Я с силой распахнул дверь, спустился по лестнице, сел в пропахшую сигаретным дымом машину и повернул ключ зажигания. Девушка села на переднее сиденье, чтобы показывать дорогу, и раскрыла на коленях атлас. Карта была испещрена ее пометками и маршрутами, написанными красными чернилами.
— Ты так хорошо подготовилась, словно планировала это давно, — заметил я.
— Всю свою жизнь я жила только с этой мыслью, — ответила девушка, не отрывая взгляда от карты.
Утренние дороги были загружены. Проезжая часть кишела машинами, а тротуары заполняли старшеклассники, только что вышедшие из метро. Почти у всех были с собой разноцветные зонты — на случай дождя.
Остановившись на красный свет, я заметил, как несколько школьников, переходящих дорогу, бросили взгляд на нас. Мне стало неловко. Хотелось верить, что со стороны мы выглядим как старший брат, подвозящий младшую сестру в школу.
Девушка откинулась на спинку сиденья и съежилась, словно пытаясь спрятаться от их взглядов.
Я посмотрел в окно. У входа в небольшой цветочный магазин стояли горшки с яркими цветами и четыре фонаря Джека, сделанные из тыкв. Тыквы служили цветочными горшками, из которых росли цветы теплых оттенков. Я вдруг вспомнил, что конец октября — это время Хэллоуина. Кроме того, в ближайшее время в соседней школе должен был состояться День Основания. Для многих это радостное время года.
— Мне вот что пришло в голову, — сказал я. — Твоя сестра может и не быть дома. Твой отец тяжело ранен, он наверняка связался с ней. А раз она знает, что ты ее ненавидишь, то, возможно, уже скрывается где-нибудь.
— Думаю, отец не стал с ней связываться, — лениво ответила девушка с переднего сиденья. — Ее выгнали из дома. Даже если бы он захотел, у него нет ее номера.
— Понятно, — кивнул я. — Сколько еще ехать до места назначения?
— Около трех часов.
Поездка обещала быть долгой. По радио ничего интересного, а в бардачке лежали только диски, которые вряд ли понравились бы старшекласснице.
— …Должно быть, не я один испугался этих внезапных холодов, — говорил ведущий радиопередачи. — Что за погода в этом году? Сегодня утром я видел человека в зимнем пальто, и мне показалось, что он одет вполне уместно. Я сам мерзляк, поэтому ношу не только шарф и перчатки, но и два комплекта термобелья. Вы, наверное, думаете, что это слишком. Но, как ни странно…
Мы стояли в пробке. Захотелось курить, и я спросил разрешения у девушки.
— Можно, но дай и мне одну, — сказала она.
У меня не было причин возражать. Рассказывать о вреде курения человеку, которого ты сам убил, было бы верхом глупости.
— Только смотри, чтобы никто не увидел, — предупредил я, достал сигарету, слегка размял табак и протянул ей.
Старшеклассница в форме с сигаретой выглядела как-то неестественно. Девушка неумело чиркнула зажигалкой, затянулась и закашлялась.
— Лучше делай небольшие затяжки и выдыхай помедленнее, — посоветовал я. — Так вкус приятнее.
Она последовала моему совету, но все равно закашлялась.
Я хотел было сказать, что курение, видимо, не для нее, но, видя ее упорство, решил промолчать.
— Можешь не отвечать, если не хочешь, — начал я. — Что сделала твоя сестра?
— Не хочу отвечать.
— Ясно.
Девушка бросила окурок в пепельницу.
— Это долгая история, — сказала она. — Скажем так, есть несколько человек, которые довели меня до такого состояния, что я уже не могу быть нормальной. Она — одна из них. Запомни это.
— Что ты имеешь в виду под «не могу быть нормальной»?
— Что моя личность необратимо повреждена. Должно быть понятно.
— Нет. Мне кажется, ты вполне нормальная.
— Уже пытаешься заслужить мое расположение? Подлизываться бесполезно.
— Я ничего такого не имел в виду.
Хотя на самом деле я надеялся, что мои слова ей понравятся.
— Ты говоришь, что я нормальная? Тогда я покажу тебе пример моей ненормальности. — Девушка достала из рюкзака плюшевого мишку.
Игрушка была одета в красную военную форму и черную фуражку. На вид мишка был очень мягким.
— В моем возрасте я до сих пор не могу расстаться с плюшевой игрушкой. Если я не буду постоянно трогать его, мне становится очень тревожно…
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|