Глава 1 (Часть 2)

Вечером учётчик бригады подводил итоги работы, в конце месяца все сверяли данные, а в конце года проводился окончательный подсчёт.

Только после этого, в зависимости от выполненной работы и заработанных трудодней, люди получали свою долю зерна и масла.

Иногда выдавали и деньги вместе с продовольствием.

Те, кто не работал, не получали трудодней. Если к концу года трудодней не хватало, они начинали беспокоиться и умоляли всех вокруг продать им часть своих.

Только купив нужное количество трудодней, они могли получить свою долю зерна, денег или продовольственных талонов.

Так было заведено в их деревне. Лентяев никто не торопил.

В такие дни большинство крепких мужчин бригады послушно работали под руководством шестидесятилетнего старосты… то есть, бригадира. Лентяев было очень мало.

— Эрню, палка!

— Саньга, лук и стрелы!

— Сяошань, лопата.

— Гоушэн, лошадь, лук и стрелы!

— Ух ты!

— Почему? Почему ему досталась одна из двух лошадей бригады?!

— Ванцай, лошадь, лук и стрелы!

Раздача продолжалась. Чжао Линь, который всё это время наблюдал за происходящим, невольно сжал кулаки, понимая, что обе лошади бригады уже распределены.

Куча палок, лопат и луков с каждой минутой уменьшалась.

Высокий Чжао Линь почти затаил дыхание.

Очередь перед бригадиром становилась всё короче. Когда Чжао Линь увидел, что осталось всего три лука, ему показалось, что он перестал дышать.

Он напряжённо смотрел на пожилого бригадира Шэня и на два оставшихся видавших виды лука.

— Линьцзы, палка!

— Сыва, палка!

— Чжао Линь, лук и стрелы!

Чжао Линь замер, крепко сжав руки. Морщинистое лицо Шэнь Дашаня обратилось к нему, бригадир указал направо.

Когда заместитель бригадира объявил, что Чжао Линю достаётся лук, молодое красивое лицо парня расслабилось, на нём появилась искренняя улыбка.

— Спасибо.

Тихо, почти неразборчиво поблагодарив, он шагнул вперёд и выбрал из двух оставшихся луков тот, что получше.

— Что? Ему дали лук?!

— Сыну заключённого трудового лагеря доверили такой важный инструмент?

— Вот невезение! Я тоже хотел сегодня заработать десять трудодней.

— Стрелки получают десять трудодней, а мы, с палками и лопатами, — только семь. Это несправедливо.

— Тсс, помолчи. Наш бригадир всегда справедлив. Разве ты не видишь, что луки получили те, кто умеет ими пользоваться?

— Да, у Чжао Линя хоть и отец непутёвый, но сам он — образованная молодёжь, приехавшая к нам. Мы не должны его дискриминировать.

Когда Чжао Линь получил лук, стоявшие позади него образованная молодёжь и жители деревни начали возбуждённо обсуждать это.

Бригадир Шэнь был уже в возрасте и немного туговат на ухо, поэтому люди говорили довольно громко, не особо стесняясь.

Раньше, услышав такие разговоры, Чжао Линь наверняка не сдержался бы и полез в драку.

Но теперь он молча держал лук, делая вид, что ничего не слышит.

Когда Хань Дадун получил свою палку, они вместе направились к горе.

Сегодня они охотились на равнине за Шэньцзяшань, которую обычно называли задней горой.

Те, кто уже получил снаряжение, по указанию бригадира отправились вперёд.

Теперь, получив своё, Чжао Линь и Хань Дадун просто следовали за ними.

— Брат, я тебе завидую. Знал бы, что мне достанется палка, занял бы очередь пораньше. Может, и мне тогда перепал бы лук.

В Большой бригаде Шэнь было шесть представителей образованной молодёжи. Хань Дадун обычно держался вместе с Чжао Линем. Су Чэньнянь, получивший лопату, и Ян Цзыфэн, такой же книжный червь и ещё более хилый, были неразлучными друзьями. Что касается девушек, Сюэ Цяньцянь и Хэ Сымэй, они тоже обычно проводили время вместе. В такой день, как сегодня, они работали в радиорубке правления бригады.

Взглянув на Ян Цзыфэна и Су Чэньняня с лопатами, Хань Дадун понял, что их задача — копать ловушки. Решив, что этим двоим повезло ещё меньше, он перестал переживать из-за своей палки и с энтузиазмом начал изучать лук Чжао Линя.

Отец Чжао Линя был заключённым трудового лагеря. Он приехал в Деревню Шэнь пять лет назад, а Чжао Линь — три года назад, после окончания средней школы.

За эти три года он сильно изменился.

Единственным его другом здесь был Хань Дадун.

Поэтому, когда тот с восхищением вертел в руках его лук, Чжао Линь, хоть и немного волновался, позволил ему продолжать.

Луков в бригаде было мало, стрел — ещё меньше. К тому же, это не игрушка, выпущенная стрела могла ранить.

Хань Дадун и раньше держал в руках лук и стрелы, он знал, что с ними нужно быть осторожным. Немного поразвлекавшись, он вернул оружие Чжао Линю.

На Лёссовом плато всегда дули сильные ветры и часто выпадал снег. Люди шли осторожно, ступая след в след, стараясь не оступиться.

Те, у кого были шарфы, закутались в них поплотнее.

Идя по горной дороге, все боялись упасть и старались не тратить лишних сил.

Из-за холода в конце концов все замолчали.

Люди шли, склонив головы и борясь с ветром.

— Бригадир, позвольте мне вас поддержать.

— Не нужно, иди своей дорогой. Я ещё крепкий.

Позади послышались голоса Су Чэньняня и бригадира Шэнь Дашаня. Они начали обсуждать предстоящую свадьбу.

Хань Дадун и Чжао Линь, которые смутно догадывались о симпатии между Су Чэньнянем и Сюэ Цяньцянь, но не имели доказательств, переглянулись и продолжили молча идти.

Шёл за бригадиром и Ян Цзыфэн. Он хотел что-то сказать, но вспомнил просьбу своего друга и промолчал о том, что Су Чэньнянь и Сюэ Цяньцянь вместе росли, начали встречаться ещё в старших классах и до сих пор были парой.