Глава 1. Туманное приземление

Глава 1. Туманное приземление

Глядя на высотные здания перед собой, Цин Мэй почувствовала невероятный прилив энергии. Красные стоюаневые купюры так и мелькали перед глазами, заставляя её сердце бешено колотиться.

Цин Мэй любила деньги, но честно.

Потому что она любила деньги, но и себя тоже.

Заработать, но не успеть потратить — такое для современной образованной женщины нового века, как она, было совершенно неприемлемо.

«Спокойствие, только спокойствие», — повторяла она про себя, пытаясь унять волнение от свалившегося как снег на голову счастья.

Она раскинула руки, глубоко вдохнула воздух, словно пропитанный ароматом денег, одернула юбку и на высоких каблуках зацокала вверх по лестнице. В такт её шагам в голове выстроились четыре сияющих золотых иероглифа: «блестящее будущее».

Как описать словами её восторг?

Пока её бывшие однокурсники денно и нощно ломали голову над резюме, Цин Мэй уже сидела в офисе с кондиционером.

От этой мысли она не смогла сдержать смех и чуть не бросилась в сторону дома преподавательницы Дун, чтобы отбить ей земной поклон. Ведь это же явная протекция, приземление, самое настоящее приземление!

В студенческие годы она гордилась собой, презирая лесть и погоню за выгодой, но теперь жизнь решила посмеяться над ней.

Что такого в том, чтобы воспользоваться связями ради работы?

Просить деньги у родителей после окончания университета ей было стыдно.

Вот и выходит, что ценить начинаешь только то, что потерял. Никогда не пользовавшаяся подобными привилегиями, она наконец-то получила шанс приземлиться на тёплое местечко. Цин Мэй была так взволнована, что решила с этого момента исправиться, уважать старших и больше никогда не пакостить своей благодетельнице.

Отныне она будет для преподавательницы Дун заботливой дочкой, будет носить её на руках и каждый день зажигать благовония.

Когда она услышала эту новость, то, убедившись, что не первое апреля, запрокинула голову на сорок пять градусов и расплакалась от счастья.

Она вспомнила предсказание Сяо Ву, соседки по комнате и знатока астрологии, о том, что в двадцать семь лет её ждёт удача. И правда, всё возвращается на круги своя. Двадцать семь лет удача блуждала где-то, и вот наконец-то нашла дорогу домой.

Теперь она обязательно исправится и станет благодарным человеком. И больше не будет проклинать ангелочков без крыльев.

И будет чаще ходить в храм — всё-таки это владения Будды, нельзя обделять вниманием.

Но как в компании, полной талантливых людей, Цин Мэй, имея всего лишь степень бакалавра, сможет удержаться на плаву?

Ответ прост: благодаря связям.

Да, с сегодняшнего дня Цин Мэй приземляется в высшие эшелоны власти.

От этой мысли она едва сдерживала ликование и готова была рассмеяться во весь голос, провозглашая преподавательницу Дун своей спасительницей.

По правде говоря, Цин Мэй была студенткой факультета рекламы, поэтому на парах по истории мировой рекламы она изучала, как писать романы. Именно поэтому преподавательница Дун испытывала к ней смешанные чувства, а соседки по комнате обвиняли её в том, что она шпионка, внедрённая на факультет рекламы.

Клянётся небом и землёй, она не хотела специально заниматься писательством! Она выбрала рекламу, потому что слышала, что там лёгкие экзамены.

Теперь, пройдя через всё это, она хотела сказать только одно: «Фиг вам!»

Не нужно зубрить, но преподаватели на факультете рекламы такие энергичные! Каждый из них из кожи вон лезет, чтобы придумать новые способы проверки знаний. Даже на самых простых зачётах приходилось не спать до утра.

А хуже всего то, что в рекламе ценятся только результаты, а не старания. Она до сих пор помнила, как их проекты, над которыми они корпели до рассвета, преподаватель одним махом отправлял в ад со словами «не зачтено», и никакой пересдачи.

Не привыкшие к таким унижениям, они, наконец, поняли одну простую истину: в мире рекламы нет места человечности!

Теперь тяжёлые времена позади, и она с лёгкостью машет рукой младшим студентам: «Дерзайте! Если вам будет легче, чем мне, я не уступлю вам своего места».

Строить своё счастье на чужом горе — это как раз про неё, Цин Мэй.

Пользуясь тем, что генеральный директор компании — ученик младшего брата преподавательницы Дун, Цин Мэй гордо расправила плечи и вошла в здание. Под лучезарной улыбкой девушки на ресепшене она откашлялась и подобострастно спросила: — Простите, менеджер Ван из отдела кадров на месте?

— Здравствуйте. У вас назначена встреча? — девушка на ресепшене продолжала мило улыбаться, демонстрируя ямочки на щеках. Боже, даже девушка на ресепшене такая красавица! Что же делать таким серым мышкам, как она, чья внешность держится только на косметике?

Она мечтала найти здесь богатого жениха.

Но, глядя на девушку на ресепшене, она простонала про себя: «Если только кто-то не окажется сильно близоруким, кто же обратит на меня внимание?»

— Просто скажите ему, что это Цин Мэй, — сказала она и, чувствуя, что этого недостаточно, добавила многозначительно: — Он должен знать.

Как и ожидалось, Цин Мэй заметила, как дёрнулся уголок губ девушки на ресепшене. Наверняка она подумала: «Этот мир такой мрачный! Даже блатные ведут себя так нагло и бесстыдно».

Раньше Цин Мэй презирала блат, но теперь, когда на кону стояла её собственная выгода, она тут же запела про себя: «Я блатная, я горжусь собой! Я блатная, я непобедима!». И спокойно вошла в кабинет менеджера Вана.

— Цин Мэй, наш генеральный директор лично дал указания по вашему поводу, — сказал менеджер Ван, расплываясь в улыбке.

Цин Мэй сдержанно, но с нетерпением кивала, ликуя про себя: теперь все будут знать, что она протеже генерального директора.

Генеральный директор такой крупной компании наверняка уже давно женат и имеет детей, так что ей, Цин Мэй, со своей заурядной внешностью, точно не грозит стать героиней сплетен.

Старшее поколение действительно опытнее. Преподавательница Дун одним махом расправилась со всеми конкурентами.

Ура! Никакого давления!

— Поэтому ваша должность на время стажировки тоже беспрецедентная, специально для вас подобрана… генеральным директором, — многозначительно произнёс менеджер Ван, сделав особый акцент на последних словах.

Специально подобрана генеральным директором?

Услышав это, Цин Мэй почувствовала, как в ней просыпается вулкан. Кровь забурлила, она вскочила на ноги и, сжав кулаки, торжественно заявила: — Я не подведу ожиданий генерального директора!

Менеджер Ван, казалось, был ошеломлён её энтузиазмом и какое-то время не мог вымолвить ни слова.

Цин Мэй быстро сообразила, что не стоит слишком рьяно демонстрировать свои амбиции перед менеджером Ваном. Это могло настроить против неё коллектив. Она решила поберечь силы для личной встречи с генеральным директором, чтобы выразить ему свою благодарность.

Поэтому она спокойно села обратно, сделав вид, что ничего не произошло, и с готовностью стала ждать дальнейших инструкций.

Менеджер Ван, наконец, пришёл в себя, откашлялся и спросил: — Цин Мэй, вы знаете нашего генерального директора?

— Да, — ответила она. Кто же не знает главного холостяка города?

Цин Мэй с трудом сдерживала волнение, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, но при этом кивала, как китайский болванчик.

И даже украдкой взглянула на потолок, молясь: «О, золотая рыбка, обрушь на меня свой денежный дождь! Я не боюсь, правда!»

Наконец настал торжественный момент. Менеджер Ван повысил голос и официально объявил: — Итак, с сегодняшнего дня вы будете помощником…

Сердце Цин Мэй бешено заколотилось. Она чувствовала себя на седьмом небе от счастья и уже думала, как бы ей от радости подпрыгнуть, не нарушив приличий, но следующие слова менеджера Вана резко вернули её на землю: — …помощника помощника генерального директора. Завтра в девять утра будьте в кабинете генерального директора.

Цин Мэй чуть не расплакалась. Нужно же так издеваться над паузами!

Наконец-то она поняла своё место в этой жизни. Она всего лишь девочка на побегушках, другими словами — рабочая лошадка, полностью за кадром.

Всем известно, как тяжело приходится рабочей лошадке. Она увидит только помощника помощника генерального директора.

Люди делятся на классы, и, оказывается, помощники тоже. В итоге она всего лишь помощник третьего уровня.

Наверное, она ослышалась. Как такое возможно?

Руководствуясь здравым смыслом, она быстро собралась с мыслями и пришла к выводу:

— То есть помощник класса «С»? — Конечно, они не используют «первый», «второй», «третий», а используют «A», «B», «C». Выпендриваются со своим английским.

Оказывается, она не ослышалась, а просто неправильно поняла.

«Почему? Почему?» — мысленно стенала Цин Мэй.

Почему даже её приземление такое неудачное? Другим достаётся парашют, а ей — длинный зонтик из 90-х? Высокий уровень — это, конечно, высокий уровень, но по факту она всего лишь служанка при высшем руководстве.

Она вспомнила, как в университете одна девушка хвасталась, что работала в «Walmart». Тогда Цин Мэй ей очень завидовала, но потом узнала, что та была всего лишь кассиром в супермаркете.

Вот она, пропасть между мечтой и реальностью. Её мечты о высоком полёте разбились вдребезги.

С тяжёлым сердцем она вышла из кабинета менеджера Вана, с тоской оглянувшись на дверь.

В глубине души она всё ещё подозревала, что менеджер Ван неправильно передал слова генерального директора. Как-никак, она ученица преподавательницы Дун, лучшая студентка факультета рекламы университета H. Неужели ей придётся только чай подавать? Генеральный директор — образованный человек, разве он не должен уважать старших и ценить таланты?

Заполучить работу по блату и стать всего лишь помощником, на котором будут срывать злость?

«Даже в отчаянии нужно искать надежду. Жизнь обязательно станет прекрасной!» — хотя Цин Мэй всегда верила в эту фразу, сейчас ей очень хотелось, чтобы автор этих строк не выдумал её ради гонорара.

Ведь в средней школе, когда ей не хватало цитат для сочинений, она сама придумывала их, приписывая известным людям.

Сейчас её юная душа была глубоко ранена, ей нужна была мотивация, нужно было утешение.

Она ведь подавала заявление в отдел планирования, почему же оказалась в секретариате?