получив неограниченную власть над жизнью и смертью, он не спешил занимать трон. Вместо этого он возобновил расследование старого дела о внезапной смерти Сяху Юя, прямо обвинив в заговоре соседнее царство Цанцяо. Под этим предлогом он решил начать войну против Цанцяо.

Услышав об этом, брат-правитель в тронном зале лишь спокойно улыбнулся, погладил свои седеющие виски и сказал: «Хотят воевать — так тому и быть».

Восемь лет спустя снова разразилась война.

Я, именем Чжэн Юэ, повела триста тысяч воинов в Южные земли.

В день выступления в поход брат-правитель стоял, заложив руки за спину, на высокой городской стене. Внизу бурлила толпа, народ пришёл проводить армию защитников Цанцяо.

Я ехала верхом на Ночном Ветре Чжэн Юэ, медленно выезжая из столицы. В лучах славы мне чудился образ генерала Чжэн Юэ тех лет: так же верхом на высоком боевом коне, под приветственные крики народа он мчался в Южные земли. Листья бесшумно падали с деревьев, он был в железных доспехах с серебряными крыльями, его глаза сияли ясным светом, копыта коня поднимали клубы пыли.

Я сказала себе мысленно: скоро, возможно, я скоро его увижу.

Осенью семнадцатого года эры Хун Дэ Динъе Ван лично повёл пятисоттысячную армию через горную цепь Ици, спустился вдоль реки Цинхэ, вторгся вглубь Южных земель и напал на Цанцяо.

Чжэн И во главе армии отчаянно сопротивлялся, отбросил врага. Получив приказ брата-правителя дать отпор, он продолжил преследовать разбитого противника, вторгся на территорию Сяху и продвинулся на запад более чем на пятьсот ли. Однако Сяху Фэн неожиданно нанёс ответный удар, и основные силы Цанцяо понесли тяжёлые потери.

История поразительно повторилась. Чжэн И, как и его старший брат, был ранен в спину отравленной стрелой с волчьей головой и погиб в городе Пучжэнь царства Сяху, за тысячу ли от Цанцяо.

Придворные сановники настаивали на отступлении, категорически возражая против продолжения войны. Левый министр Си Ци, старый дядя правителя по материнской линии, хранил молчание на совете. Сторонники правого министра, которых было много, подавали доклады, утверждая, что народ страдает, и причина тому — война.