Глава 10. Так это был он!

Медленно выйдя из главного зала, Гу Юэ’эр с сестрами и служанками оказались под навесом галереи. С неровных, зазубренных сосулек, свисавших с крыши, капли талой воды падали на землю с тихим звоном.

Путь Гу Итина разошёлся с путём его сестёр, и он направился в другую часть поместья.

Гу Юэ’эр, обнимая грелку, источающую аромат орхидеи, и опустив глаза, неторопливо шла, слушая, как ветер шумит в кронах деревьев перед домом.

Гу Лянь, глядя на её спокойный шаг, вспомнила, как чуть не потеряла самообладание перед Гу Юем.

Изменение отношения Гу Юэ’эр к Шэнь Юньцину за последние дни заставило её почувствовать, что она теряет контроль над ситуацией.

Гу Лянь это очень не нравилось.

Она нахмурилась, но быстро взяла себя в руки. Немного помедлив, она тихо спросила: — Сестра, ты правда больше не хочешь видеться с господином Шэнь?.. Говорят, он уезжает через два дня.

— Да, не хочу, — тихо ответила Гу Юэ’эр, не поднимая глаз. Вдруг о чём-то вспомнив, она подняла взгляд и с лёгкой улыбкой спросила: — …Говорят… А кто тебе это сказал?

Небрежный вопрос Гу Юэ’эр застал Гу Лянь врасплох.

Помолчав, она с натянутой улыбкой ответила: — Наверное, какая-то служанка говорила. Я случайно услышала. Кто именно… уже не помню.

Гу Юэ’эр сделала вид, что поверила ей, кивнула и спокойно сказала: — Вот как. А я-то думаю, откуда тебе знать дела семьи Шэнь, ведь ты целыми днями сидишь дома…

— Я ценю твою заботу, сестра. Но в будущем не нужно рассказывать мне о нём. Между нами всё кончено… Я его забыла.

— Правда? — недоверчиво переспросила Гу Лянь.

— Да, — Гу Юэ’эр кивнула, её глаза, подобные осенней воде, засияли от улыбки. — Неужели… ты мне не веришь?

— Ты и раньше так говорила, но потом всё равно шла к нему, — ответила Гу Лянь. — Я просто боюсь, что ты пожалеешь об этом, поэтому и хотела предупредить…

Гу Юэ’эр улыбнулась: — Не волнуйся, я не пожалею. И тебе не стоит обо мне беспокоиться.

Ответ Гу Юэ’эр вызвал у Гу Лянь раздражение, но она постаралась скрыть свои чувства и изобразить радость за сестру.

Не в силах больше притворяться, Гу Лянь, сославшись на неотложные дела, попрощалась с Гу Юэ’эр и поспешно удалилась вместе со своей служанкой Синъюй.

Глядя на торопливо уходящую Гу Лянь, Гу Юэ’эр перестала улыбаться.

Она подняла голову и посмотрела на небо, затянутое тучами. Казалось, снова собирается снег.

Длинное платье Гу Юэ’эр развевалось на ветру, её волосы, ниспадающие до пояса, мягко колыхались. Девушка была изящна и прекрасна, её талия была тонкой, как у ивы, а лицо — нежным, как цветок.

Красная слива у стены всё ещё источала аромат. Гу Юэ’эр долго смотрела на неё, а затем тихо сказала: — Цайлань, сделай кое-что для меня.

— Что, госпожа?

— Приставь несколько служанок к Су Инян, Гу Лянь и Гу Итину. Если кто-то из них выйдет из дома в ближайшие два дня, сразу же доложи мне… И пусть действуют осторожно.

Вспоминая события прошлой жизни, Гу Юэ’эр всё ещё чувствовала тревогу. Даже если она избежит завтрашней опасности, кто знает, какие ещё ловушки её поджидают.

Поэтому ей нужно было подготовиться.

Цайлань не понимала, зачем госпоже это нужно, но послушно ответила: — Хорошо, госпожа, — и сделала реверанс.

К полудню снова пошёл снег. Вскоре крыши домов, с которых утром счистили снег, снова покрылись белым покрывалом.

В комнате, где горели угли в жаровне, было тепло, как весной.

Девушка, дремавшая на кровати, словно увидела что-то страшное во сне. Её лицо покрылось крупными каплями пота.

Она крепко сжимала одеяло и что-то тихо бормотала, но разобрать слова было невозможно.

— Госпожа, госпожа, — Цайлань взяла девушку за руку и стала тихонько её будить.

Выполнив поручение госпожи, Цайлань вернулась в комнату и, увидев её состояние, поняла, что Гу Юэ’эр снова мучают кошмары.

После нескольких окликов девушка открыла глаза. Глядя на встревоженную Цайлань, она растерянно моргала, не понимая, что происходит. В голове стоял туман.

Цайлань помогла Гу Юэ’эр сесть и, взяв с кровати накидку цвета граната, нежно накинула её на хрупкие плечи девушки: — Госпожа, вам опять приснился плохой сон?

Гу Юэ’эр опустила глаза и долго смотрела на вышитые на рукаве орхидеи.

Вспоминая свой сон, она чувствовала, что забыла что-то важное.

Цайлань смотрела на опущенные ресницы госпожи, которые трепетали, словно маленькие веера, и вызывали у неё чувство нежности.

Вдруг Гу Юэ’эр словно что-то вспомнила, и в её глазах мелькнул огонёк…

Она видела того молодого человека с зонтом, выходящего из «Жуюй».

В прошлой жизни, на горе Сунхуашань, Гу Юэ’эр видела его издалека, но он её не заметил.

Но что он делал в «Жуюй»?

Неужели он как-то связан с тем, что с ней случилось?

С тех пор, как она очнулась, Гу Юэ’эр стала замечать то, чего не видела раньше. Сначала Гу Лянь, Су Инян, Бишуан… Потом «Жуюй»… А затем, в Хэилоу, она увидела того красивого молодого человека, которого встречала на горе Сунхуашань.

Она словно блуждала в густом тумане, не видя правды.

Осознав это, Гу Юэ’эр почувствовала усталость. Она закрыла глаза, обдумывая всё, что произошло за последнее время. И, собрав все кусочки воедино, она поняла…

…что многое было связано с «Жуюй».

— «Жуюй», — прошептала Гу Юэ’эр, словно сделав открытие, и медленно открыла глаза.

…

На следующий вечер снег почти прекратился, но за последние дни он успел намести большие сугробы, под тяжестью которых склонились ветви бамбука за окном.

Гу Юэ’эр сидела в кресле из красного дерева у окна, глядя сквозь решётчатую перегородку на заснеженный сад. Она словно чего-то ждала, не замечая даже, что грелка в её руках давно остыла.

Время тянулось медленно. Вдруг из галереи послышались торопливые шаги, которые приближались всё быстрее, словно отбивая ритм в её сердце.

Кто-то откинул занавески и вошёл в комнату.

— Ну что… Кто-то вышел из дома? — Гу Юэ’эр сжала руки, спрятанные в рукавах, и услышала, как дрожит её собственный голос.