Глава 8. Эмоциональное истощение

После переезда в Америку мама отвела меня в салон красоты на стрижку. Мне сделали легкую завивку. У меня были длинные, но непослушные и тусклые волосы, которые постоянно путались.

После процедур по уходу они стали блестящими и шелковистыми. Моя кожа была желтоватого оттенка, с веснушками. Но после нескольких сеансов я превратилась в настоящую «белую, богатую, красивую».

Я и сама удивилась, насколько красивой могу быть. Хотя и раньше я не была уродиной. У меня были довольно изящные черты лица, но из-за желтоватого оттенка кожи и веснушек я выглядела не так привлекательно.

Следующим этапом был шопинг. Мама обожала ходить по магазинам. Она купила мне много красивой одежды, в основном белых и голубых оттенков, которые я очень любила.

Вернувшись домой, мы с мамой приятно удивили папу и Янь Хаожаня. — Какая перемена! У нашей Муму отличные данные, — сказал папа.

Янь Хаожань все время крутился вокруг меня.

— Иди в свою комнату, — сказала я ему. Стоя перед большим зеркалом в своей комнате, я любовалась собой. «Какая же я красивая!» — думала я.

Комната была оформлена по моему вкусу. В большом шкафу стояли учебники. И, конечно же, там были мои любимые музыка ветра и хрустальные шары. Я всегда брала их с собой, куда бы ни ехала. Они были моими талисманами.

Один хрустальный шар был мне особенно дорог — это был подарок от Линь Фаньи.

Это был лучший подарок, который я когда-либо получала. И первый подарок от человека, который не знал, что я из семьи Янь. Все мои знакомые общались со мной только из-за денег и положения моей семьи.

Он знал, что я люблю зиму и снег, и подарил мне хрустальный шар со снеговиком внутри. Он был очень красивым.

В нем была какая-то особая, чистая красота. Он был таким прекрасным, что я боялась к нему прикасаться. Только каждый день любовалась им, протирала от пыли. Я редко играла с ним.

Пока я думала о Линь Фаньи, он уже вернулся из Германии. Каждый день он считал дни до возвращения. И вот он наконец дома. Он привез мне подарок — еще один хрустальный шар. Внутри была девушка с длинными волосами, играющая на пианино. Линь Фаньи считал, что, когда я играю на пианино, я становлюсь особенной, словно окруженной ореолом.

Когда я думала о нем, я крутила хрустальный шар в руках. Линь Фаньи не знал, что мы уехали. Он приходил ко мне, но соседи сказали ему, что мы всей семьей переехали в Америку.

Он был словно потерянный. Включив телефон, он увидел пропущенный вызов от Муму. Он корил себя за то, что не заметил моего отъезда. Если бы он знал, все было бы иначе.

Когда он перезвонил, мой телефон был уже выключен.

Уставшая после долгого дня, я вернулась домой и поужинала. Кроме тети Лань, дома никого не было. Ужинать в одиночестве было грустно.

После ужина я пошла играть на скрипке. Мама настояла, чтобы я научилась играть на этом инструменте.

Они считали, что занятия музыкой развивают женственность. Жизнь в Америке была насыщенной, хотя и немного скучной без Линь Фаньи.

Немного отдохнув, я сразу же шла в музыкальную комнату заниматься на скрипке и пианино.

Это были обязательные предметы в моей программе обучения. И я довольно хорошо играла. Я могла легко переключаться с одного инструмента на другой, но для достижения идеального звучания мне требовалось много тренироваться.

Каждый день был похож на предыдущий. Мне было скучно. Два часа занятий музыкой каждый день очень утомляли. Кроме того, мне нужно было готовиться к программе MBA — обязательному предмету для всех членов семьи Янь.

Английский был моим родным языком, наверное, потому, что я с детства читала книги на английском. Примерно в десять вечера, умывшись, я ложилась спать.

Лежа в постели, я думала о Линь Фаньи. Сейчас у него утро, он уже проснулся. В последнее время Линь Фаньи много занимался спортом, пытаясь забыть о моем отъезде и вернуться к нормальной жизни.

Каждое утро он говорил себе: «Янь Мужань, возвращайся скорее!»

К счастью, мы не потеряли связь. У Линь Фаньи были мои контакты в социальных сетях. Он писал мне много сообщений, но я не отвечала, потому что была слишком занята. У меня было столько дел!

Иногда я даже забывала поесть и вспоминала об этом только тогда, когда начинал болеть живот.

В пять утра меня разбудил Чжоу Фэн. — Кто там так рано? — сонно спросила я хриплым голосом, услышав, как открывается дверь.

— Я, — как ни в чем не бывало, ответил Чжоу Фэн. — Муму, вставай.

— Чжоу Фэн, ты что, с ума сошел? Зачем ты меня так рано разбудил? Сейчас всего пять утра! Дай мне поспать, — проворчала я. Больше всего я ненавидела, когда меня будили. Из-за этого у меня портилось настроение на весь день.

Чтобы выпросить еще немного времени на сон, я начала канючить: — Сяо Фэн, ну пожалуйста, дай мне поспать еще чуть-чуть. Я вчера поздно легла, занималась музыкой.

— Нельзя, Муму, вставай, пойдем на пробежку, — сказал Чжоу Фэн и силой поднял меня с постели. Мне пришлось начать свой день в полусонном состоянии.

Тетя Лань еще не встала. А Чжоу Фэн попал в дом через черный ход. У него были ключи от нашего дома. Папа дал ему их перед отъездом. — Сяо Фэн, навещай Муму, когда будет время, — сказал он.

— Спасибо, папа Янь, — с улыбкой ответил Чжоу Фэн.

Так у Чжоу Фэна оказались ключи от нашего дома. И это был единственный комплект ключей. Даже у меня их не было. Он мог открыть дверь в мою комнату, а у меня не было ключа, чтобы ее закрыть.

Конечно, Чжоу Фэн не мог отправить меня на пробежку с пустым желудком. Он приготовил завтрак — простые сэндвичи с ветчиной, беконом, огурцом и яйцом. Без салата, потому что я его не любила. С майонезом и кетчупом.

И свежее молоко с фермы Чжоу. Он специально съездил туда, чтобы привезти мне парное молоко.

Он так красиво готовил! Серьезные мужчины такие привлекательные! А Чжоу Фэн был еще и красавчиком.

Я просто млела, глядя на него. Но только когда он готовил.

— Муму, все готово, пошли, — сказал он, вынося тарелки с едой.

У меня загорелись глаза. — Ладно, так и быть, прощаю тебя на этот раз. Но если ты еще раз разбудишь меня так рано, я с тобой не разговариваю, — сказала я. Ради еды я была готова на все.

Чжоу Фэн, почувствовав мою благосклонность, начал заигрывать: — Хорошо, любимая, я понял.

— Кто твоя любимая? — возмутилась я. Чжоу Фэн совсем распустился, нужно было его приструнить. Раньше я слишком ему потакала.

Он всегда надо мной так подшучивал. Инь Фэйсюань как-то сказала мне: — Муму, мужчин нельзя баловать. Иначе они совсем сядут тебе на шею. Тебе нужно быть построже с Чжоу Фэном.

Тогда я не обратила внимания на ее слова. — Чжоу Фэн мне не муж, чтобы я его воспитывала, — ответила я. — У меня и своих дел хватает.

Теперь я понимала, что Инь Фэйсюань имела в виду. Чжоу Фэн действительно нуждался в строгой руке. Где его хваленый образ генерального директора? На людях он всегда был таким серьезным и собранным.

А сейчас, еще даже не женившись, называет меня «любимой». Что будет, если об этом узнает Линь Фаньи? Он же будет ревновать.

Хотя его здесь не было, я все равно волновалась. Мое сердце было занято.

Пока Линь Фаньи жив, я буду думать о нем и ждать его.

Я жила этой надеждой, старательно училась, привыкала к жизни в Америке.

Линь Фаньи был моей мотивацией. И я постепенно достигала своих целей. Только благодаря ему я все это выдерживала.

«Интересно, как там Линь Фаньи? Как он справляется без меня?» — думала я. Об этом я подумаю потом.

Сейчас у меня были другие проблемы.