Глава 4 (Часть 2)

— Конечно, если бы госпожа была чуть более… целеустремленной, было бы еще лучше.

Юань Цзя молчала.

— Я всего лишь хотела рецепт…

Старшая принцесса подарила ей так много вещей, что их не удалось разобрать сразу. Юань Цзя взяла подушку и прилегла на кушетку подремать. Когда она проснулась, расторопная Шаньху уже все упаковала, быстро переодела госпожу и потянула ее за собой. — Я разузнала, Цинь Етянь очень любит вещи из магазина «Чжэньбао Лоу». Давайте купим ему что-нибудь, вдруг он сменит гнев на милость.

Юань Цзя не хотела разрушать энтузиазм Шаньху и отправилась с ней в «Чжэньбао Лоу».

Надо сказать, ей и самой было любопытно посмотреть на диковинки этой эпохи. В ее мире все эти вещи считались бы антиквариатом, к которому даже прикасаться нельзя.

Они с увлечением разглядывали товары, в то время как в другой части дворца у Цинь Етяня настроение было совсем иным. Он смотрел на колеблющегося императора и, с трудом сдерживая желание уйти, произнес: — Ваше Величество, вы должны были читать «Шесть царств». Сегодня отдадите пять городов, завтра — десять, и получите одну ночь спокойного сна. А утром проснетесь, и войска Цинь снова будут у ваших границ.

— Вы думаете, Куро нужна принцесса?

— Нет, Куро нужен Дашэн.

Император нахмурился. — Но если мы не отправим принцессу, Куро переметнется на сторону Бэй Ди, и тогда на наших границах никогда не будет покоя.

Услышав это, Цинь Етянь понял, что ему незачем продолжать слушать. Однако развернуться и уйти было бы неуважительно по отношению к императору. Он сел на подушку с узором облаков и, взяв со стола позолоченный чайник с изображением журавля в бамбуковой роще, налил себе чаю.

Поднеся чашку ко рту, он вдруг почувствовал, что этот жест ему знаком. Так же вела себя та самая принцесса Юань Цзя.

Сама себе наливала чай, не обращая внимания на то, что он скажет или сделает, потому что… ей было все равно, и она ничего не могла изменить.

Единственное, что она могла, — это выпить побольше воды и съесть побольше сладостей, пока он не принял решение, наслаждаясь своей ограниченной свободой.

А потом она смотрела на него своими кажущимися многозначительными, но на самом деле равнодушными глазами, думая про себя, какой же он болтливый.

Юань Цзя относилась к нему так же, как он сейчас относился к императору. Кроме желания назвать его глупцом, у него не было других мыслей.

Цинь Етянь молчал.

«Так вот, значит, я для нее — глупец».

— … Етянь, Етянь?

Император позвал его еще раз. — Что ты думаешь, как мне следует поступить с Куро?

Цинь Етянь поставил чашку на стол, оставив на позолоченном листе лотоса отчетливый след от пальца.

Он поднял брови, и на мгновение в его глазах мелькнула свирепость. Но тут же он снова принял свой обычный насмешливый вид.

— Как поступить с Куро?

Цинь Етянь лениво улыбнулся. — Ваше Величество, не скрою, вы обратились не по адресу. Дипломатия — не моя сильная сторона.

— Но я могу сказать вам одно: если Куро перестанет быть «внешним», проблема дипломатии исчезнет сама собой.

Молодой император вздрогнул и посмотрел на Цинь Етяня.

Перед ним было то же лицо, острое и насмешливое, словно в мире не было ничего, к чему он относился бы серьезно.

«Если не можешь решить проблему, устрани того, кто ее создает». Этот метод действительно работал, иначе он не был бы сейчас императором.

Однако внешняя политика — это не то же самое, что внутренние проблемы. Одно неверное решение может развязать войну.

Можно ли в этой ситуации использовать те же методы, которыми Цинь Етянь расчищал ему путь к власти?

— Етянь, дай мне время подумать, — император потер виски и закрыл глаза.

Цинь Етянь не удивился такому ответу. Он вышел из Зала Пурпурной Звезды. Услужливый евнух шел впереди с фонарем, освещая ему путь.

Фонарь вытягивал тени, вытягивал стены дворца. Высокие стены напоминали огромную клетку, в которой томились и рабы, и императоры. А неумолимо бегущее время, словно невидимые кандалы, заставляло их подчиняться холодным законам истории.

Нужно следовать правилам, соблюдать иерархию, быть милосердным и великодушным. Словно марионетка в умелых руках.

Бессмысленное существование.

Цинь Етянь усмехнулся.

— Господин Хоу, прошу вас, постойте, — мягкий голос раздался у него за спиной. — Меня зовут Линь Цзиншэнь из Цзиньань. Я — жених Цинян. Я слышал, что она имела неосторожность оскорбить вас, и пришел просить прощения. Умоляю вас, пощадите ее.

Цинь Етянь вопросительно поднял брови.

«Цинян? Кто это?»

Вскоре он вспомнил. Это та, которую император назвал принцессой Юань Цзя. До того, как ее выбрали для политического брака, в семье ее звали Цинян.

«Как забавно, — подумал Цинь Етянь. — Я люблю разбивать чужое счастье».