Глава 8 (Часть 2)

Девочка, вспомнив сияющий золотой сложный узор, кивнула. Стиль был похож на серьги Фудзимару Рицуки.

— Некоторые минеральные порошки светятся в темноте. Вот что-то подобное, — пояснил юноша.

Эдогава Конан замер на мгновение.

— …Звучит логично.

Фудзимару Рицука снова нажал на кнопку воспроизведения. Раз уж Конан искал объяснения, он мог ему помочь.

…

На следующий день рассвело.

В автобусе до Сигишоары Фудзимару Рицука рассказывал Гетии о найденной информации. Однако казалось, что он говорит не столько золотоволосому мужчине, сколько кому-то другому.

Когда речь заходит о Японии, нельзя не упомянуть гору Фудзи. А когда говорят о Румынии, на ум сразу приходит Влад III.

Хотя легенды о графе Дракуле широко распространены по всему миру, местные жители в основном почитают его как героя.

А Сигишоара — это место рождения Влада III.

Они прибыли в этот небольшой город уже днем. Улицы были вымощены плитами из песчаника и очень чисты. Большинство зданий сохранили свой средневековый облик, излучая атмосферу старины.

В какой-то момент улица разделилась на две. Одна из них шла немного вверх, и, следуя по ней, можно было увидеть крест на вершине церковного здания.

— Раз уж Слуги получают преимущество, сражаясь на родной земле, его призвала либо черная, либо красная сторона, — сделал вывод Фудзимару Рицука, глядя на крест. С тех пор, как они вошли в город, он все время вертел в руках красивую серебряную зажигалку, и она издавала щелкающие звуки.

— Верно, — ответил кто-то позади.

Они уже собирались обернуться, но голос продолжил:

— А, не оборачивайтесь. Просто продолжайте идти вперед. Ведь все голуби в Румынии находятся под контролем этой надоедливой императрицы. Любое движение вряд ли ускользнет от ее глаз.

Говорящий вдруг вздохнул.

— Сколько бы раз я ни сталкивался с ней, мне кажется, что у нее много общего с Морганой. Ужасно хлопотно!

— Мерлин, придумай что-нибудь со своей непобедимой иллюзией, — тихо сказал Фудзимару Рицука, прикрывая рот зажигалкой.

Мерлин беззаботно отказался:

— Обмануть глаза ассирийской императрицы иллюзией еще возможно, но с Амакусой это не сработает. Впрочем, просто поболтать — пожалуйста, не стесняйтесь!

— Амакуса Широ Токисада, — повторил Фудзимару Рицука имя, а затем, прижав костяшки пальцев к виску, простонал. — Что же делать? Я могу вступить в эту Войну Святого Грааля без всяких угрызений совести. Мне даже немного стыдно от такой легкости.

Мерлин рассмеялся, выражая понимание:

— Хотя он и святой до мозга костей, по сути, он не может жить без интриг. В этом смысле хаос может сделать его даже счастливее.

— Кто еще в церкви?

— Там собрались выдающиеся герои. Впрочем, мы им не уступаем, — Мерлин начал перечислять имена.

Как только он начал произносить последнее имя, Фудзимару Рицука жестом приказал ему остановиться, а затем провел большим пальцем по горлу:

— Остальные могут подождать, но Шекспир должен умереть.

— Хм, его Благородный Фантазм один из самых опасных, так что это решение вполне оправданно, — воскликнул Мерлин и спросил: — И как ты собираешься это сделать?

Фудзимару Рицука сложил пальцы вместе и сделал рубящее движение рукой:

— Притворимся черной стороной и взорвем церковь.

На несколько секунд повисла тишина.

Гетия мрачно произнес:

— Фудзимару Рицука, ты знаешь, чего тебе не хватает?

— Чего?

— Совести. Тебе не хватает совести.