Вэнь Чоу поселяется в поместье Фэн

У ворот поместья Фэн Вэнь Чоу убеждал Ли Чжаотиня:

— Ну ты и книжный червь! Император уже издал указ о турнире женихов в поместье Фэн. Твоя помолвка с младенчества теперь недействительна. Так что давай, участвуй вместе с нами. Победишь всех соперников — и твой будущий тесть с тещей уже не смогут придираться к твоей бедности и заглядываться на богатство.

Вэнь Чоу видел, что тот все еще колеблется. Тут вышли слуги из поместья Фэн и сообщили, что господин Фэн приглашает Вэнь Чоу войти, но Ли Чжаотиня не звали. Ли Чжаотинь рассердился и хотел уйти, но Вэнь Чоу окликнул его, и они вошли в поместье вместе.

Едва Вэнь Чоу и Ли Чжаотинь переступили порог, как на Ли Чжаотиня с лаем бросилась собака, а перед Вэнь Чоу завиляла хвостом.

— Эта тварь тебя знает? — удивленно спросил Ли Чжаотинь.

Вэнь Чоу, поигрывая стеблем сахарного тростника, усмехнулся:

— Как эта тварь может меня знать?

— Тогда почему она бросается только на меня? — недоумевал Ли Чжаотинь.

Слуга с самодовольным видом и презрением к Ли Чжаотиню пояснил:

— Эта собака чует ранг чиновника. Она кусает только тех, кто ниже седьмого ранга.

Вэнь Чоу молча наблюдал. Ли Чжаотинь снова спросил:

— Значит, ты выше седьмого ранга?

— У меня нет никакого ранга! — немного подумав, ответил Вэнь Чоу.

Ли Чжаотинь еще больше растерялся и прошептал:

— Так почему она кусает только меня?

Вэнь Чоу бросил на него взгляд:

— Ты что, веришь словам твари?

Ли Чжаотинь вздохнул:

— Даже тварь чует чиновничий ранг. Не знаю, то ли люди поглупели, то ли твари поумнели.

Они вошли в главный зал. Ли Чжаотинь поспешил поклониться Фэн Шаоцину и госпоже Фэн, назвав себя зятем, а их — тестем и тещей. Госпожа Фэн тут же вспылила, но Фэн Шаоцин велел ему подняться.

Вэнь Чоу был нетерпелив. Он рывком поднял Ли Чжаотиня и усадил его на стул, приговаривая:

— Сказали встать — вставай, сказали сесть — садись.

Когда Ли Чжаотинь сел, служанка принесла чай. Вэнь Чоу сначала передал чашку ему, а затем, остановив служанку, взял себе другую.

Вэнь Чоу уселся за стол рядом с Ли Чжаотинем и сказал:

— Нам повезло! Это же чай, который подносят императору как дар.

Услышав это, Фэн Шаоцин спросил:

— Господин Вэнь, вы пробовали этот чай раньше?

— Постоянно пью! — выпалил Вэнь Чоу, но тут же спохватился: — Нет-нет, просто слышал о нем!

Он отвернулся, делая вид, что дует на чай. Фэн Шаоцин продолжил расспросы:

— Не соблаговолите ли сказать, где живет ваша семья? И какой пост занимает Ваш почтенный отец?

Вэнь Чоу поставил чашку:

— О, семейное дело так велико, что и не описать, а ранг так высок, что и говорить неудобно.

— Нас что, так легко напугать? — недоверчиво спросила госпожа Фэн. — Ваше семейное дело больше, чем у молодого господина? Ваш ранг выше, чем у канцлера? Вы просто хвастаетесь, чтобы нас обмануть?

— Дерзость! Как ты смеешь говорить с этим… Я не могу сейчас сказать. Если скажу, то во время турнира вы будете мне подыгрывать. Вот обручусь с вашей дочерью, тогда и расскажу, не поздно будет! — Вэнь Чоу сначала рассердился, но потом решил сохранить интригу.

Фэн Шаоцин предложил Вэнь Чоу остаться на ночь в поместье. Вэнь Чоу спросил, как насчет Ли Чжаотиня. Госпожа Фэн воспротивилась, заявив, что у Ли Чжаотиня жалкий вид бедняка, и что Фэн Сучжэнь — прекрасный цветок, а Ли Чжаотинь — вонючий коровий навоз.

Несколько фраз Ли Чжаотиня так разозлили госпожу Фэн, что она пригрозила выгнать его. Вэнь Чоу, видя, что Ли Чжаотинь довольно умен, тут же передал ему императорский указ о турнире женихов и сказал:

— Разверни указ, и они все перед тобой на колени падут.

И действительно, как только Ли Чжаотинь развернул свиток, Фэн Шаоцин и госпожа Фэн упали на колени, восклицая: «Десять тысяч лет жизни императору!» Ли Чжаотинь тоже присоединился к ним.

Вэнь Чоу, направляясь к выходу, рассмеялся:

— Забавно, очень забавно!

Дунфан Шэн, узнав, что Вэнь Чоу находится в поместье Фэн, яростно закричал:

— Эй, ты, по фамилии Вэнь, выметайся отсюда!

Вэнь Чоу, входя обратно, спросил:

— Кто это тут опять воздух испортил?

Ли Чжаотинь, стоявший рядом, покачал головой:

— Неприлично, неприлично.

Увидев Вэнь Чоу, Дунфан Шэн хотел схватить его:

— Посмотрим, куда ты теперь убежишь?

Но его остановил Лю Чанъин:

— Дунфан Шэн, это дом префекта, нельзя здесь драться.

Вэнь Чоу подошел к Лю Чанъину:

— А ты неплохой человек, помнишь добро и стремишься отплатить. Вчера я дважды спас тебе жизнь, сегодня ты заслонил меня от удара. Хоть моя услуга и больше твоей, но я уступлю немного. Будем считать, что мы квиты.

— Господин префект, этот человек — вор! Он украл мою императорскую кисть! Скорее арестуйте его и предайте суду! — не унимался Дунфан Шэн.

— Императорскую кисть? Да кто ты такой, чтобы называть ее своей? — усмехнулся Ли Чжаотинь.

— Вот именно! Какая дерзость! Ты смеешь называть ее своей императорской кистью? Разве ты не знаешь, что императорская кисть принадлежит императору? Ты смеешь называть ее своей? Уж не хочешь ли ты стать императором? — Вэнь Чоу ткнул в него тростником.

Дунфан Шэн онемел от таких обвинений. Вэнь Чоу властно спросил:

— Так хочешь или нет?

В этот момент вышел Фэн Шаоцин и разрядил обстановку. Позже, в павильоне под луной, Дунфан Шэн, держа в руках портрет, спросил:

— Она действительно так красива?

Ли Чжаотинь, покачивая головой, ответил:

— И да, и нет!

Лю Чанъин тоже спросил:

— Она действительно так талантлива?

Ли Чжаотинь, словно старый учитель, читающий книгу, снова ответил:

— И да, и нет!

Каждый думал о своем. Вэнь Чоу не выдержал этой нудной атмосферы и сказал:

— Эх, ладно, хватит тянуть резину и напускать туману. Услышанное — ложь, увиденное — правда. Давайте заключим пари: кто первым сможет уговорить Фэн Сучжэнь выйти к нам, тот и станет хозяином арены во время турнира. Как вам?

— А что хорошего в том, чтобы быть хозяином арены? — не понял Дунфан Шэн.