Глава 8. Предупреждение (Часть 1)

Растерянная Гу Чань поднялась с пола и, пошатываясь, выбежала из душной квартиры.

Спускаясь по лестнице, она дважды оступилась.

— Я здесь… — Тан Лияо, стоявший в нескольких десятках метров от нее, помахал рукой. Заметив, что с ней что-то не так, он поспешил к ней.

— Твой брат тебя ударил? — увидев синяк на ее лбу, Тан Лияо нахмурился и хотел подняться наверх.

— Я сама упала, — ответила Гу Чань, хватая его за руку.

— Ты как будто душу потеряла, — сказал Тан Лияо, не веря ей.

— Правда, — Гу Чань потянула его за собой, словно хотела поскорее уйти.

Ее расстроило не грубое поведение Гу Яня, а его слова.

Она не плакала, когда умерла бабушка, не злилась, когда ее оскорбляли, оставалась равнодушной к чужому горю…

Самое страшное было то, что раньше она не видела в этом ничего странного.

А теперь, когда она это осознала, ей стало еще хуже.

Ее голова, словно перегруженный компьютер, была на грани сбоя.

Дойдя до конца переулка, она вдруг развернулась и прижала Тан Лияо к стене. — Господин Тан, я странная?

— Странная? — переспросил Тан Лияо, не понимая, что она имеет в виду. — Ну, с тобой постоянно что-то странное происходит…

— Я не об этом, — покачала головой Гу Чань. Не в силах справиться с эмоциями, она решила высказаться. — Мой брат сказал, что я чудовище, у которого есть только инстинкты, но нет чувств…

Она пересказала слова Гу Яня, наблюдая за реакцией Тан Лияо.

По его удивленному виду она поняла, что действительно отличается от других людей.

Ей стало еще тяжелее.

Она всего лишь упала, но чувствовала себя так, словно подралась с кем-то.

Уставшая, она присела на корточки.

— Это твой брат странный, раз все время сидит в своем переулке и мало с кем общается, — сказал Тан Лияо, поправляя плащ и присаживаясь рядом с ней. — В мире много разных людей. Если ты чудовище, то я, наверное, чудовище с другой стороны.

Гу Чань посмотрела на него.

— Мне даже немного стыдно об этом говорить, — усмехнулся он. — У меня с детства слишком развито чувство сострадания. Я могу расплакаться от любого трогательного фильма или сериала.

И я никогда не заводил домашних животных, потому что, если они умирают или теряются, я очень долго переживаю.

Если бы меня не дразнили в детстве, я бы не стал заниматься боевыми искусствами, — сказал Тан Лияо, махнув рукой, словно хотел отогнать неприятные воспоминания.

Гу Чань с сомнением посмотрела на него. — А сейчас?

— Как-нибудь познакомлю твоего брата со своим отцом. Вот уж кто настоящий бесчувственный капиталист-кровопийца. Тогда он не будет говорить, что у тебя нет сочувствия, — уклонился от ответа Тан Лияо.

Хотя мой отец все же лучше, чем отец Пэн Фэя. Думаю, если бы дедушка Пэн Фэя умер, его отец не только бы не плакал, но и радовался, что наконец сможет унаследовать семейный бизнес.

Тан Лияо видел и слышал вещи и похуже.

Сравнив себя с другими, Гу Чань немного успокоилась. Похоже, она не такая уж и странная.

Она почесала нос.

— У тебя опять кровь из носа, — сказал Тан Лияо, протягивая ей салфетку. На этот раз кровь шла только из одной ноздри, и кровотечение было несильным.

— Наверное, из-за падения, — предположила Гу Чань.

— Ты что, как слон? У тебя такие медленные рефлексы, что кровь пошла только сейчас?

…

Когда Гу Чань ушла, Гу Янь все еще стоял в ванной, опершись руками на раковину.

Он застыл на месте и не мог пошевелиться.

Лужа воды, на которой поскользнулась Гу Чань, оставалась неподвижной, пока «металлический прут» был активен.

Но как только «прут» исчез, она словно почувствовала, что Гу Янь парализован, и ожила.

Она начала темнеть и, словно живое существо, поползла к ногам Гу Яня, быстро обволакивая их и поднимаясь все выше.

Температура вокруг резко упала, и там, где протекала жидкость, все покрывалось льдом, в том числе и ноги Гу Яня.

Лед уже дошел до его колен.

На лбу у Гу Яня выступил холодный пот. Он стиснул зубы и ударил кулаком по зеркалу над раковиной.

Когда зеркало разбилось, он быстро схватил один из осколков.

Осколок несколько раз повернулся у него в пальцах, прежде чем он зажал его между указательным и средним пальцами и резко бросил.

Осколок, словно метательный нож, попал точно в выступ на стене.

Над головой загорелась лампа — обогреватель для ванной.

Словно маленькое солнце, он излучал тепло.

Лед растаял, и жидкость, собравшись в лужу, потекла в сливное отверстие.

Но Гу Янь успел наступить на нее ногой.

Она извивалась, пытаясь вырваться, но он крепко держал ее. Достав из кармана коробок спичек, он зажег одну и бросил на пол.

Жидкость вспыхнула, словно вата, и начала корчиться на полу, издавая едкий запах гари.

Гу Янь, не обращая на нее внимания, выключил обогреватель.

Выйдя из ванной, он задернул занавеску, словно не желая больше видеть эту мерзость.

Пиво не помогало. Он открыл бутылку водки и залпом выпил половину.

Посидев немного на диване, он почувствовал, что боль от нового ожога немного утихла. Когда Гу Чань упала, она задела шкаф, и с него упала рамка с фотографией. Гу Янь поднял ее и поставил на место, затем, пошатываясь, пошел спать.

Зимнее солнце светило в пустую гостиную, освещая фотографию в рамке.

На фотографии родители Гу Яня стояли позади него, положив руки ему на плечи.

А он держал на руках свою новорожденную сестру, Гу Чань.

Тогда он был похож на красивую фарфоровую куклу, а его глаза светились от счастья.

…

— Вы не представляете, как сильно меня ненавидит мой брат, — сказала Гу Чань, садясь на электроскутер и надевая шлем. — Он даже закрасил мое лицо на нашей единственной семейной фотографии.

— Наверное, он сделал это в детстве. Это типичное детское поведение. Не принимай близко к сердцу, — ответил Тан Лияо, тоже надевая шлем.

Услышав это, Гу Чань задумалась.

На самом деле, ее это никогда не волновало. Почему ей было все равно, что ее ненавидит единственный родной человек?

Тан Лияо вдруг почувствовал, как по спине пробежал холодок. Ему показалось, что кто-то наблюдает за ним.

Он обернулся, но увидел только рыжую собаку, греющуюся на солнце.

— Думаю, моему брату нужно завести девушку, — сказала Гу Чань, заводя скутер. — Веселую и жизнерадостную… Жаль, что это не роман, и мой угрюмый брат-герой, который все время сидит дома, не дождется своей спасительницы.

— А я на какого героя похож? — рассеянно спросил Тан Лияо, чувствуя, как у него мурашки бегут по коже.

— Вы? — Гу Чань не умела льстить. — Вы не похожи на главного героя. Скорее, на второстепенного.

— Что?! — воскликнул Тан Лияо. — Я не похож на главного героя? А кто тогда достоин этой роли?

— У главного героя три главных качества: он немногословен, загадочен и силен. Такие персонажи, даже если им уделяется мало внимания, сразу производят впечатление главных героев.

А вы слишком много болтаете и используете свою силу только для того, чтобы создавать проблемы. Вам не стать главным героем. Я недавно начала читать мистические романы, и там был один второстепенный персонаж, очень похожий на вас.

Тан Лияо поморщился, но она продолжила. — На самом деле, чаще всего такие, как вы, даже на роль второстепенного героя не годятся. Вы как шуты, которые нужны только для того, чтобы оживить повествование. Я называю таких персонажей «клоунами».

— Какую книгу ты читала? Скажи мне название! — воскликнул Тан Лияо, не веря своим ушам.

…

Вернувшись домой, он тут же нашел эту книгу и прочитал ее за два дня, не смыкая глаз.

Утром, когда Гу Чань завтракала, он вышел из комнаты с красными глазами и сел напротив нее.

Гу Чань вздрогнула, увидев, как он сжал кулаки и ударил по столу. — За что?!

— А? — не поняла Гу Чань.

— Я спрашиваю, за что?! — повторил Тан Лияо. Он был так расстроен, что у него чуть не случился сердечный приступ. — Что главный герой сделал для героини? Только причинял ей боль и страдания.

А второстепенный герой рисковал жизнью ради нее, всегда ставил ее интересы выше своих, чуть не умер, а в конце просто улыбнулся и пожелал ей счастья?

За что?!

— Потому что он второстепенный герой, — усмехнулась Гу Чань.